Моя страна - прежде всего! - Илья83
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Что ж, как только он выпишется и приедет к ним в гости, она серьёзно поговорит с ним и убедительно объяснит, что у них не может быть ничего кроме дружбы. Конечно, она расположена к нему и очень благодарна за спасение, своё и дочерей, но строить какие-то совместные планы глупо… Разница в возрасте, положении… Словом, расставит все точки над i. Она решит этот вопрос так как всегда решала, с пользой для себя, и была уверена, что всё получится. Потому что у неё всегда всё получается.
Успокоившись и придя в равновесие с самой собой, баронесса откинулась на спинку сиденья и задремала. До дома ещё долгая дорога.
Берлин. Клиника Шарите.
12 апреля 1940 года.
Гюнтер Шольке.
Сегодня он проснулся рано, позавтракал в палате и думал, чем ему сегодня заняться. Надежды на утренний секс не оправдались, так как фрау Кох почти насильно выпроводила Лауру из клиники домой, приказав не появляться на работе до следующего утра. Гюнтер, несмотря на своё желание, поддержал старшую медсестру, зная, что его милый Цветочек уже больше суток на работе. Перед уходом она, уже одетая, забежала попрощаться и невольно разбудила его нежным поцелуем. Единственное, что он смог сделать, учитывая, что фрау Кох стояла за дверью, это страстно поцеловать её и слегка потискать груди и попку через расстёгнутое пальто, что, естественно, было совершенно недостаточно. Вместо неё назначили другую медсестру, толстую и некрасивую, зато, по уверениям фрау Кох, намного опытнее Лауры. Понятно, такая замена его явно не обрадовала.
Подумав, он попросил новенькую принесли ему побольше чистых листов бумаги и ручку. В конце концов, надо, наконец, выполнить приказ фюрера и описать всё то что он говорил ему наедине, только в более развёрнутом виде. Плюс внешний вид и эскизы бронетехники.
Следующие несколько часов он написал и нарисовал всё что касалось бронеавтомобилей и танков, изведя на это больше половины листов. Подождав, пока отдохнёт рука, и плотно пообедав, Гюнтер взялся за стрелковое вооружение, например, у него была мысль заменить обычные винтовки Маузера на "Gewehr-43", и заменить пистолеты-пулемёты "MP – 40" на штурмовые винтовки "StG-44". Он знал, что для производства автомата нужен промежуточный патрон, но вот кто его изобрёл и как именно, в своём времени не интересовался, поэтому ограничился тем что нарисовал внешний вид автомата, описал что заказ был выдан Хуго Шмайссеру и работа над ним уже ведётся, указав что нужно лишь обеспечить его группе максимальную поддержку и защиту от конкурентов, а также бюрократических проволочек в Управлении вооружений Вермахта.
Также Гюнтер решил как можно быстрее внедрить в войска знаменитую «Пилу Гитлера» – пулемёт "MG-42". Про него он знал больше, поэтому детально рассказал, что авторами конструкции были Вернер Грунер и Курт Хорн из малоизвестной компании «Фабрика металлических и лакированных изделий Йоганнеса Гросфуса». Посоветовал скорейшим образом обеспечить этой фирме наибольшую помощь в разработке и производстве этого пулемёта. В дальнейшем, возможно, будет и создание более простой версии, под названием "MG-45". Хотя, в таком случае, год производства станет уже другим.
Не забыл он и про гранатомёты. Начал с «Schiessbecher», дульного гранатомёта для винтовок. Продолжил «Куколкой», так называемым станковым гранатомётом, стреляющим 8,8 cm снарядами. И закончил знаменитым «Панцершреком», созданным на основе американских «базук». Хоть тот и был громоздок и не слишком удобен для расчёта, его эффективность, в отсутствии рядом мощных противотанковых орудий, была довольно высокой против вражеской бронетехники, особенно в городах и ближнем бою.
Когда Гюнтер всё это написал, получилась довольно внушительная стопка листов, которую он, на всякий случай, засунул в прикроватную тумбочку. Если фюрер даст добро хотя бы на половину того что здесь написано, Вермахт обретёт ещё большую мощь а потери снизятся.
Вчера вечером доктор Венцель пытался снова уговорить его пригласить к нему его семью, но Гюнтер опять отказал. У матери слабое сердце и он не хотел тревожить её своим видом и состоянием. Вот выздоровеет, тогда сам навестит их. Поэтому никто из его родных не знал что с ним случилось, думая что он по-прежнему на службе.
Назавтра он решил, что попытается сообщить фюреру о самых перспективных генералах, которые часто приносили победу Германии. Гудериан, Манштейн, Роммель, Рундштедт и некоторые другие. Вспомнив, вытащил один из последних листков, написал и несколько раз обвёл фразу: «Альберт Шпеер – рейхсминистр вооружений. Срочно!»
Солнце уже почти опустилось за дома, когда Гюнтер, растирая онемевшую руку, откинулся на подушки. Сегодня он хорошо поработал, сейчас поужинает и ляжет спать. А завтра снова придёт Лаура… Жизнь, всё-таки, хорошая штука!
Москва. Вечер.
12 апреля 1940 года. СССР.
Александр Самсонов (Дитрих Краузе)
Вот и прошёл день! С самого утра Александр был на взводе, ожидая момента, когда за ним придут и снова отведут на допрос к следователю Жукову. Но миновало утро, потом день, никто не приходил и он начал успокаиваться. В самом деле, этот Жуков, наверное, уже ушёл домой, к жене… ну, или любовнице. Чего ему тут торчать допоздна, Саша всё равно никуда не денется. Может, дела навалились или просто забыл про него? Неважно, главное, отсрочка до утра..
Ужин прошёл как обычно, Саша улёгся на койку, когда услышал вдалеке приближающийся звук шагов. Его мгновенно бросило в пот. С напряжением вслушиваясь, он неистово надеялся, что эти шаги пройдут мимо его камеры, в конце концов, Саша не один тут, на этаже, сидит. Увы, звуки стихли именно перед его обиталищем. Раздался грохот открываемого замка, и дверь распахнулась, открыв его взору даже не одного, а двух конвоиров.
– Краузе, на выход!
Сглотнув, Александр с трудом принял спокойный вид и вышел из камеры, преодолевая внезапно накатившую слабость в ногах. Закрыв дверь, один конвоир пошёл впереди него, другой пристроился сзади. С каждым шагом, приближающим его к кабинету для допросов, Саша чувствовал, как внутри него скручивается какой-то тугой ком, мешающий дышать. В голове начали мелькать кадры пыток и инструментов для них, которые он видел по ТВ и в книгах. На сей раз его хвалёное воображение сыграло против него, в подробностях представив, как всё это может быть применено на нём. Он мысленно