Скользящий сквозь ночь. Живые и мертвые - Владимир Пекальчук

Олватти оглянулся на тех, кто стоял рядом с ним. Девять человек, и только один арбалет. И все перепуганы и растеряны: заговор против короля обернулся смертельной ловушкой. Один из соратников хромает и хрипит: наступил на колючку. Дать бы стрекача поскорее — да выход только один, и ключ — у дроу.

— Ждем тут! Тьма рассеется, или он сам выйдет — и стреляй! — приказал он арбалетчику.

Во тьме раздался последний крик: чудовище в закрытом шлеме наверняка прекрасно видело в этом магическом облаке и очень быстро расправилось с ослепшими людьми. Секунду спустя в воздухе просвистел целый рой тонких оперенных игл, поразив и арбалетчика, и троих рядом с ним: наверняка дроу швырнул целый пучок отравленных дротиков.

Арбалетчик захрипел, вытащил из щеки иглу, попытался вытащить вторую из плеча, качнулся вперед и упал лицом вниз, все еще суча ногами. Другие отравленные медленно оседали — кто хрипя, кто уже молча.

Барон Олватти сглотнул, тяжело дыша, когда из тьмы появился дроу с окровавленной алебардой. Телохранитель королевы приподнял забрало, фиолетовые глаза сверкнули, изуродованное шрамами лицо растянулось в хищной ухмылке. Пританцовывая и покачивая алебардой, эльф приближался.

— Он один — нас шестеро! Убьем его! — закричал барон и взмахнул мечом. Он прикончит этого беловолосого ублюдка, а потом доберется до короля и заставит его хорошенько помучиться за все это!

Дверь, через которую заговорщики вошли в покои короля, вздрогнула от удара. Это подмога, поняв, что что-то пошло не так, поспешила на помощь. Уж теперь-то проклятому эльфу конец!

Заговорщики бросились на дроу в тот же момент, когда солдаты герцога хлынули в комнату. Все смешалось, барон взмахнул мечом и с удивлением увидел, как рука с оружием улетает все выше и выше, к потолку. Кто-то истошно завопил, и за миг до того, как алебарда окруженного со всех сторон дроу попала Олватти между глаз, барон понял, что кричал он сам.

— Мы сейчас находимся под погребом, — сообщила Леннара, — скоро будем наверху.

— Куда вообще ведет этот проход? — спросил Тааркэйд, — за стены дворца?

— Нет. В казармы гвардии.

— Это самоубийство! — воскликнул король.

— Отнюдь, — с железным самообладанием возразила королева, — если капитан поставил к нашим дверям двух новых гвардейцев, которых мы не видели раньше, значит, рядовые солдаты не подкуплены.

— А как я отличай подкуплены гвардейцев от неподкуплены? — пробасил орк, и Тааркэйд подумал, что зеленокожему громиле понадобилось всего три дня, чтобы запомнить несколько сотен слов. Только падежи да склонения хромают, но оно и неудивительно: орк не учит грамматику, а попросту запоминает фразы и отдельные слова.

— Если нам повезет, то драться не придется, — заверила его Леннара.

— Жаль, — с чувством сказал орк, — я завидовал длинноухий в железном горшке!

Несколько минут спустя проход начал подыматься и вскоре закончился тупиком. Королева пошарила по стене, нащупала ей одной известный механизм. Раздался тихий щелчок, часть каменной плиты немного отошла. Тааркэйд уперся в нее руками и толкнул изо всех сил. Раздался грохот падающего комода.

Они оказались в совершенно безлюдной казарме.

— Орк снова как орк, а не как серый мыш! — возвестил гигант, — давай враги сюда!

Снаружи донеслась отборная ругань, искусству которой солдаты обучаются на протяжении всей службы и осваивают ее в совершенстве только спустя много лет и сражений.

— Сейчас посмотрим, пан или пропал, — сказал Тааркэйд и шагнул наружу. Королева, камердинер и орк пошли следом.

На плацу спинами к ним столпились две сотни гвардейцев, отчаянно сквернословя.

— А ну-ка смирно, солдаты! — гаркнул король.

К нему мгновенно обернулись десятки разъяренных лиц и десятки клинков, с некоторых из которых еще капала кровь. И когда Тааркэйд понял, что все кончено, гвардейцы внезапно начали кое-как строиться в неровные шеренги, пряча оружие за спинами и глядя на монархов круглыми глазами.

— Где капитан Зольберт? — рявкнул король еще громче, решив ковать железо, пока горячо.

Гвардейцы начали неуверенно переглядываться, а затем расступились в стороны:

— Вот он, ваше величество.

— Великие боги! — выдохнула королева, прижав руку к губам, а орк мрачно подытожил: — и тут битва тоже кончайся…

На мощеном плацу в лужах крови лежало одиннадцать тел в позолоченных доспехах и много частей их: убивали без капли хладнокровия.

— Где его заместители? Где старшие офицеры?!

— И они тоже тут, милорд.

Тааркэйд ошеломленно обвел взглядом солдат:

— Что, во имя всех богов, тут произошло?!

Один пожилой сержант ответил:

— Мы думаем, что мятеж, милорд. Нас внезапно загнали в казармы, якобы для чистки доспехов. Но кое-кто видел, как во дворец шли молодые вельможи с оружием, а потом еще какое-то подразделение в доспехах, похожих на наши. Мы заподозрили неладное, капитан Зольберт и остальные офицеры приказали нам оставаться в казармах… В общем, так вышло, что мы их убили, милорд. И тут вы появляетесь.

— Итак, порча проникла даже в командование гвардии, — изрек король.

— Зато солдаты ей не поддались, — ответила Леннара, — как я и говорила. Кто тут старший по званию? В стране мятеж, война началась!

— Наша рота осталась без единого офицера, — ответил сержант.

— Ну-ка, кто первый поднял руку на командиров? — потребовал Тааркэйд, — два шага вперед!

Возникло секундное замешательство, затем из задних рядов вышел солдат средних лет, со шрамом на подбородке.

— Я, милорд.

— Имя и звание?

— Тэфарэд, простой гвардеец, ваше величество.

— Теперь ты капитан этой роты. Через пять минут быть в полной готовности к бою! Послать курьеров во все гвардейские подразделения с приказом выдвинуться к Ларну как можно быстрее!

У Тэфарэда, который, видимо, ожидал расправы, а не повышения, глаза полезли на лоб:

— Но, ваше величество, я простой солдат, и не имею опыта командовать!

— К Нергалу опыт, — отрезал король, — нам нужны люди решительные и отчаянные — ибо такой будет вся война!

Зерван открыл глаза и несколько секунд глядел в потолок, пытаясь понять, день сейчас или ночь. Хотя здесь, в подземном городе давно ушедшего сквозь грань мира народа жнецов, нет никакой разницы между ними.

Он сел на постели, похрустел шейными позвонками, потянулся за флягой. Хамруту ведомо, что дальше делать. Каттэйла, видимо, всерьез намеревается проверить, действительно ли связаны их души. И если отпустить ее — она уйдет, унося с собой тайну древних катакомб. Как девушка распорядится этой тайной — тот еще вопрос. Можно, конечно, пойти с нею, чтобы Каттэйла продолжала думать, будто связана с Зерваном. Еще можно удержать ее в подземелье силой, но это ничего не решит. Можно уложить ее в ванну, наполненную «слезами вечности»… Вампир вздрогнул, подумав это. Он сам готов был драться насмерть, когда год назад, впервые попав в город жнецов, оказался перед перспективой многовекового сна в такой купели. Не сделай другому того, чего себе не желаешь, говаривал давным-давно его отец, так что «слезы вечности» — тоже не вариант.