Волк среди овец - Джей Брэндон

- Ты понимал, Томми, - начал он, - как серьезно взрослые воспримут это обвинение?

Томми, по всей видимости, впервые задумался над этим.

- Не знаю, - сказал он.

- Как так? Тебе не приходило в голову, что ты наносишь вред мистеру Ризу?

- Я знал, что родители разозлятся, но я тоже был зол на него.

- Почему ты просто не пожаловался родителям? Разве нельзя было попросить отца забрать мяч?

Томми нахмурился, приготовившись к долгому объяснению, но затем передумал:

- Не знаю, - упрямо повторил он.

Думаю, обвиняемому несладко приходится в такие моменты. Остин знал цену этим показаниям. Он бы выкрутился, если бы адвокат пробил брешь в рассказе мальчика. Но при всем желании Остин не мог крикнуть адвокату, как болельщик на стадионе: "Давай! Врежь ему!" В своей адвокатской практике я часто указывал подзащитным, как следует вести себя в подобных случаях: полный серьезности, легкая симпатия к потерпевшему, за которой скрывается жалость. Но ничего не поделаешь, своей ложью потерпевший это заслужил! Можно подобрать соответствующее выражение лица. Я пытался что-нибудь вычитать на лице Остина. Он умел владеть собой. Он смотрел на Томми, как будто ему предстояло вынести вердикт в отношении мальчика. Он слушал его, сочувственно покачивая головой.

- Скажи, Томми, - продолжал Бастер. - Твой отец пошел бы выручать твой мяч?

- Не знаю, - упорствовал Томми.

Бастер был тоже настойчив.

- Мне кажется, твой папа мог бы поговорить с мистером Ризом, если бы ты рассказал ему о мяче?

Бекки бросила на меня отчаянный взгляд. Я сидел неподвижно.

- Я думал... - Томми замялся, - может, это было для него не так важно, чтобы устраивать шум.

- Но это было важно для тебя, так, Томми?

Томми пожал плечами.

- Раз ты решился на гнусную ложь.

- Но он меня ударил, - смутился Томми. - Я не только из-за мяча.

- Почему ты не рассказал об этом родителям? Ты подумал, что для них это не важно.

- Нет.

- "Нет" что? Им было все равно?

- Не как для меня, - пояснил Томми.

- Ты думал, что твой папа не запретит мистеру Ризу наказывать тебя?

Томми скривился, как будто Бастер сморозил ужасную глупость. Тот проявил проницательность.

- Почему ты состроил такое лицо, Томми? В чем дело?

Бекки дернула меня за рукав. Я не отреагировал. Поначалу Бастер задавал вопросы спокойно, но теперь не мог сдержать враждебности.

Прояснилась недавняя перебранка адвоката Остина. Элиот проявил излишнюю мягкость в разговоре с ребенком. Бастер убедил своего клиента, что нужна твердая рука. Последнее слово осталось за Бастером, и теперь ему предстояло доказать, что он был прав.

- Папа не любит неприятности, - пояснил Томми.

Его отец сидел в зале. Я не обернулся, но представил себе его реакцию. Томми, казалось, тоже забыл о его присутствии.

- Он бы не стал устраивать скандал, - доказывал Бастеру Томми, - из-за мяча или простого шлепка...

- Ты выдумал эту нелепицу, чтобы привлечь внимание отца, утвердительно произнес Бастер.

- Да, - тихо подтвердил Томми.

Суровый тон адвоката не давал мальчику расплакаться.

- Тебе не слишком повезло, не так ли, Томми?

- Что?

- Ну, ты выдумал историю, но твои родители удостоверились, что мистер Риз не делал этого. Так и было, верно?

- Они хотели, чтобы я извинился перед ним, - добавил Томми.

- А потом все пошло по-прежнему. Твой отец часто уезжал из города, родители были очень заняты работой, ты скучал без их внимания, так?

Томми пожал плечами. Думаю, все присяжные разглядели незащищенность мальчика.

- У них много дел, - сказал Томми.

Я снова взглянул на Остина.

Он сурово смотрел на Томми.

- Шло время, ничего не менялось, и ты придумал новую ложь, чтобы привлечь внимание родителей, так? - неумолимо наступал Бастер.

Томми выглядел озадаченным.

- Я пытался, - неуверенно сказал он. - Я хорошо учился. Они всегда говорили, что гордятся мной. И я... я хорошо себя вел.

- Но этого было недостаточно, не так ли? - Бастер почти рычал.

Бекки снова посмотрела на меня.

Томми пожал плечами и опустил глаза.

- Тебе не хватало любви родителей, так, Томми?

После небольшой паузы Томми чуть слышно ответил:

- Я хотел...

Он запнулся. Бастер не настаивал. У него был свой план.

- И тут ты увидел по телевизору мужчину, узнал об изнасиловании других детей и решил, что можно повторить трюк. Ты сказал родителям, что он изнасиловал тебя.

- Да, - подтвердил Томми.

На секунду Бастер решил, что победа у него в кармане. Но он тут же сообразил, что ошибся.

- Ты запомнил его с того дня, когда он осматривал пустой дом в вашем районе?

- Я запомнил его, потому что мы много времени проводили вместе. Бастер сменил тему.

- Так ты солгал, чтобы привлечь внимание родителей?

- Нет, - возразил Томми.

- Ты разве не хотел, чтобы родители больше общались с тобой? Не в этом причина твоей лжи?

- Нет.

- Ты не хотел привлечь их внимание? - жестко спросил Бастер.

Теперь даже судья Хернандес вопросительно смотрел на меня. Я спокойно выдержал его взгляд.

- Разве не это ты только что сказал, нам?

- Да, это, - подтвердил Томми, - но я не лгал.

- Нет, ты лгал, - настаивал Бастер, - первый раз, про мистера Риза.

- Да, - признал Томми. Он взглянул в мою сторону, но вопрос Бастера отвлек его.

- И когда это не сработало, ты снова солгал.

- Нет. - Томми замотал головой. Он даже взглянул на Остина, как будто тот мог его поддержать, но Остин смотрел на него холодным, оценивающим взглядом, словно лик на старом портрете.

- И они все-таки не обращали на тебя внимания, так? Они даже не поверили тебе.

- Нет, - сказал Томми. Он вновь ощутил душевную боль от этого.

- На этот раз ты подготовился капитально. Ты обратился к учителю, к медсестре. Ты хотел, чтобы они помогли тебе убедить родителей?

- Я должен был рассказать им, - вставил Томми.

- Еще бы! Кто бы тебе поверил на этот раз, не подключи ты посторонних людей?

- Если родители не поверили мне, я должен был рассказать кому-то еще.

Бастер кивнул.

- Ты запутался в собственной лжи, потому что посторонние люди поверили в твой рассказ.

- Это не ложь! - Голос Томми сорвался на крик.

- Ну, Томми? Ты же сказал, что лгал. Ты признал это.

- Я не лгал о нем.

Томми обернулся к Остину. На это движение, казалось, ушли последние силы. Из глаз Томми брызнули слезы.

- Ты не понимал, какую боль ему причиняешь, правда, Томми?

Томми замотал головой.

Сердце Бастера не знало сочувствия. Он безжалостно настаивал на своем. Остин облокотился о стол одной рукой, выставив корпус вперед. Элиот держался в стороне. Голос Бастера сотрясал своды зала.

- Ты не знал, что все так обернется, правда, Томми? Первый раз, когда ты солгал, все обошлось? Ты не ожидал, что на этот раз дело дойдет до суда, правда?

- Ожидал, - тихо сказал он. - Я знал, что так получится.

- Ты был готов рассказать свою историю перед этими людьми?

- Да.

- Даже если пришлось бы снова лгать? - настаивал Бастер.

- Я не лгу. - Томми заплакал.

- ...снова и снова, пока твои родители не пожалеют тебя?

- Нет, - отчаянно держался своего Томми. Он был на грани истерики. - Я не стал бы лгать об этом.

- Томми, - сказал Бастер, изменив тон, будто мальчик убедил его. Хорошо. Первая ложь простительна. Но сегодня ты поклялся говорить правду, ведь из-за тебя этот человек может попасть в тюрьму. Скажи наконец правду...

- Я не вру, - торжественно ответил Томми.

Бастер понял, что терпит поражение.

- Не лги. Скажи правду сейчас.

Томми задумался.

- Я уже сказал правду, - ответил он.

- Томми. - Бастер был в гневе. - Ты думаешь, мы поверим, что, нагородив столько лжи, ты можешь говорить правду?

- Да, - подтвердил он. Что-то в его лице дрогнуло.

- Ложь. Ты солгал, сказав, что заходил с этим мужчиной в дом. Ты все придумал, правда, Томми?

- Нет.

- Посмотри на него и скажи это, пожалуйста.

Бастер и Остин - оба уставились на Томми. Будь их воля, они вывернули бы душу мальчика наизнанку и вытрясли бы нужные им слова.

Томми поднял глаза. Он дрожал. Слезы катились по его щекам. Бекки схватила меня за руку.

Я уже думал, что Томми не заговорит. Он обернулся на Остина Пейли безо всякой ненависти. В его взгляде читалась жалость, одиночество и тоска. Остин заставлял себя смотреть на Томми.

- Он сделал это, - прошептал Томми. - Он отвез меня в тот дом, снял с меня одежду, обнял меня, и трогал меня, и заставил меня трогать его. - Он не отрывал плачущих глаз от Остина. - Он сказал, что любит меня.

- Нет! - Бастер ударил рукой по столу. - Говори правду.

- Я говорю правду, - сказал Томми.

Бастер, должно быть, понял, что упустил момент, но не сдавался.

- Ты добился своего? - спросил он. - Твои родители обратили на тебя внимание? Этой лжи было достаточно?

Я отстранил руку Бекки и наконец поднялся.

- Протестую, ваша честь, адвокат оказывает давление на свидетеля. К тому же он начинает повторяться.