Мазарини - Пьер Губер

По вопросу об Италии Испания окончательно согласилась с оккупацией и аннексией Пиньероля — ворот к Пьемонту, обязавшись не тревожить клиентов короля Франции, молодого герцога Модены и старого герцога Савойского. Таким образом, кажется, были восстановлены мир и договоры 1630-х годов, а соперничество корон на полуострове на время стихло.

Гораздо сложнее и важнее были пункты о землях Империи и герцогства Лотарингского: первые ратифицировали недавнее прошлое, вторые готовили почву для будущего.

Не прошло и десяти лет после заключения Вестфальского мира, ослабившего одновременно Империю и императора, как произошло событие, которое легко было предсказать, давшее Мазарини возможность совершить один из тех удивительных, гибких, приводящих в замешательство маневров, секретом которых он владел. Император Фердинанд III Габсбургский умер 2 апреля 1657 года, а его старший сын, «король романцев», то есть законный наследник, умер еще раньше, так что имперская корона оказалась свободна и выборы были неизбежны. Больной, воюющий с Испанией, Мазарини задумал, спланировал и осуществил Широкомасштабную операцию, роскошное сочетание обещаний, соблазнов и коррупции: предложив совершенно неприемлемую для Империи кандидатуру молодого Людовика XIV, он добился создания Рейнской Лиги.

Описание политико-дипломатической операции полно сочных деталей, и немецкие историки (в том числе Федерн в 1923 году) воспроизвели их во всех деталях. Когда кампания 1657 года была завершена, Мазарини повез своего ученика в Мец, чтобы там всю осень принимать немецких князей и вельмож, добрых рейнских католиков. Мазарини приказал распространять противоречивые слухи о будущих выборах. Прощупав почву и поняв, что шансы Людовика равны нулю, кардинал начал искать «проходного» кандидата в роду Виттельсбах, среди вековых соперников Габсбургов. Выбор пал на Баварского курфюрста, который мог обратить в капитал присоединение к молодому Леопольду, второму сыну Фердинанда III, королю Богемии и Венгрии (вернее, той территории, которую оставили ему турки). Мазарини устраивал банкеты, балы, поил вином, раздавал деньги и подарки, подкупая духовных лиц и герцогов, графов и вельмож пониже рангом. Чтобы избрать Леопольда, потребовалось золото (около двух миллионов), но положительный результат был достигнут: новый император выполнил данные им обещания, и месяц спустя была образована Рейнская Лига.

Леопольд вынужден был дать клятву, что будет соблюдать Вестфальские договоры и ни при каких обстоятельствах не станет поддерживать гипотетических врагов Франции в Нидерландах, Лотарингии и даже в Северной Италии (в Савойе и Модене). 19 августа 1658 года была образована Рейнская Лига, заключившая на следующий же день договор с Францией на три года. К этому договору поэтапно присоединились все три духовных курфюрста (Кельна, Майнца, Трира), все три герцога — Брауншвейгский, Пфальцский-Нейбургский и Вюртембергский, ландграф Гессенский, король Швеции (у него были владения в Империи) и другие менее значительные персонажи. Все обещали поддерживать и при необходимости защитить положения Вестфальского мира. Здесь сталкивались интересы двух больших групп: Рейнских стран и их соседей, желавших сохранить (или завоевать) как можно больше независимости в отношениях с Австрийским домом. Мазарини намеревался закрыть испанским войскам доступ к Нидерландам, противопоставить своих новых союзников — Рейнских князей — одновременно Империи и Испании и гарантировать таким образом французам спокойствие на северо-востоке, на Рейне, в Эльзасе и на той территории, которую успели захватить в Лотарингии помимо Трех Епископств. После того как Джулио со всей возможной щедростью одарил новых союзников (французский резидент в Германии Гравель говорил, что им раздали более 2 750 000 ливров), Мазарини в 1661 году успешно возобновил договор, практически лежа на смертном одре.

Там же Мазарини подписал договор о Лотарингии. Основы были заложены в Пиренейском мире: Филипп IV не собирался защищать герцога Карла IV, который предал его и которого он держал в плену в Толедо, в то время как большую часть территории его герцогства оккупировали французские войска. Карлу IV обещали вернуть его герцогство, исключив из него города Аргонн, Муайенвик и Сьерк; Нанси предполагалось разрушить; через земли герцогства должен был быть открыт путь до Эльзаса и Рейна. Герцог, освобожденный благодаря вмешательству Мазарини (он не хотел увеличивать число своих врагов), был в ярости, протестовал, но его никто не слушал, хотя все-таки отдали часть Барруа (которую собирались аннексировать). Волей-неволей герцогу пришлось ехать подписывать договор в Венсенн к Мазарини: это случилось в комнате кардинала за девять дней до его смерти. Физические силы Джулио были на исходе, но он не сдавался.

Чтобы защитить Париж и королевство, Мазарини прибавил к своей системе аннексий, договоров и альянсов паутину политических браков.

Женив короля Франции, он устроил брак нового короля Англии с одной из представительниц португальской династии Браганца и готовился (в апреле) женить Мсье, брата молодого короля, на блестящей сестре Карла II, получившего в мае 1660 года, власть в государстве. Принцессе поручили «держать на поводке» своего брата, человека образованного, очаровательного, очень легкомысленного и плохого политика, которым Людовик XIV надеялся управлять с помощью нескольких мешков экю и романов с континентальными и островными красавицами (в том числе с Манчини!).

Матримониальная политика кардинала распространялась и на его собственных племянниц: он «использовал» их внутри страны и за пределами королевства. Племянницы прекрасно знали о планах дяди и не слишком этому радовались. Из семи девиц четыре были прекрасно устроены: одна стала принцессой де Конти, три другие — герцогинями (Моденской, де Меркер и де Суассон); четвертая, пятнадцатилетняя красавица Гортензия, должна была обвенчаться с наследником, выбранным кардиналом, неким Лапортом, родственником Ришелье (как символично!), которого Джулио сделал герцогом Мазарини. Кардинал успел даже устроить брак честолюбивой Марии, которую король, возможно, хотел удержать при себе, с одним из представителей знаменитого семейства Колонна, которое когда-то помогло его собственной семье заработать состояние. У избранника было еще одно существенное преимущество: он жил далеко от Парижа. Бракосочетание состоялось заочно в церкви Лувра, потом Мария уехала в Италию. Оставалась всего одна племянница — малышка Мария-Анна, которой не исполнилось еще двенадцати лет, очень умная и невероятно остроумная. Королева-мать обещала выдать ее замуж (против воли) за герцога де Буйона; они женились в 1662 году, и это был единственный (правда, посмертный) матримониальный просчет Мазарини.

Итак, ради обеспечения мира были приняты все меры предосторожности: самый ценный подарок, оставленный Мазарини крестнику. Крестный отец «прозревал» далеко за пределами королевства.

Мазарини и Север

В то время часто говорили о «Севере», о «Северных дворах». Речь шла о странах, лежавших вокруг Балтийского моря и у восточных берегов Северного моря. Три больших королевства — Дания, Швеция, Польша — с крупными ганзейскими портами, несколько прекрасных территорий Империи — Померания, Бранденбург, Пруссия, а также первые выдвинутые к западу полосы земли Московии собирались и соперничали вокруг этих морей, где было хорошо развито мореплавание. Преимущество здесь оставалось за торговыми кораблями Республики Соединенных Провинций; издавна они были хорошо известны на таможне Эльсинор, где по замку, может быть, бродила тень принца Гамлета. Этот замок сторожил пролив Санда — самый посещаемый в те времена.

Между тем Мазарини заботил не пролив (там ходило не слишком много французских кораблей), а необходимость равновесия сил на северном фланге Империи. Давняя союзница — Швеция — по-прежнему могущественная и сильная, способна была гарантировать этот паритет, но она честолюбиво надеялась господствовать на Северном море, что очень усложняло ситуацию. Карл X Густав, наследник неуравновешенной королевы Христины (она отреклась от престола в 1654 году и превратилась в одновременно ярую папистку и просвещенную пожирательницу мужчин), решил, как сделал до него Густав-Адольф и сделает в будущем Карл XII, расширить свои владения во все стороны: в направлении Дании (она в те времена владела Норвегией и южной частью современной Швеции), Польши (королева страны была француженкой), России — если представится удобный случай, но — главное — Империи, где границы были закреплены Вестфальскими договорами. Карл X Густав почти преуспел, но он столкнулся с сильными противниками — первым великим Гогенцоллерном, маркграфом и курфюрстом Бранденбургским, верховным герцогом Пруссии, и — главное — с Голландией, желавшей любой ценой господствовать на Балтике с помощью своих кораблей, своего богатства (флорин был самой сильной монетой в мире) и своих товаров. Мазарини хотел, чтобы эти силы находились в равновесии.