Досье Сарагоса - Пьер де Вильмаре

Пауль Дикопф (его фамилию пишут по-русски также как Диккопф; 1910–1973), немец-кий полицейский, во время войны сотрудник контрразведки и разведки СД, после вой-ны один из создателей в 1951 году и президент (1965–1971) Федерального ведомства уголовной полиции (БКА), в 1968–1971 годах президент Интерпола. С 1965 по 1971 год Дикопф, будучи президентом БКА, работал также на ЦРУ. — прим. перев.)

Именно Плевен в то время разрабатывал и защищал идею отмены националь-ных армий в пользу единой европейской армии, которая служила бы наднацио-нальной Европе, находившейся еще в стадии зарождения.

20.4. Двойные и многосторонние игры под прикрытием Холодной войны

Один из успехов аппарата Бормана, и того, которым параллельно занимался Мюллер, состоял в том, чтобы внедрить своих людей в механизм правительства Аденауэра и, для Бормана, дождаться момента, когда они бы понадобились, а через них — и он сам.

Разрушенной стране, выкарабкивавшейся из хаоса поражения, была необходи-ма соответствующая администрация, чтобы служить провинциям и центрально-му правительству. Но найти высокопоставленных чиновников, компетентных и при этом без чересчур запятнанного прошлого, оказалось совсем не так легко. Конраду Аденауэру пришлось, в частности, в 1951 году разрешить, чтобы «134 бывших чиновника из ведомства Иоахима фон Риббентропа» вернулись на ди-пломатическую службу.

Не все были связаны с организацией Бормана. Мои расследования на месте определили в этом министерстве с 1956 по 1970 год дюжину персонажей из ко-манды Мюллера, которые не упускали возможности помочь своим бывшим, пока еще тайным соратникам.

Если Аденауэр был вторым Бисмарком, то его экономические и финансовые круги, само собой разумеется, служили немецкому возрождению, но в двойной игре, которая весьма удивляла тех, кто оказывался в близком окружении канц-лера. Например, Роберт Пфердменгес притворялся, будто не видел, что, про-славляя свои соглашения с союзниками и Атлантическим союзом, многочислен-ные промышленники и крупные коммерсанты продолжали поддерживать выгод-ные и незаметные связи с Советским Союзом, с его сателлитами, даже с Китаем под властью коммунистов.

Как минимум 150 западногерманских фирм обогащались, поставляя на Восток тысячи тонн стратегических материалов: стальные плиты, грузовики, станки, электрическое оборудование, и т. д., причем они прекрасно знали, что эти това-ры шли в первую очередь для производства вооружения и снабжения советской или китайской армий. Люди Бормана и Мюллера циркулировали по этим тайным сетям.

Вот их названия и имена: фирма «Gefoh» в Гамбурге, O.Х. Краузе во Франкфур-те, Хазельгрубер в Берлине и Вене. И они были только слабым отражением фирм-гигантов Отто Вольфа фон Амеронгена, Тиссена, концернов «MAN», «Krupp», Й.С. Фриса, или некоего «West-Ost Handelsgesellschaft» (Западно-восточного торгового общества) Альфреда Крота.

Альфред Крот, кстати, тайно отправился в Пекин в 1951 году, а когда он вер-нулся, его сердечно встретил Пфердменгес собственной персоной. На поставках войскам Мао Цзэдуна материалов стоимостью в два миллиарда марок, он только что заработал миллиард прибыли…

В политическом плане развивались более семидесяти ассоциаций, клубов, ис-следовательских кружков, движений ветеранов, среди которых 80 % открыто мечтали, под видом пацифизма, о новом германо-советском Рапалло.

Корни всех шпионских афер, наполнявших хронику с 1960-х по 1980-е годы, крылись в этом первом десятилетии правления Аденауэра.

20.5. Сеть гауляйтеров в 1953 году

Доказательство этого появилось 14 января 1953 года, хотя комментаторы меж-дународной прессы так никогда и не увидели связи между происшествием, ко-торое занимало первые страницы газет, и тем, что организовал и предусмотрел Борман, исчезнувший, как утверждалось, в то же время, что и Гестапо-Мюллер.

14 января поздним вечером началась грандиозная совместная англо-американская облава при материально-технической поддержке немецкой поли-ции. Главный ее удар был нанесен по руководителям и помещениям гамбург-ской фирмы «H. Lucht Import-Export».

За несколько дней до того тело Герберта Лухта обнаружили в зарослях его са-да. Сведение счетов между конкурирующими коммерсантами? В настоящее вре-мя его помощники, его друзья, его близкие были арестованы и увезены для до-просов в тюрьму городка Верль около Дортмунда. Конфискованными на месте, особенно у Лухта, документами загрузили почти полностью четыре грузовика. По словам журналистов, «только что был нейтрализован крупномасштабный неонацистский заговор». Доказательством был арест Вернера Наумана, 48 лет, бывшего государственного секретаря в министерстве пропаганды Йозефа Геб-бельса, который, прежде чем покончить с собой, назначил Наумана своим пре-емником. Науман входил в ту же группу, которая вместе с Борманом ночью 1 мая 1945 года оставила бункер и двинулась по направлению к железнодорож-ной станции «Лертер Штадтбанхоф». Затем они разделились.

В 1953 году Науман снова повторил допрашивавшим его следователям, что он знал, как и восемь лет назад, что рейхсляйтер заранее договорился с Советами. К его изумлению, рассказывал он позже, комиссары полиции, занимавшиеся облавой, совсем «не придали значения моим заявлениям…»

Впрочем, вследствие вмешательства адвоката спустя двое суток он сам и его статисты были отпущены, причем журналисты даже не задались вопросом, по-чему этот воздушный шарик вдруг так быстро сдулся.

Науман, которому после его «денацификации» в английской зоне в 1946 году запретили работать по своей адвокатской специальности, стал сотрудником од-ной химической фирмы в Дюссельдорфе, вышедшей из группы «И.Г. Фарбен». Одновременно он работал со своим старинным другом Лухтом. Кроме того, с Лухтом и несколькими друзьями, он платил членские взносы в кассу, названную «Объединением экономического восстановления» (Wirtschaftliche Aufbauvereinigung,) которая, как считалось, должна была помогать созданию новых промышленных предприятий или модернизации старых. В действитель-ности же это объединение каждый месяц перечисляло большую часть денег другому кругу друзей, подпольному, список членов которого вел к бывшим (и оставшимся) друзьям Мартина Бормана.

Даже если не знать всего этого, то список людей, арестованных 14 января, го-ворил сам за себя: Карл Кауфман, бывший гауляйтер Гамбурга; Густав Шеель, бывший гауляйтер Зальцбурга; Альфред Фрауэнфельд, бывший гауляйтер Ве-ны; Пауль Вегенер, бывший гауляйтер Ольденбурга; Йозеф Гроэ, бывший гау-ляйтер Кёльна… Это были уже пять из четырнадцати гауляйтеров, которых Борман отобрал для своей собственной организации в 1943–1944 годах. Другие имена в списке, предоставленном союзниками немецкой полиции, вполне впи-сывались в эту схему: Отто Дитрих, бывший помощник Геббельса; генерал СС Пауль Циммерман; Артур Аксманн, бывший руководитель «Гитлерюгенда». От облавы ускользнули: полковник СС Ойген Дольман и Отто Скорцени, который участвовал в конференциях той же группы, один раз 2 ноября 1952 года в Дюс-сельдорфе, другой раз в Гамбурге 18 ноября.

В списках полиции фигурировал также старинный друг банкира Пфердменгеса, бывший подполковник СС Франке-Грикш, идейный вдохновитель журнала «Нация Европа», выступавшего за континентальную Европу от Бреста до Урала.

(Вероятно, автор имеет в виду Альфреда Франке-Грикша (1906–1952), публициста национал-революционного крыла НСДАП. Во время войны оберштурмбанфюрер СС. По-сле войны основал правонационалистическую группировку «Братство». По приглаше-нию Винценца Мюллера Франке-Грикш переехал в Восточный Берлин, где пытался за-вязать контакты с советскими оккупационными властями. В сентябре 1951 был аресто-ван органами госбезопасности СССР, в мае 1952 приговорен к смерти как бывший эсесовец и военный преступник. — прим. перев.)

Операции, проведенные в 1948 и 1949 годах, большей частью нейтрализовали систему связи сети Бормана, и встревожили Гестапо-Мюллера, ввиду его соб-ственных сетей в Западной Германии. Облава 1953 года могла бы прекратить махинации организации, явно не особо расположенной к правительству, и от-мыть Бонн от подозрений, которые распространяла против Аденауэра советская пропаганда, обвиняя его в способствовании возрождению нацизма в ФРГ. Этого не случилось. Внезапно все остановилось.

20.6. Эрнст Ахенбах, адвокат и посредник

А остановилось все просто потому, что через два дня после этих арестов адво-кат по имени Эрнст Ахенбах позвонил в ворота тюрьмы в Верле.

Несколько слов об Ахенбахе. Во время оккупации Франции он был советником Отто Абеца, посла Берлина в Виши и в Париже. Он вышел из тени в 1947 году в качестве главного адвоката обвиняемых на процессе «И.Г. Фарбен». Он защи-щал в Нюрнберге также бывших чиновников министерства Риббентропа. В 1953 году он подключился к усилиям Шахта под явно благосклонными взглядами все-го мира, чтобы Германия в ходе восстановления своей экономики поддержала бы западные страны, оказывая щедрую помощь Третьему миру; и, что касается Европы, безоговорочно поддержала бы проекты графа Рихарда Куденхове-Калерги о Единой Европе, за которую так рьяно выступают Жан Монне и его друзья и соратники по Общему рынку.