Не время для драконов - Сергей Лукьяненко

– Как что? Выйдем на берег и проголосуем. Они пассажиров берут охотно.

Девчонка решительно направилась к краю обрыва. Берег здесь был укреплен невысокой деревянной набережной. Остановилась, вытянула руку известным и в Изнанке жестом – кулак сжат, большой палец оттопырен, смотрит вверх.

– Кто-нибудь да остановится, – сказала Тэль.

Ждать пришлось не слишком долго. Прополз мимо длинный плот – похоже, на юг гнали строевой лес, – и первая же баржа, шедшая за ним, свернула к берегу. Поменьше прочих, ладная, свежевыкрашенная коричневой краской, на носу название алыми буквами: «Элберет».

Элберет, Элберет… что-то знакомое…

– Эй! – крикнули с баржи. – Запрыгивайте! Тут чалиться негде, не видите, что ли?!

Тэль грациозно перемахнула на борт. Виктор прыгнул следом – и поразился: воздух заботливо подхватил его под мышки, словно боясь – человек упадет, хотя между краем бревенчатого настила и баржей оставалось не больше полутора метров воды.

От невысокой дощатой рубки на корме шагал человек. Высокий и узкоплечий, слегка сутулящийся при ходьбе, с длинными волосами, перехваченными на лбу неширокой бисерной повязкой. Лицо загорелое, обветренное, на плечах – невесть зачем наброшенный длинный черный плащ.

– Привет! – Он протянул руку. – Вам куда?

– До самого края, капитан, – обворожительно улыбнулась Тэль. – Довезете?

– О чем базар? Конечно. Хавка у вас своя? Пенка, чтобы спать, у меня найдется…

– Еды у нас нет… – вздохнула Тэль.

– Три монеты в день с носа, – решил проблему капитан. – Будем знакомиться? Эленельдил.

– Какого ты рода, почтенный Эленельдил? – удивилась Тэль. – Ведь это нечеловеческое имя?

У Виктора странное имя капитана вызвало ассоциации с каким-нибудь знатным чукотским оленеводом, и он тихонько усмехнулся.

– Ну… пока сюда не пришел, Николаем был, – хохотнул капитан.

– Погоди, – вмешался Виктор. – «Сюда» пришел?

– Ну да. С Изнанки я. Слыхал? Да, впрочем, ты… – Николай-Эленельдил прищурился, – ты и сам, похоже, оттуда… Правда?

– Правда. – Виктор протянул руку, назвав себя.

– А ты откуда?

– Из Москвы.

– Из Москвы? – оживился капитан. – И я тоже! Ты где жил?

– На «Электрозаводской».

– А я на «ВДНХ». Слушай, Витя, мне и лицо-то твое вроде как знакомо. Ты у нас-то не бывал? Не захаживал?

– Куда? – не понял Виктор.

– Как куда? К нам, в Нескучник. Мы там каждый четверг тусовались.

Виктор непонимающе покачал головой.

– А, что было, то было… быльем поросло. – Капитан слегка смутился. – Раз земляк… в общем, сегодня угощаю. Идемте!

Похоже, что, кроме Эленельдила, на барже не было ни единого человека. Впрочем, движение в канале было слишком ровное и неторопливое, чтобы в этом возникала какая-то необходимость. Баржа сама собой отвернула от берега и вышла на стержень течения.

– Скучновато тут, – честно признал Эленельдил. – Зато работка непыльная, живешь в достатке… опять же, если провезешь чего запрещенного…

Он подмигнул Виктору и шепотом сказал:

– У меня в трюме целый тюк сушеной травки! Ты как, не любитель подымить?

Чувствуя себя случайным зрителем пьесы абсурда, Виктор покачал головой.

– Ну, блин, что ж ты такой правильный! Подружка, а тебя как звать?

– Тэль.

– А ты – местная?

– Вполне.

– Это правильно. Ты парня не бросай, помоги обвыкнуться поначалу…

Вслед за капитаном они вошли в рубку. Видно было, что обитает здесь только один человек, причем – мужчина и вдобавок – неряха.

На столе были перемешаны яблочные огрызки, какие-то заляпанные жиром карты, пустые тарелки, инструменты, чинарики, почему-то – пучки ваты и причудливой формы деревянные чурбачки, останки сушеной рыбы, липкие стаканы с мутными остатками пива на донце.

Перед окном, выходящим к носу, торчал из пола маленький штурвал. Сейчас он медленно и скрипуче вращался, отмечая покачивание носа баржи. Рукоятки штурвала, когда-то отлакированные, выглядели так, будто о них неоднократно тушили окурки.

В углу валялась горка одежды – что-то, похоже, чистое, а что-то грязное и скомканное. Поверх рубашек и носков лежал одинокий лифчик.

– Вчера одну компанию подвозил, – ничуть не смутившись, сказал Эленельдил. – С такой девчонкой познакомился… – Он подмигнул Виктору. – Даже жалко стало, что женат!

Рассказывая о своих любовных приключениях, он совершенно не стеснялся присутствия Тэль.

– Не то что вчера… Подсадил девчонку, думал – вечерок скоротаю. А эта, Рада… Пиво ей не понравилось, знаток в юбке… Сагу о древних битвах послушать не захотела… тоже мне воительница! – Эленельдил мрачно потер затылок, сморщился.

– Рада? – воскликнул Виктор.

– Да, Радой назвалась… Нет, чего красивым девушкам дома не сидится? Добывают откуда-то меч… здоровый!.. и шастают в поисках приключений.

Не усидела, значит, дочка Конама в уютном ресторане! Может, и сам Виктор был тому виной – разбередил душу.

– Давайте я порядок наведу? – предложила Тэль. Кажется, разговор о Раде ей сильно не понравился.

– Уважаю! – Капитан расцвел в улыбке. – Нет, это правильно! Тэль, ты лапочка! Если Виктор тебя обижать будет, приходи ко мне! А мы пока на палубе побудем, чтобы не мешать…

Подхватив с пола маленький деревянный бочонок, капитан попытался покинуть каюту.

– Вначале принесите мне два ведра воды, веник и тряпки, – скомандовала Тэль.

– Воду… сейчас… а вот тряпки…

Тэль молча нагнулась над кучей одежды.

– Собираешься это носить?

Капитан почесал подбородок, изучая прожженную во многих местах, испачканную в масляной краске, надорванную по подолу рубашку.

– Да нет, наверное… а, бери! Чем ради чистоты не пожертвуешь!

Лишь через десять минут – пришлось и принести воду, и отодвинуть стол на середину рубки, а узкий топчан от стены – Тэль позволила им выйти на палубу. Опасливо озираясь, капитан покачал головой:

– Нет, я, конечно, за всяческую гигиену… но уж слишком круто… Что, выпьем?

Они расположились ближе к носу баржи. Из рубки доносился такой шум, грохот и неодобрительное ворчание, будто там устроил гульбище взвод пьяных солдат, взявших штурмом женский монастырь, а не наводила порядок хрупкая девочка.

Виктор кивнул. Хотелось сполоснуть бокал, но не в забортной же воде, куда только что, на его глазах, помочился со встречной баржи интеллигентного вида пожилой гном.

По счастью, хоть пиво оказалось крепким, насыщенным и вкусным, даже несмотря на то что было излишне теплым. Они сдвинули бокалы, выпили.

– Можно я буду звать тебя Николаем? – спросил Виктор.

– Зови, – легко согласился Эленельдил. – Только Ником не зови… ненавижу…