Странные игры - Джейн Кренц

– Отдаленные, – солгала Зоя, не в силах вдаваться в объяснения, тем более что в приемном покое им сказали, что в Финиксе у миссис Рассел нет никакой родни. – Сына и дочь уже известили, но оба живут в других штатах и будут здесь не раньше завтрашнего утра.

– Да, я знаю. Можете не тревожиться, миссис Рассел скоро выздоровеет, если, конечно, не будет осложнений. Надеюсь, все пройдет в лучшем виде. Это ведь довольно типичный случай.

– То есть? – встрепенулся Итан.

– Путаница с лекарствами. И молодой человек может ошибиться, а со старыми это случается сплошь и рядом: то передозировка, то взаимовлияние. Вы не поверите, сколько эта возрастная группа употребляет сильнейших медикаментов! То и дело возникают проблемы.

– Вот, значит, что произошло… – протянул Итан с простодушной миной. – А конкретнее? Передозировка или… м-м… взаимовлияние.

– Это нам еще предстоит выяснить, но хочу заметить, что это не обязательно случайность.

– Что вы хотите этим сказать?

– Вам наверняка приходилось слышать, что депрессия в старости – это обычное явление. Постоянная борьба с хворью, все эти горы таблеток по утрам и вечерам… человек устает, понимаете? Жизнь превращается из радости в наказание, а рядом никого, кто мог бы приободрить в трудную минуту. То и дело кто-то пытается разом со всем покончить.

– Самоубийство? Нет, только не Шелли Рассел… – начала Зоя, но прикусила язык, когда Итан чувствительно ткнул ее в бок. – Вообще-то не мне судить… Чужая душа – потемки.

– Вот именно, – кивнула врач. – Те, кого удается спасти, обычно мало, что помнят из случившегося. Разумеется, наш психиатр осмотрит миссис Рассел и побеседует с ней, но если она и в самом деле пыталась покончить жизнь самоубийством, то ни за что не признается – тоже типичное явление для этой возрастной группы. Видите ли, это означало бы признать, что подкосилось и душевное здоровье, а это уж слишком. Для престарелого человека это вроде как позорное клеймо.

– Не только для престарелого, – заметила Зоя себе под нос, но с нажимом. – Кому и знать, как не мне.

Врач, должно быть, расслышала, потому что посмотрела на нее странно. И правильно, подумала Зоя, нечего не по делу разевать рот.

По коридору мимо двери провезли носилки. Санитары бежали бегом, толкая их, а рядом семенила сиделка с прозрачным пакетом, от которого к носилкам тянулся тонкий шланг. Зоя мельком увидела пропитанную кровью простыню и зажала рот ладонью, когда на нее обрушилась особенно сильная волна негативных эмоций, и без того так и сочившихся из всех поверхностей. Мелькнула мысль: как медицинский персонал может здесь находиться изо дня в день и не сойти с ума?!

– Мне пора. – Врач заставила себя встряхнуться при виде носилок. – Если хотите остаться или позже зайти навестить миссис Рассел, вам покажут дорогу до отделения интенсивной терапии.

– Спасибо, – сказал Итан за них обоих.

Зое удалось только кивнуть, но врач все равно уже забыла о них, торопясь следом за очередным пациентом.

– Что теперь?

– Уже почти семь, а у меня весь день во рту не было маковой росинки, – ответил Итан. – Давай перекусим и вернемся в контору миссис Рассел.

– Тут через улицу есть какая-то забегаловка.

Зоя пошла к дверям комнаты ожидания, не спеша и с достоинством, стараясь не выдать желания пуститься прочь во всю прыть.

– Зачем туда? – удивился Итан. – При больницах обычно бывает хорошая столовая. Там и поедим.

– Нет уж! – отрезала Зоя. – В больничной столовой я есть не буду!

У нее не было ни малейшего желания хоть на одну минуту затягивать свое пребывание в стенах, насквозь пропитанных застарелой болью, страхом, надеждой, отчаянием и гневом. Все это копилось годами, с самого основания больницы, и достигло таких пропорций, что сколько-нибудь чувствительный человек и тот должен был испытывать здесь дискомфорт. Что до Зои, она была на пределе.

– В чем дело? – осведомился Итан особым тоном, в котором под уверенностью таилась тревога. – Надеюсь, с тобой все в порядке?

– Будет через несколько минут, как только мы покинем больницу.

Зоя все ускоряла шаг, пока они не оказались на улице. Только там она позволила себе расслабиться.

– Не люблю больницы!

– А кто любит?

Тем не менее, Итан больше не заговаривал о больничной столовой, хотя, вполне возможно, там их покормили бы на славу. Он просто занялся своим телефоном.

Он был что надо, Итан. Пусть он не верил в ее сверхъестественные способности, но он легко изменил свои планы, стоило заикнуться о том, что ей не по себе при одной мысли о том, что он предлагает. И так всегда – Зоя вдруг поняла это. Оглядываясь на их короткий брак, она не могла не признать, что неизменно, с потрясающей лояльностью, Итан принимал в расчет то, что считал лишь игрой слишком богатого воображения.

Он по доброй воле мирился с тем, чему большинство людей приклеивало какой-нибудь ярлык. Он относился к ее претензиям на парапсихологию как к легкому чудачеству, не как к сдвигу по фазе.

Зоя покосилась на мужа, почти уверенная, что увидит у него над головой сияющий нимб.

Как ему удается? Ей бы надо брать с него пример – учиться терпимости.

На его фоне она выглядит мегерой! Сколько живет бок о бок с ним, столько досадует на его неспособность принять ее дар, мысленно ставит точку на браке, в случае если он не примет ее шестое чувство как данность. А собственно, почему? Кто сказал, что надо непременно быть зеркальным отражением друг друга? Зачем нужно, чтобы Итан называл все ее именами? Разве их общий мир рухнет, если он станет пользоваться теми, что ему больше по душе?

Он принимает ее такой, какая есть, и не придирается к мелочам. Да ведь, если подумать, это восьмое чудо света! Раритет, драгоценность, которую встретишь лишь однажды в жизни…

Под эти размышления Зоя не заметила, как съела незатейливый ужин. Ее самобичевания были прерваны, когда Итан дозвонился до Гарри и быстро ввел его в курс дела.

– Согласен, отчасти дело становится все более запутанным. Но отчасти и проясняется. Все говорит за то, что мишенью был я, а не Аркадия. Ее легенда кажется настолько прочной, насколько и утверждал Лавочник. Продолжай наводить справки у лос-анджелесских знакомых.

Усаживаясь в машину, Зоя испытала новый, еще более сильный приступ паники. Не то чтобы она не радовалась за Аркадию, но что Итан под угрозой – было еще хуже.

– Нет, – продолжал он, – мы собираемся еще на какое-то время задержаться в Финиксе. В данный момент возвращаемся в контору Шелли Рассел. По словам докторов, она намеренно взяла смертельную дозу лекарств, но, если учесть пропавший компьютер, эта версия кажется спорной.