Остров Немого - Гвидо Згардоли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На деле же норвежское сопротивление (даже прославленная организация «Милорг») оставалось разрозненным и не могло похвастаться особенными успехами – разве что раздражало нацистов своими выступлениями, за которые часто приходилось расплачиваться мирным жителям. Вся Норвегия словно затихла в беспомощном ожидании.
После периода национального подъема, принесшего Норвегии независимость, страна как будто вернулась к темным и холодным временам датского и шведского господства.
Однажды ночью, когда Асбьёрн уже запер бар, кто-то начал настойчиво стучать в дверь.
– Закрыто! – крикнул он. – Мы не продаем пиво в это время!
– Я не выпить пришел, – ответил ему родной голос.
Асбьёрн открыл дверь дрожащими руками.
– Арне! – вскрикнул он, увидев брата.
Арне сильно похудел, лицо его стало напряженным и усталым.
Они молча обнялись, похлопали друг друга по плечам, словно хотели убедиться, что это не сон. А потом братья сели за столик и достали бутылку акевита.
Арне выпил и громко цокнул языком:
– Наш был лучше!
– Еще бы! – согласился Асбьёрн. – Лучше нашего нет и не было.
Арне кивнул и огляделся.
– Так вот где ты работаешь. Когда мне сказали, я даже не поверил.
Асбьёрн удивился:
– Почему?
– Ну, я как-то не представлял тебя за стойкой.
– Да ладно. Работа как работа.
– Я думал, ты останешься помогать отцу на маяке.
– Там Видар.
– А как Арнульф?
– Арнульф и Карин тоже здесь. С тех пор, как старик Уве умер. Теперь они живут в его доме, и Арнульф ходит в море один.
– А куда он дел деньги от продажи акевита?
– Бережет для детей.
– Твою налево!
Братья рассмеялись.
– А как мама?
– Да как обычно. Ворчит. Скучает по тебе.
– А ты сам? Детей уже завели?
Асбьёрн вздрогнул.
– Откуда ты знаешь? Я имею в виду про нас с Викторией.
Арне улыбнулся и сделал глоток.
– Просто знаю.
В подполье у него были свои информаторы.
– У нас есть сын, – сказал Асбьёрн. – Тур.
– Тур, – повторил Арне. – Хорошее имя.
– И в конце года родится еще один.
Арне снова наполнил стопку и поднял ее.
– За твоих детей!
– За братьев! – поддержал Асбьёрн.
– За братьев!
– Почему ты пришел? – спросил Асбьёрн, поставив стопку на стол.
– А не надо было?
– Напротив! Я надеялся, что ты придешь ко мне первому!
– Я давно хотел заглянуть. Но всё не было случая.
– Говорят, ты в движении сопротивления.
– Кто говорит?
– Так это правда?
Арне снова выпил, не отвечая.
– Похоже, Шведа убил кто-то из его шайки, – сообщил Асбьёрн.
– Я слышал.
– Так почему не вернулся?
– Потому что здесь меня ничего не ждало.
– Мы ждали!
– Через несколько часов мне предстоит кое-какая работенка.
– Какая?
– Такая, которую просто нужно сделать. В Гримстаде.
– А что там в Гримстаде?
– Мраморный карьер.
Асбьёрн понимающе кивнул.
– Тот, где делают памятник Гитлеру?
Арне рассмеялся.
– Можно я останусь здесь на пару часов?
– Разумеется!
– Не хотелось бы беспокоить тебя.
– О чём ты? Сейчас принесу тебе одеяла и подушку.
– Ничего не нужно.
– Увидимся утром?
– Я привык передвигаться в темноте. Уйду завтра до рассвета.
– Мы еще увидимся?
Арне еще раз поднял рюмку. Он один выпил почти всю бутылку.
– За наших! – крикнул он таким тоном, будто и в самом деле был пьян.
Асбьёрн встал и долго смотрел на брата.
– Не уходи, – сказал он ему, и это прозвучало как мольба.
– Я должен, – ответил Арне.
– Должен?
– Я так решил.
– А что, если ты не вернешься?
– Помнишь историю Эйвинда?
Асбьёрн кивнул. Конечно, он ее помнил. Это была одна из тех историй, которые в семье передавались из поколения в поколение. Эйвинд Бьёрнебу приходился дядей дедушке Сверре. Он сражался и умер за независимость Норвегии.
– За Эйвинда! – поднял рюмку Арне.
– До свидания, брат, – сказал Асбьёрн, оставив его сидеть за столом у дрожащего огонька свечи. – Я люблю тебя.
Таким он и запомнил брата до конца своих дней: сидящим в свете догорающей свечи.
А потом Асбьёрн медленно поднялся по лестнице. Его сын кричал, почему-то проснувшись среди ночи.
7. Видар
1
Люди называли его Видар-из-воды, потому что знали, что когда-то, много лет назад, Мортен Бьёрнебу спас его от смерти в море. Еще они помнили о том, что Мортен попросил отдать ему мальчика на воспитание, когда узнал, что в тот день вся семья ребенка погибла.
