Любовь сильнее расчета - Элизабет Бойл

Райли чувствовала, что внутри ее что-то накапливается, но не понимала что, пока ее не охватило неудержимое, невыносимое желание, которое внезапно вырвалось наружу взрывом страсти. Если бы Мейсон не прижимался к ее губам, она издала бы торжествующий вопль. Мейсон тоже в изнеможении обмяк в ее объятиях.

Некоторое время они молчали, потрясенные тем, что только что произошло с ними. Наконец Райли, его богиня любви, приподнялась и, опершись на локоть, сказала ему:

— Теперь я знаю, что означали эти крики.

Глава 18

Проснувшись, Райли не сразу пришла в себя. Сквозь занавеси пробивались лучи солнца. Она не помнила, когда ушел Мейсон, остались только сладкие воспоминания о прошедшей ночи. И тут рядом со своим лицом на подушке она увидела записку:

ПРИШОЛ ТВОЙ ПАСЛЕДНИЙ ЧАС

Ей был хорошо знаком этот корявый почерк. Райли хотела закричать, но чья-то рука зажала ей рот.

— Не надо, — приказал кто-то. — А то сюда заявится твой любовник, и мне придется убить и его. А мне за него не заплатили, то есть пока не заплатили.

Райли узнала этот голос — она слишком часто слышала его, чтобы ошибиться. Она повернулась и увидела Дэниела, одного из своих актеров, с усмешкой наблюдавшего за ней. Райли с ужасом смотрела, как меняется когда-то дружелюбное выражение лица Дэниела: его глаза сузились и злобно блеснули, губы растянулись в зловещей улыбке, он расхохотался.

Мгновенно он схватил тряпку и заткнул ей рот и поверх обвязал еще одной, чтобы Райли не могла закричать. Затем он заломил ей руки за спину и связал их. Его пальцы впивались в ее кожу с такой силой, что от боли Райли казалось, будто ее жгли раскаленными щипцами. Она вырывалась и сопротивлялась, но Дэниел оказался сильным и ловким. Он схватил ее за горло и начал душить.

— Кто вы? — попыталась произнести она, глядя в пустые глаза этого человека.

— Я не бедный бродячий актер, которого ты имела глупость нанять, — усмехнулся он. — С этого момента я для тебя мистер Натли.

Громкий стук в дверь прервал беспокойный сон Мейсона.

— Что такое? — крикнул он, беря халат и глядя на часы.

Четверть первого. Ах черт, он проспал все утро! «Вот что получается, когда не спишь по ночам», — сказал бы ему Фредди.

— Дядя! — испуганно кричала Беа. — Дядя, по-моему, что-то случилось.

Он открыл дверь.

— Я уже узнал о прошлом вечере от Райли, Беатрис. Обсудим это позднее.

Он хотел закрыть дверь, но Беа быстро сунула в щель ногу.

— Дядя, я и говорю о Райли. Ее дверь заперта, а когда я приложила к ней ухо, то услышала…

Мейсон покачал головой:

— Беа, а ты не думаешь, что ты уже слишком взрослая, чтобы подслушивать?

— Нет, когда это важно, — ответила она и, воспользовавшись моментом, схватила его за руку и потащила в коридор. — Дядя, Райли в опасности. Я слышала мужской голос в ее комнате.

Ярость и страх охватили его, заглушив голос разума. Но не прошло и секунды, как он с ужасом понял, что преследователь Райли в конце концов добрался до нее. Оттолкнув Беа, он бросился к лестнице. Проклятие! Зачем он оставил ее? Он сделал это только из-за соблюдения каких-то глупых приличий.

Больше этого не будет!

Он дернул дверь, но, как и сказала Беа, та была заперта. Он отступил назад и вышиб ее, рама разлетелась в щепки, дверь распахнулась, и перед ним предстала ужасная сцена. К своему изумлению, он увидел Дэниела, актера из «Куинз-Гейт», наклонившегося над постелью: его огромные руки сжимали горло Райли, ее лицо посинело, а изо рта торчал кляп.

— Еще один шаг, Эшлин, — предупредил Дэниел, — и я сверну ей шею. Прикончу ее на твоих глазах. — И жестом показал, как он это сделает.

— И тогда я убью тебя, — сказал Мейсон.

Дэниел рассмеялся и двинулся к открытому окну, таща за собой Райли.

— Не думаю, — сказал он, поворачиваясь так, чтобы был виден пистолет, заткнутый за его пояс. — Я не предполагал, что вы попадетесь оба, но, кажется, мне сегодня везет. Я убью тебя и твою шлюху. Вот будет скандал! Ты убил свою шлюху, а затем покончил с собой.

— Зачем это тебе? — спросил Мейсон.

— У меня есть на это свои причины, — нагло ответил актер.

Райли задыхалась, в отчаянии она ногтями вцепилась в пальцы, сжимавшие ее горло. Мейсон шагнул вперед, прикидывая, как лучше отвлечь внимание злодея.

Помощь пришла неожиданно. Вбежавшая за ним Беа метнула в мерзавца кинжал Мейсона, и лезвие глубоко вошло в бедро убийцы. Дэниел взвыл от боли и, отпустив Райли, схватился за рукоятку ножа, спрятанного в сапоге.

Мейсону оставалось только удивляться, где его племянница научилась бросать кинжал, но ее сообразительность выручила его. Он бросился вперед и, оттолкнув Райли в сторону, обрушился на Дэниела.

От его удара Дэниел свалился на подоконник, увлекая за собой Мейсона. Рама окна затрещала, и посыпалось разбитое стекло, образовав большую дыру. Они продолжали драться. Дэниел пользовался подлыми приемами, но и Мейсон оставил хорошие манеры за порогом комнаты. Он дрался как дьявол, нанося один за другим сокрушительные удары в челюсть Дэниела. Тот покачнулся. Какую-то долю секунды он с ужасом в глазах раскачивался, размахивая руками, на карнизе, а затем рухнул вниз с третьего этажа и разбился насмерть о камни мостовой.

Мейсон, избитый и окровавленный, свалился на пол.

Беа уже успела развязать Райли, и та бросилась к нему.

— С тобой все в порядке?

— Да, — ответил он и провел рукой по ее волосам и щекам, мокрым от слез. — А с тобой?

Она кивнула.

Мейсон привлек ее к себе, и они, обнявшись, молча сидели, оправляясь от пережитого ужаса. Внезапно в комнату с воинственным гортанным криком ворвался Хасим, размахивая мечом. Когда он огляделся и пришел в явное смущение, Мейсон сказал ему: «Все кончено» и кивнул в сторону окна. Там стояла Беа и смотрела на страшную картину внизу.

Беа повернулась к нему.

— Дядя?

— Да?

— Там собирается толпа, — заметила она.

Мейсон поднялся, все еще не отпуская от себя Райли. Они подошли к окну и посмотрели вниз.

— Нам лучше убрать тело, пока сюда не сбежалась половина Лондона. — Он обратился к Хасиму: — Вы можете позаботиться об этом?

Сарацин кивнул. Когда он вышел, Райли заговорила:

— Я ничего не понимаю. Я думала, что Дэниел — обычный актер, оставшийся без работы. Кто бы мог предположить, что он способен на такую ненависть?

Мейсона это удивляло не меньше. В своих расследованиях он не обнаружил в этом человеке ничего подозрительного и забыл про него, посчитав не заслуживающим внимания.

— Он говорил тебе что-нибудь? Что могло бы объяснить, почему он пошел на это?