Клуб «Ритц» - Алексей Миллер

– Для начала надо спрятать Сережу. Так как на него могут повесить в текущих обстоятельствах все, что угодно. И этому может поспособствовать Паша. Тебе же, Оля, следует, переждать какое-то время у друзей, пока я постараюсь разобраться в ситуации.

– А какого хрена ты не разбирался все это время, а просиживал штаны в машине у дома Паши? – справедливо, но грубо замечает Оля.

– Хм. Я не могу быть таким бесчувственным как ты, красотка. Я, понимаешь, первый раз в жизни имею дело с другом-убийцей, который хочет упрятать меня в тюрьму. И мне не приходилось раньше находить мертвецов.

– Я тебе не верю, вот что, – Оля пристально смотрит в глаза Диме. – Много нестыковок.

– Каких?

– Да неважно. У меня сегодня весь день странное чувство, что за нами следят.

– После пережитого это не удивительно.

– Не надо лечить меня. Ты прав в том, что после пережитого у меня перед глазами все словно в тумане, и я не могу трезво оценить ситуацию, иначе быстро разобралась бы, что к чему. Сережа, ты что думаешь? – наконец вспомнила она обо мне.

– Я? – переспросив, я немного растерялся. Что я думаю? Я устал морально, да и физически, силы после голодовки еще полностью не вернулись. Мне не хочется думать. В отличие от Оли, я ничего не заметил. Мое состояние можно охарактеризовать как полную апатию. Я, наверное, как заключенный, который вышел на свободу и понял, что мир изменился, и теперь не способен что-либо предпринять. И я не хочу принимать новую реальность. Слова правды, подобно ножу, режут мне душу. Что я могу думать?! Если честно, хочу сесть на диван и уставиться в телевизор. И полностью обо всем забыть. Но сейчас нельзя. Нужно решать, на чьей я стороне. Оля. Я так хочу добиться ее расположения. Несмотря на все произошедшее, она далека от меня. Но она сейчас на нервах и будет отказываться от любой помощи. Дима же еще при знакомстве произвел на меня приятное впечатление. И его предложение выглядит нормально. И если, как считает Оля, за нами следит Паша, то помощь нам нужна прямо сейчас.

– Мне кажется, у нас нет другого варианта, кроме как поверить Диме. Какие у него могут быть причины лгать нам? Нам нужно найти Пашу, так? Дима нам в этом поможет. Нам надо сейчас не ссориться, а выработать план действий, – это решение далось мне не просто. Не хочу смотреть на Олю. Если она не согласна, лучше бы сразу сказала. Чтобы я не переживал, что оттолкнул ее этим своим решением.

– Я уже все придумал, – сказал тихо Дима, выдержав небольшую паузу. – Вы спрячетесь у Кристины, пока я разберусь с телом Вероники.

– Что еще за Кристина? – возмутилась Оля и гордо тряхнула головой, так, что золотистые пряди упали ей на глаза.

– Она из клуба. Сережа ее знает. Вы встречались с ней на нескольких вечеринках.

– Кристина? – вырвался у меня крик удивления. – А она какое отношение ко всему этому имеет?

– Мы с Вероникой вышли на нее по звонкам с твоего номера телефона. Прости, но для вашего спасения мы изучили все ваши звонки и сравнили их с Пашиными и звонками ребят из клуба. Номер Кристины совпал. Мы уцепились за эту соломинку, но, кроме по-настоящему сочувствующей девушки, ничего не нашли. Она очень старалась помочь в ваших поисках. И сейчас не откажет в убежище.

– К черту. Не пойдет так. Мне есть куда ехать. А запереть себя снова я больше не дам никому, – дико прошипела Оля.

– Оля, будь благоразумна, – Дима попытался успокоить бурный нрав девушки.

– Я вот что скажу. Вы сейчас езжайте к вашей Кристине, а я хочу увидеть своего друга. Завтра мы встретимся и обсудим все на трезвую голову. Я чертовски устала. Мне надо обдумать произошедшее, – Оля встала и собралась уходить. Я хватаю ее за руку. Не может же она сейчас вот так просто уехать! Неужели мы больше не встретимся?

– Оля, когда мы увидимся? – растерянно мямлю я.

– Пусть едет. Завтра мы будем ждать ее на Васильевском острове.

– Завтра я позвоню, и мы обо всем договоримся. Надеюсь, номер у тебя прежний. Сейчас есть дела поважнее. Надо найти отца, пока этот псих не прикончил его. Если мы уже не опоздали…

23

Дима отвез меня к Кристине. Она жила в новом доме на Васильевском острове, у самого берега Финского залива. Хорошо здесь жить, только уж слишком ветрено. В такую погоду холодные порывы воздуха, несущиеся с моря, пронизывают насквозь.

Вдалеке виднеются строящиеся дома и дорога. Скоро все это достроят, закроют вид на воду, и этот квартал станет таким же угрюмым, как большинство построек Санкт-Петербурга. От этой мысли мне становится печально. Ничто не вечно, на смену одному приходит другое. Так и я, не успев добиться Оли, скорее всего, скоро буду забыт, как человек, появившийся в ужасное время ее жизни.

Мы поднимаемся наверх. Молчим, как и всю дорогу сюда. О чем говорить, когда все столь зыбко? Сейчас я здесь, а завтра могу проснуться в тюремной камере, или, может, вообще умру. Эти мысли кажутся мне значимыми, но для Димы они – всего лишь переживания никчемного человечишки, с которым нужно нянчиться. У него и своих забот хватает. Дима мне нравится. Он не хочет ничего мне доказать, просто делает то, что считает правильным. Я ему очень благодарен.

Кристина открывает дверь. Выглядит обеспокоенной, но очень красива. Волосы завязаны пучком на голове. Накрашенные ресницы и платье, похожее на кимоно. Жестом приглашает войти. Только когда мы оказываемся внутри, Дима нарушает молчание:

– Привет. Накорми его хорошенько. А то страшно смотреть.

– Привет, Кристина. Рад тебя видеть, – вмешиваюсь я в разговор.

– Привет, – говорит она, улыбаясь. Берет меня за руку нежно, почти по-матерински. – А ты действительно сильно исхудал. Но это поправимо. Я приготовила ужин, – потом обращается к Диме: – Ты останешься?

– Нет, мне надо срочно разрулить текущую ситуацию. Я позвоню вам, если появятся новости. Сереж, тебе лучше сидеть тихо и не показываться на улице, – говорит он мне и неоднозначно смотрит на Кристину, словно намекая на что-то.

– Окей, – безвольно отвечаю я.

– Иди на кухню, Сереж… – говорит мне Кристина, провожает и закрывает за мной дверь.

Они остаются вдвоем в прихожей и о чем-то шепчутся. Мне неприятно, что у них от меня какие-то секреты. Но я понимаю, что сейчас являюсь источником опасности. К черту!

На кухне уже сервирован