Русская весна - Норман Спинрад

"Если ты это сделаешь, я уйду от тебя, Джерри!"

"Ты меня заставляешь – что ж, я готов…"

Неужели он говорил правду?

И она?

Конечно, она не думала тогда о словах, да и он тоже. Конечно, оба говорили в запальчивости. К тому же первой стала угрожать она сама.

Зачем? Просто запугивала?

А он?

Что ж, теперь она боялась искать ответ на эти вопросы. Жить с Джерри становилось все труднее. Неудачи на работе превратили его в нытика, в зануду; он возненавидел русских, и то, что его карьера зашла в тупик, а ее – повернула к лучшему, отнюдь не укрепляло их отношений. "Политика кончается у порога спальни" – гласит мудрая пословица.

Но попробовал бы тот, кто это придумал, заглянуть в последние недели в ее спальню! Разумеется, после двадцати лет супружества не следует ждать пылкой любви. Но ведь это не значит, что брак должен выродиться в подобие холодной войны! Постель – вот единственный способ залечить рану, которую наносят семейной жизни ужасные слова, но сама рана препятствует сближению, отсутствие близости питает обиду, обида влечет за собой воздержание – и все это накручивается и накручивается, запутываясь, так что простой выход – взять да и натрахаться как следует – уже не годится…

…Она услышала, как Илья повторяет над ухом:

– Да, так куда же? Канны? Крит? Адриатика?

– Что?

– Куда вы поедете, Соня?

– Поеду?

– Ну, разумеется. Отдыхать! – деловито напирал Илья. – Судя по вашему виду, вы уже за тысячу километров отсюда!

В его голосе не было осуждения, только обычная добродушная насмешка, и Соня, вынырнув из невеселых размышлений, глянула на него и поняла, что за всем этим кроется искреннее участие.

– Сейчас я не могу уехать и оставить Джерри и детей одних, Илья, – уклончиво сказала она, сама не понимая, отчего это ей не удается смотреть ему прямо в глаза.

Илья подался к ней через стол.

– Неприятности дома? Они всему виной?

Соня кивнула.

– Может, расскажете?

– Ох, Илья, – вздохнула она. – Я не могу…

– Да нет же, можете, – сказал Илья. – Иначе зачем вообще нужны друзья?

И тут Соня подняла глаза и прямо, открыто посмотрела на него. Прекрасно сшитый костюм горчичного цвета, романтические татарские черты, длинные золотистые волосы – настоящий донжуан, отнюдь не скрывающий этого. Но за сногсшибательной внешностью таилось что-то еще, и теперь она поняла, что ее притягивало именно это, не показное.

Илья Пашиков был старше ее по должности и младше по возрасту, но всегда вел себя с ней по меньшей мере как с равной. Между ними ни разу не пробежала черная кошка. Они делили друг с другом превратности судьбы, секреты и радости. Они вместе вышли победителями из недавней бури. За долгие часы, проведенные вместе, между ними не было никакого флирта. Илья Сергеевич Пашиков – ее друг. Возможно, единственный настоящий друг.

Илья поднялся из-за стола, подошел к двери и запер ее.

– Илья! Что это вы затеяли!

– Плевать на условности, – объявил он. – Не выпущу, пока не расскажете.

Он вернулся к столу, открыл ящик, достал две стопки и бутылку зубровки.

– Как гласит старая русско-американская присказка, если дело не клеится, надо выпить! – Он устроился в углу на кушетке и похлопал по сиденью рядом с собой.

– Идите сюда, Соня, выпьем по маленькой, и вы мне выложите все беды.

– Ох, Илья, не надо…

– Если угодно, это руководящее указание.

Соня нерешительно подошла к кушетке и села – с противоположной стороны. Илья налил стопки и подал одну ей.

– Пейте!

Соня проглотила теплую, резкую на вкус жидкость и поморщилась.

– Теплая, – сказала она.

– Да? – сказал Илья, изучая свой стаканчик. Опрокинул его разом, как мужик. – Вы правы, – сказал он, наливая снова. – Лучше уж сразу выпить по второй, чтобы не чувствовать вкуса.

Соня засмеялась и выпила. Илья налил еще. И еще. Теперь напиток уже не казался таким противным.

– Ну? – сказал Илья. – В чем проблема?

Водка словно вернула ее в недалекое прошлое – в ту чудесную пору, когда они с Ильей вкалывали бок о бок, и она стала рассказывать – не об экономических факторах и не о торговых операциях, а о Бобби, и Джерри, и о той ужасной домашней ссоре.

Илья слушал спокойно, вроде бы и не слишком внимательно. Говорил мало, изредка кивая и потряхивая золотистым чубом, подливая зубровки, когда стаканы пустели. Соня, сама того не заметив, скинула туфли и устроилась на кушетке удобней, подобрав под себя ноги.

– Я думаю, Соня, вы зря себя казните, – горячо сказал Илья, придвигаясь чуть ближе.

– Почему, Илья? – пробормотала Соня, вглядываясь в глубину его синих глаз.

Илья пожал плечами и как-то незаметно оказался после этого еще ближе, так что она ощущала его запах – одеколон, тальк, отдающее ароматом зубровки дыхание.

– Вы, если по-настоящему, не хотите бросать мужа, верно? И он, если по-настоящему, не хочет бросать вас. Верно?

– Наверное, – сказала Соня. – Но все так запуталось, Илья, так запуталось…

Илья легонько похлопал ее по руке – все ее тело отозвалось мгновенной дрожью. Этот красавец, который слыл среди женщин отчаянным сердцеедом и едва ли встречал у них большое сопротивление, еще никогда не прикасался к ней так, как сейчас.

– Бедная, бедная Сонечка, – сказал он. – Может, беда как раз в том, что еще… Еще недостаточно запуталось.

– Ох, Илья! – Она отпихнула его легким толчком, хихикнув, как девчонка.

Илья потянулся и томно развалился на кушетке.

– Ей-богу, правда, – сказал он. – Я не могу считаться специалистом мирового класса по семейным неурядицам. До сих пор удавалось избегать тенет супружеского блаженства. Ну, а если говорить о разочарованиях чужих жен, тут я, пожалуй, неплохо знаком с явлением. И должен сказать…

– Может, не надо, Илья?

– Может, и не надо. Но, с другой стороны, я порядком напился и могу отбросить благоразумие, если оно у меня есть… А это значит… – Он почесал в затылке. – Так о чем шла речь?

Соня рассмеялась.

– Зная вас, могу предположить, что о сексе, – сказала она.

– Конечно! В этом-то деле я могу считаться экспертом!

– Да вы просто хищник, Илья Сергеевич!

– Это я-то? – надменно сказал Илья. – Ничего подобного! Никогда не навязывался женщине против ее желания.

– У вас просто не было в этом необходимости.

– Это совсем не так! – воскликнул Илья. – Ну, женщины не обделяли меня своим вниманием, верно, но это не значит, что мне не приходилось воздерживаться от запретного плода!