История Нового времени. Эпоха Возрождения - Сергей Нефедов

Земля в изобилии приносила дары тропиков: кофе, сахарный тростник, хлопок, табак, индиго. Купцы, приплывавшие из Испании, предлагали за все это хорошие деньги – однако для того, чтобы основать крупные плантации, белым поселенцам не хватало рабочей силы. В аналогичных условиях польская шляхта поработила крестьян и заставила их отбывать барщину – но испанский король не позволил колонистам поработить индейцев. Единственное, чего смогли добиться плантаторы – это разрешения на ввоз рабов-негров из Африки. Однако церковь протестовала против этой "богомерзкой" торговли, и количество ввозимых рабов было ограничено четырьмя тысячами в год; вдобавок, торговля облагалась большими налогами, и рабы были дороги. Сложившейся ситуацией сразу же воспользовались английские и голландские "предприниматели": они покупали рабов в Африке и везли в испанские колонии, где тайно продавали плантаторам; колониальные власти препятствовали контрабандной торговле, и "торговцы" иной раз силой захватывали прибрежные городки и на короткое время открывали "свободный рынок". Именно такой торговлей рабами поначалу занимался Френсис Дрейк, позже ставший знаменитым пиратом.

Богатства Америки неудержимо привлекали разбойников Европы, и вслед за конкистадорами сюда пришли те, кто не успел к разделу добычи, – английские, голландские, французские "рыцари удачи". В конце XVI века пираты обосновались на маленьком островке Тортуга у побережья Гаити и создали здесь свою базу. Пиратские капитаны набирали здесь команды для своих кораблей, создавая своеобразные "компании": команда подписывала договор о разделе добычи и "страховании жизни"; за отсеченную в бою руку полагалось шестьсот реалов или шесть рабов, за выбитый глаз – сто реалов или один раб. Пиратские флотилии иной раз насчитывали до двух десятков кораблей и двух тысяч человек экипажа; пираты с легкостью захватывали одиночные суда, и поэтому испанцы плавали лишь большими конвоями в сопровождении военных эскадр. Большие конвои были не по зубам пиратам, и разбойники стали совершать нападения на богатые прибрежные города; мирные жители не могли сопротивляться отборным головорезам и обычно бежали при появлении кораблей с черным флагом, на котором изображали череп и кости. Пираты захватывали тех, кто не успел убежать, и подвергали несчастных пленников зверским пыткам: от них требовали указать место, куда бежали горожане, – потом пираты хватали состоятельных колонистов и истязали их, требуя отдать припрятанное золото. Напоследок разбойники требовали от горожан выкуп, угрожая предать огню их дома, – впрочем, получив выкуп, пираты иногда убивали всех заложников и сжигали город.

Самым жестоким пиратом всех времен был англичанин Генри Морган; британское правительство, почти всегда поощрявшее пиратов, назначило его губернатором захваченного англичанами острова Ямайки, и Морган двадцать лет наводил ужас на побережье Латинской Америки. Вдоволь награбив, многие пираты пытались стать "добропорядочными джентльменами"; они строили роскошные дома, покупали рабов и создавали плантации.

На английских островах Вест-Индии не было ограничений работорговли; рабы были дешевы, и плантации сахарного тростника давали огромные прибыли. На сахарных плантациях работали и белые рабы – согнанные со своих земель английские крестьяне, которые под угрозой голодной смерти продавали себя в рабство на пять-семь лет; их везли за океан и перепродавали плантаторам; с ними обращались еще хуже, чем с неграми. Эпоха "первоначального накопления капитала" не знала жалости; состояния сколачивались любыми средствами, а лицемерие переходило всякие границы – через одно-два поколения потомки пиратов и работорговцев изображали из себя добродетельных буржуа и возмущались при одном намеке на грехи своих дедушек.

Испанцы и португальцы относились к рабам все же более мягко, чем англичане: они чтили установления церкви, которая призывала к милосердию и, к примеру, запрещала заставлять рабов трудиться в выходные и праздничные дни. Отпустить раба на свободу считалось богоугодным делом, и в Латинской Америке было довольно много свободных негров; белые и "цветные" не чурались друг друга так, как это было позднее в южных штатах; смешанные браки породили на свет огромное множество метисов и мулатов – мало кто из латиноамериканцев мог похвастаться чистотой крови. Католические традиции соседствовали в Америке с индейскими обрядами и таинственными ритуалами негритянского культа "вуду"; возле роскошного собора в стиле барокко можно было заметить индейца с ламой, а в карнавальном шествии гитара звучала вместе с африканским барабаном. Такова была Латинская Америка – новый мир, создававшийся на глазах истории людьми с разным цветом кожи, мир, у которого все было еще впереди.

ПРИЛОЖЕНИЕ

ГЛАВА, ПРЕДНАЗНАЧЕННАЯ ДЛЯ НЕПОСВЯЩЕННЫХ

Эта глава предназначена для тех, кто не читал первый том нашей "Всемирной истории" и не знаком с демографической теорией исторического процесса, родоначальником которой является Томас Мальтус (позднее в развитии этой теории большую роль сыграла знаменитая французская историческая школа "Анналов"). Основным понятием демографической теории является ДАВЛЕНИЕ на этнос внешней среды, которая измеряется коэффициентом смертности взрослого населения. Различается ДЕМОГРАФИЧЕСКОЕ и ВОЕННОЕ ДАВЛЕНИЕ – соответственно голодная и военная смертность. Демографическое давление может рассматриваться, кроме того, как величина, обратная потреблению пищи на душу населения; состояние высокого демографического давления – это попросту состояние хронического или регулярно повторяющегося голода. Высокое демографическое давление возникает обычно в результате перенаселения; мы называем ситуацию высокого демографического давления СЖАТИЕМ, а для ситуации высокого военного давления используем термин ВОЕННОЕ СЖАТИЕ. Сжатие, перенаселение, голод приводят к восстаниям и социальным революциям, порождающим ИМПЕРИЮ, общество, наделенное жесткой организационной структурой, и регламентирующее общественные отношения с целью противостояния голоду и внешним врагам. Это государственное регулирование осуществляется диктатурой или АБСОЛЮТНОЙ МОНАРХИЕЙ, АБСОЛЮТИЗМОМ. Помимо организации военных сил государства, абсолютизм регулирует распределение продуктов питания и земли, исходя из соображений социальной справедливости и военной целесообразности. Империю, осуществляющую такое регулирование, мы называем СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ, подразумевая под социализмом относительную равномерность в распределении жизненных средств. Общество Империи разделено на сословия воинов, чиновников, крестьян и ремесленников, однако, в принципе, эти сословия не являются замкнутыми. В случае нарушений в системе государственного регулирования воины или чиновники могут овладеть властью и захватить земли в собственность – таким образом, в результате разложения социалистической монархии может возникнуть частнособственническое, буржуазное общество.

Ход развития может быть нарушен ФУНДАМЕНТАЛЬНЫМ ОТКРЫТИЕМ – военным изобретением или открытием в области производства пищи, позволяющим расширить экологическую нишу этноса. Изобретение нового оружия порождает ВОЛНУ завоеваний, сопровождающуюся демографическими катастрофами и установлением на обширных территориях феодального строя; часть покоренного населения обращается в рабов, а другая часть – в неполноправных плебеев. Завоевание сопровождается СОЦИАЛЬНЫМ СИНТЕЗОМ, в ходе которого победители отчасти перенимают имперские порядки и используют их для эксплуатации покоренного населения. В результате такого синтеза завоеватели обычно становятся привилегированным военным сословием Империи, однако в некоторых случаях нежелание подчиниться абсолютной власти вызывает у них НАЦИОНАЛИСТИЧЕСКУЮ РЕАКЦИЮ. Такого рода реакция под лозунгом восстановления старых традиций возникает и во время МОДЕРНИЗАЦИИ общества по образцу более сильных в военном отношении государств. Модернизация подразумевает перенимание военной техники и организации, а впоследствии и социальных отношений. Наряду с порождающей Империю социальной революцией модернизация является основным элементом исторического процесса.

В зонах высокого демографического давления, или ОЧАГАХ СЖАТИЯ – на Ближнем Востоке и в Китае – исторический процесс распадается на ДЕМОГРАФИЧЕСКИЕ ЦИКЛЫ. Каждый такой цикл начинается с периода заполнения экологической ниши ("период восстановления"), затем наступает перенаселение и Сжатие, которое приводит к голоду, восстаниям, революциям, войнам и сопровождающим их эпидемиям. Все это в конечном счете приводит к гибели большой части населения, к демографической катастрофе. После катастрофы начинается новый демографический цикл и новый период восстановления. На периферии развитие сводится в основном к модернизации по образцу Империй, существующих в очагах Сжатия.