За пределами просветления - Шри Раджниш

Вера — это нечто идеологическое, философское, но это не сила, которая трансформирует ваше существо. Она может сделать вас великим ученым, она может сделать вас великим философом, теологом, — но она никогда не может сделать вас новым человеком, молодым и свежим; она не может дать вам никакого переживания. Она может принести вам ученые степени, академические награды и Нобелевские премии; она может все.

Но она ничего не изменит в вашем внутреннем мире, он будет оставаться пустым.

Этот вопрос тем более важен, что он поступил от человека, который тридцать лет был буддистом.

После того, как он тридцать лет был буддистом, этот человек приходит ко мне, чувствует ко мне некое доверие, влюбляется. Естественно, неизбежен конфликт. Его ум наполнен тридцатью годами буддийской идеологии, которая является вероучительной системой, — а его сердце пускает свежие ростки доверия. Этот человек непременно должен находиться в большом затруднении. Его верования тянут его в одном направлении, а его доверие движется в другом направлении.

Верования имеют определенный вес, ведь им уже тридцать лет, но доверие — хотя оно возникло совсем недавно — обладает своей собственной силой, потому что оно живое. Верования — это трупы тридцатилетней давности. У них есть вес, но, у них нет никакой силы. Этот человек просто не может не разрываться пополам.

Все это можно очень легко разрешить.

Вот о чем надо помнить в первую очередь: если бы буддизма было достаточно, не было бы никакой необходимости приходить ко мне. То, что вы тридцать лет были буддистом, ничего вам не дало. Вы можете быть буддистом на протяжении тридцати жизней, но вера никогда не изменит вашей реальности. Срок не имеет никакого значения.

Поэтому первый вопрос, который вы должны задать самому себе, таков: почему после этих тридцати лет возникла необходимость искать какой-то новый источник, какой-то новый свет, какой-то новый путь?

Если вы отважны, вам нет нужды вовлекаться в конфликт; вы можете просто осознать, что эти тридцать лет были потрачены впустую. Но что ушло, то ушло; теперь больше не тратьте на это время.

И запомните: я не говорю, что Будда неправ.

Я просто говорю, что Будда был прав только для тех людей, которые могли пить из его присутствия, для кого он был учителем.

Но для вас он лишь некое верование.

Лучше избавиться от этих тридцати лет и всей той информации, которую вы накопили в себе, ибо это — бремя и препятствие для вашего духовного роста.

Если вы можете отважиться не быть буддистом, я обещаю вам, что у вас появится возможность был буддой. Зачем останавливаться на мертвых теориях, когда доступны животворные воды?

Быть буддой — это красота.

Быть буддистом — это глупость.

Будда не был буддистом, запомните; он никогда не слышал этого слова. Никто не называл его буддистом.

Иисус никогда не был христианином. Поэтому с определенностью можно сказать одно: ни один христианин, который остается христианином, не может обрести то переживание, которое обрел Иисус. Если какой-то христианин хочет пережить то, что пережил Иисус, то первым делом он должен избавиться от христианства — ведь Иисус не был христианином.

Ваша система верований должна быть полностью отброшена, чтобы ваши соки не разделились и вся ваша энергия направлялась в ваше доверие.

Ваше доверие растет, но под тяжелым бременем, под напряжением. Оно может расти в расслаблении, под открытым небом. Просто скажите «прощай» всем этим верованиям, которые вы несли в себе, и позвольте вашему доверию расти.

Тем, чем Будда был для своих учеников, его теории быть не могут.

Теории — это просто слова. В них нет того очарования, той красоты и той харизмы; они не обладают тем магнетизмом.

И когда вы находитесь здесь и для вас есть возможность стать пробужденным, стать буддой, я не думаю, что это — плохая сделка... отбросить буддийские теории ради того, чтобы стать самим Гаутамой Буддой.

За две с половиной тысячи лет сколько будд дали миру буддисты?

Один английский буддист — Бхикку Дхарма Ракшита, великий подвижник — в свое время отрекся от христианства, принял буддизм и стал одним из лучших знатоков буддийской литературы. У него был ашрам в Калимпонге. Время от времени он принимал участие в буддийских конференциях, и каждый раз, когда он спускался с Гималаев, он старался разыскать меня и побыть со мной день или два.

Он был всемирно известным буддийским ученым. Его книги несравненны в том, что касается точности его переводов.

Я спрашивал его: «Дхарма Ракшита, вы посвятили почти пятьдесят лет жизни изучению буддийской теологии и переводу буддийской литературы, — но вкусили ли вы буддовости?»

И на его глазах наворачивались слезы. Он говорил: «Пожалуйста, не задавайте мне этого вопроса. Вы — единственный человек, который спрашивает об этом. Кажется, никого больше это не интересует. Меня спрашивают о литературе, меня спрашивают о принципах, о философии и прочем, но никто не спрашивает: "Что дали вашему существу эти пятьдесят лет напряженных усилий? Или они принесли только дюжину книг и всемирную славу? Вы удовлетворены?"»

Однажды ночью он сказал мне: «Мы встретились слишком поздно. Я стар, я попусту растратил всю мою жизнь. И сейчас мне очень трудно отбросить весь тот мусор, который я с таким усилием накопил, и начать с азбуки, с самого начала. Но всякий раз, когда у меня появляется возможность, я стараюсь оказаться рядом с вами. И когда я нахожусь рядом с вами... Я не знаю, как бы это было — находиться рядом с Гаутамой Буддой, но я чувствую, что это, должно быть, было нечто вроде пребывания рядом с вами — тот же вкус. Сейчас для меня уже слишком поздно переделывать себя, но по крайней мере в самом конце моей жизни я не буду умирать просто как ученый, я буду умирать как искатель. В этой жизни меня постигла неудача, но вы создали во мне жажду. Может быть, в моей следующей жизни я не заблужусь в джунглях теорий и попытаюсь проникнуть в самого себя».

Здесь вам предоставляется редкая возможность.

Ничего подобного этому никогда не существовало в этом мире. Ибо у меня нет никаких предубеждений — здесь вы можете стать Христом, вы можете стать Буддой, вы можете стать Махавирой, вы можете стать Лао-цзы. У меня нет никаких предубеждений, ибо я знаю, что это — всего лишь разные имена. За ними пребывает одно и то же универсальное сознание.

Поэтому не беспокойтесь о ваших верованиях, просто отбросьте их.

Доверия достаточно, более чем достаточно. Для вашего паломничества оно обеспечит достаточно питания.

Возлюбленный Бхагаван,

внутри меня, кажется, есть так много вопросов, но когда я пытаюсь задать Вам один из них, все они как бы исчезают и я даже не знаю, действительно ли я хотел спросить у Вас о чем-то. Но тем не менее чувство вопроса остается.

Не могли бы Вы объяснить, откуда появляется это чувство?

Это очень просто.

У тебя нет вопроса, у тебя есть духовный поиск. И ты не осознаешь различие между ними.

Твой поиск не ясен для тебя, он затуманен. Ты думаешь, что, может быть, есть некий вопрос — поэтому ты создаешь множество вопросов и они исчезают, но у тебя остается смутное чувство, что все еще есть нечто подобное вопросу. Что же это такое?

Все вопросы подобны листьям.

Духовный поиск подобен корням.

Тебе повезло, ибо сперва люди должны задавать тысячи вопросов, тогда мало-помалу, один за другим, листья исчезают. Затем приходит очередь ветвей, затем — ствола, и в конце концов люди осознают, что настоящее — это духовный поиск.

Тебе повезло — у тебя есть только корни. Но с корнями проблема в том, что они всегда под землей, поэтому ты не видишь, где они находятся. Так или иначе ты пытаешься создавать вопросы, но они исчезают, потому что они не связаны с твоими корнями.

Поиск — это самое важное для искателя.

Поиск означает, что ты хочешь познать, пережить истину, быть самой истиной.

Вопрос требует, чтобы на него ответили.

Поиск хочет стать самим ответом.

Вопросов много, ответ же один.

И ты в состоянии... если ты будешь просто медитировать, ты не натолкнешься на вопрос, ты натолкнешься на ответ. И ответ — это не нечто отдельное от тебя. Ты и есть ответ.

Просто двигайся к своему центру. Ответ — там, ждет тебя уже тысячи жизней. Не заставляй его больше ждать. Иногда он тоже теряет терпение. И из-за нетерпения он начинает создавать вопросы.

Вопросы просто свидетельствуют о нетерпении.

Но твое положение совершенно ясно: тебе не надо ни о чем спрашивать; тебе надо просто все глубже и глубже погружаться в безмолвие, и ты найдешь ответ.