Собор без крестов - 2 - Владимир Шитов

Хуго, достав колоду из заднего кармана брюк, подал их Леснику.

Тот, проверив их на свет, цвет, шероховатость, объявил:

—  Стиры не крапленные. Ты, Сысой, зря на Хуго хвост пружинил. Тем более, как я слышал, ты его в мошенничес­тве пока не изобличил.

— Да откуда им быть крапленными, если мы их сегод­ня вместе с магазине покупали, — сообщил Хуго.

—  Обидно, что такие бабки ему просадил, — наконец- то признался Сысой в истинной причине своего конфлик­та с партнером.

—  Хуго верно тебе сказал, если не фурычишь в стиры, то не пыркайся. А со мной. Хуго, ты не хотел бы сыграть под интерес?

—   Неудобно как-то, — смутившись от неожиданного

предложения, растерявшись, ответил тот.

—  Неудобно штаны через голову надевать и снимать, а отжарить в стиры такого башлевого мешка, как я, для тебя будет одно удовольствие.

— Что, Хуго, очко сработало? Боишься себя перед Лес­ником фанерой показать? — оживившись, стал подзадори­вать товарища Сысой в предчувствии интересной игры.

Поколебавшись под науськивание Сысоя, Хуго спро­сил Лесника:

—  Во что будем играть?

—  Во что хочешь — очко, секу, терц, стокс, рамс.

—  В секу не возражаю.

—  Ну, спасибо! — легко согласился Лесник.

Хуго, как и Сысой, был молодым, но уже приблатненным вором, в котором гонора было гораздо больше, чем жизненного опыта и профессиональной подготовки.

Леснику в зоне у хозяина приходилось играть в карты, сделанные из газеты. Из одной большой, всесоюзной, газе­ты мастера могли изготовить целую колоду. Такими карта­ми играть было трудно, но если кто из воров научится вир­туозно пользоваться ими, то игра лощенными картами для него будет приятной сказкой.

Вор, не умеющий играть в карты, никогда не мог стать козырным. Приблизительно так же дело обстоит в армии: любой генерал обязательно должен пройти через звание лейтенанта.

Лесник, тасуя колоду, легко запоминал последователь­ность их расположения. В принципе, он запросто мог рас­положить их в колоде так, как считал нужным для себя. Мог с помощью зеркала, полированного стола, поверхности портсигара или какого-либо другого предмета, пригодного для такой цели, подсматривать карты противника. Не го­воря уже о том, что пользование крапленными, мечеными картами давало бы ему дополнительное преимущество перед противником. Поэтому несмотря на все потуги Хуго оказать ему сопротивление. Лесник уже через час выиграл у него все десять тысяч американских долларов, которые утром дал им на двоих.

Закончив игру и небрежно бросив колоду на стол, Лес­ник нравоучительно произнес:

—  В карты выигрывает не тот, кто хочет выиграть, а кто умеет в них играть. Так вот, молодые люди, прежде чем са­диться играть под интерес, научитесь в них играть.

Оставив парней без денег, Лесник поспешил в панси­он Констанции, куда он уже явно опаздывал.

Хуго и Сысой, оставшись вдвоем в спальне, не сгова­риваясь, присели на свои кровати.

— Доигрались, дундуки, до ручки, ни цента в кармане не осталось, — обиженно пробурчал Хуго.

— А я доволен результатом вашей игры, — без улыбки, с серьезным лицом, сообщил товарищу свое мнение Сысой.

—  Чем же она тебе понравилась? — удивился Хуго.

—   Не один я являюсь фанерой в секе. Оказывается, и ты в моей команде, — пояснил ему, улыбнувшись, Сысой.

—   Вот так у нас, у русских, всегда ведется. Если тебе плохо, то ты стараешься всеми силами соседу напакостить.

—  Ишь ты какой сразу умный и рассудительный стал, как на пердячью кишку наткнулся. А когда меня обыграл и оттягивал, то совсем иначе щебетал...

Лишившись валюты и уравнявшись в неудаче, они по­мирились, тем самым погасив ранее вспыхнувшую между ними ссору.

ГЛАВА 52. ПАНСИОН МАДАМ КОНСТАНЦИИ

Пансион мадам Констанции находился в престижном районе Нью-Йорка, где могли себе позволить жить только миллионеры. Огромное трехэтажное здание пансиона, ори­гинальной и красивой архитектуры с плавательным бассей­ном и стриженной лужайкой, было огорожено кирпичным трехметровым забором, в котором имелись металлические ворота. Около них лениво бродили два бравых молодца-охранника, в камуфлированной одежде, вооруженных писто­летами. Предъявив одному из них визитку мадам Констан­ции, Лесник заметил, что тот, не зная его, доброжелатель­но улыбнулся, быстро возвратил визитку и нажал какую-то кнопку: скрытая автоматика раздвинула двустворчатые во­рота. Лесник понял, что охранники были заранее предуп­реждены друзьями о его визите.

Подъезжая на машине к зданию, Лесник подумал:

«Какая необходимость так тщательно охранять здание? Зачем отпугивать стражниками клиентов? В такой пансио­нат, охраняемый не хуже тюрьмы, не каждому захочется идти отдыхать».

Откуда ему было знать, что пансион мадам Констан­ции как раз и был рассчитан на очень узкий круг посетите­лей, имеющих и солидный капитал и готовность позволить себе отдыхать здесь время от времени, учитывая, что за один вечер тут можно было оставить целое состояние.

Лесник приехал в пансион на машине сына, управляе­мой его водителем. Подошедший к нему небольшого роста распорядитель показал шоферу место, где он может поста­вить автомобиль, после чего повел Лесника в здание и про­водил в биллиардную, где находились Простон, Филичи и Дебантини. Двое последних играли на биллиарде, а Про­стои был зрителем. Игра подходила к концу. Дебантини оставалось загнать в лузу всего лишь один шар, а поэтому игроки при виде Лесника не стали прерывать партию:

У игроков азарта было больше, чем способностей к этой игре. Шары ни у одного, ни у другого после ударов не жела­ли падать в лузы. Это злило итальянцев, они «бесились», возмущались то плохими киями, то слишком узкими луза­ми. Бурная полемика Филичи с Дебантини развлекала зри­телей куда больше, чем их игра. Наконец-то Дебантини «всадил» свой последний шар в лузу и довольно бросив кий на стол, победоносно заявил:

—  Сколько раз я этому коротышке говорил, чтобы он не связывался со мной. У меня же все данные, чтобы стать профессиональным игроком. А что есть у него, кроме са­монадеянного нахальства?

— Ты что, хочешь сказать, что я у тебя никогда не вы­игрываю?

—  Выигрываешь, но только если я слишком уж пьян и не отличаю твоей головы от биллиардного шара, — язви­тельно ответил ему Дебантини.

Обняв за плечи Филичи, Лесник, успокаивая его, лас­ково произнес:

—  Сальватор, не завидуй этой дылде. Не везет тебе в биллиарде, зато повезет в любви.

— Дылда что это такое? Как это слово переводится на наш язык, поинтересовался у него Филичи.

—  Высокий, длинный, — пояснил ему Лесник.

—  Дылда, я тебе не завидую, понял? — обращаясь к Дебантини, рассмеялся Филичи.

—  Понял, худая сосиска! — беззлобно ответил ему то­варищ.

Выйдя из биллиардной в холл, Лесник поинтересовал­ся у друзей:

—  Ну, а теперь куда пойдем?

— Хозяин заведения находится среди нас, — указав ру­кой на Филичи, произнес Простон. — Он знает, куда надо идти.

— Ты, Лесник, меня ни о чем не спрашивай, а все де­лай то, что будем делать мы. Постепенно все узнаешь и пой­мешь. Прошлую ночь мы все хорошо поработали, а особен­но ты, и за это я хочу сделать тебе приятный сюрприз, — сообщил Филичи Леснику свое решение.

Они на лифте опустились в подземный этаж здания, где искусственно поддерживалась высокая температура возду­ха.

—  Сейчас мы разденемся и будем париться в финской бане, —сообщил ему Дебантини.

— Такие сюрпризы давно для меня пройденный этап. И вряд ли будут неожиданными, — раздеваясь и развеши­вая вещи в шкафу, заметил Лесник.

Став под теплый, приятный для тела душ, Дебантини объявил: