Охотник - Матвей Курилкин

Они действительно нашли ровное место, которое даже оказалось чистым – никаких ловушек. Правда, идти пришлось еще долго, но за это время их так никто и не догнал, так что скачки по камням показались чуть ли не легкой прогулкой, особенно ученику охотника: намного легче двигаться, видя, куда поставить ногу, а не нащупывать подходящее место, выкраивая время, чтобы обернуться. Однако приподнятое настроение было безнадежно испорчено – на стоянке их поджидало мертвое тело. Это был мужчина, и, как и в прошлый раз, перед смертью над ним жестоко издевались. Кара предлагала оставить тело на месте, опасаясь очередной ловушки, но Аксель не нашел в себе сил оставить все как есть.

– Плевать на ловушки, – мрачно сказал он. – Этот несчастный мучился перед смертью. Наверное, до последнего надеялся, что кошмар прекратится и он сможет вернуться к прежней жизни, ждал, что придет помощь… А помощи так и не было. Вернее, вот мы, пришли – спасители. Если мы оставим его здесь, получится, что мы отказались ему помогать даже теперь. Оставили тем тварям, которые шли за нами. Мы не можем похоронить его по обряду, но хотя бы в реку сбросим. Течение быстрое и сильное, думаю, его вынесет в провал, как ту женщину. Чем не крематорий? Любой позавидует. – И сам ужаснулся своей мрачноватой попытке пошутить, и честно добавил: – Да и не уверен, что смогу уснуть рядом с таким соседом. А отдохнуть хоть немного хотелось бы.

Ловушки не было. Молодые люди тщательно осмотрели тело, после чего Аксель отослал девушку подальше и, несколько раз пошевелив тело стрелометом и убедившись в отсутствии сюрпризов, ухватил труп за ноги и стащил в воду. Проследив, как вода уносит тело, и не найдя никаких прощальных слов даже для того, чтобы произнести их про себя, он стащил куртку и расстелил ее на ровном участке пола.

– Спать будем по очереди, – предложил он подошедшей Каре. – Вчера нам очень повезло, что я заметил тварей вовремя. Ложись, ты первая, а я пока посижу.

– Нет уж, сам ложись, – велела девушка. – И не спорь. Не время для проявления джентльменства. Тебе нужно отдохнуть, ты размахивал этой железкой весь день, в отличие от меня. Оставь мне огниво на тот случай, если они появятся, и спи. Я уже и не помню, когда ты в последний раз отдыхал. Еще на поверхности, и то – сидя на стуле возле окна. Если что-то случится и нам снова придется идти, завтра ты заснешь на ходу и свалишься в воду, а я не смогу тебя вытащить.

Юноша признал справедливость аргументов и повалился на куртку, уложив голову на колени усевшейся рядом девушки. Он подумал, что наверняка застудит себе что-нибудь внутри – толстая кожа не очень-то защищала от холодных камней. Юноша боялся, что долго не сможет заснуть – так всегда получается, если не выспался и к тому же знаешь, что утром рано вставать, однако отключился, едва успев додумать эту мысль до конца.

А Кара всматривалась в темноту пещеры, стараясь поменьше шевелиться, чтобы не беспокоить друга. Ей тоже хотелось спать, но ей, в отличие от Акселя, на прошлом привале удалось выспаться – и даже боль в травмированной руке не помешала. Рука и теперь болела, но девушка, которой случалось раньше ломать кости, по характеру и интенсивности боли определила отсутствие перелома. Просто сильный ушиб, который будет беспокоить несколько дней, а потом пройдет, даже если его не лечить. Хотя какая-нибудь мазь точно не помешала бы. Сидеть, глядя в темноту, не было скучно – опытная, несмотря на возраст воровка, она привыкла к долгому ожиданию, и оно ничуть не тяготило, в отличие от мыслей. Девушка надеялась, что им все-таки удастся выбраться из этой пещеры и с Пепелища, и тогда придется снова как-то налаживать жизнь. Возвращаться к прежнему ремеслу? Сомнительная перспектива. Кара не испытывала моральных терзаний по поводу своей работы. Никто из обворованных не потерпел от ее действий серьезного ущерба. Не последнее забирала, не ломала чужие судьбы, забирая какие-нибудь важные документы – хотя заказы на такое время от времени поступали. Не занималась шантажом – и не только по причине мерзости подобного занятия.

Слишком опасно заниматься такими делами, работая в одиночку, без серьезной поддержки в гильдии. От таких грязных дел девушка старалась держаться подальше, опасаясь когда-нибудь перейти дорогу слишком влиятельным господам. И все же, несмотря на всю осторожность и принципиальность при выборе объектов, несмотря на то, что она, как ей казалось, всегда работала, не оставляя следов, и не хвасталась своими успехами даже среди коллег по ремеслу, стоило ей случайно задеть понимающего человека, и она оказалась в Пепелище. Если ей удастся выбраться, ее неизбежно будут знать еще и в полиции. Вряд ли удастся скрыть свой род занятий. Даже если ей простят прошлые прегрешения, все равно не забудут – будут присматривать одним глазком, и тогда работать станет во сто крат сложнее. А значит, придется менять род занятий. Жить по-прежнему уже не получится.

Как устроиться в жизни, не имея за спиной покровителей? Кара никогда не училась, не знала никакого честного занятия. Даже письму и счету ее обучил мастер-вор, который подобрал ее когда-то на улице. Старый бродяга пожалел ловкую девчонку-беспризорницу. Никогда не имевший семьи, под старость он стал сентиментальным и помог ей так, как умел. Не его вина, что он смог научить ребенка только тому, что умел сам. Кара вспоминала старика с нежностью и теплотой и часто приходила на его могилу – безымянную, на дешевом муниципальном надгробии не было даже прозвища, только дата смерти. До недавнего времени это был единственный разумный, к которому она испытывала теплые чувства, хотя когда он умер – тихо, от старости, – первое время девушка злилась, считая, что наставник ее бросил.

Девушка на секунду перевела взгляд на Акселя и осторожно провела здоровой ладонью по его спутанным волосам. Она была уверена, что он не оставит ее, не забудет и не бросит. Успела убедиться за недолгое время знакомства. Сначала он показался ей восторженным мальчишкой, ребенком, избалованным благополучной жизнью. Ее раздражало его детское, наивное благородство, которое, она была уверена, с него слетит, как только он столкнется с первыми трудностями. Может, так оно и было, но всего за несколько дней мальчишке пришлось повзрослеть, а благородство никуда не делось, хотя и перестало быть столь нарочитым. Хотела бы она, чтобы у нее был такой брат! Нет, без помощи он ее не оставит, да и Ида, несмотря на суровость и язвительность, отнеслась к воровке по-человечески и наверняка не откажется помочь, если Кара попросит. Только что она может сделать? Возьмет ее в служанки или пристроит помощницей к тому же гро Гуттормсену, а фактически просто устроит ее на содержание? Каре не нужны были подачки, даже от разумных, которые искренне хотят помочь. Если бы у нее хоть был талант охотницы, она бы с радостью пошла в обучение! Но никакого таланта не было, Кара прекрасно помнила, что не почувствовала ровным счетом ничего – а она старательно прислушивалась к своим чувствам тогда, в Фабриках, когда они с Акселем бродили по улицам в поисках пожилого охотника.