Утро новой эры - Александр Доронин

— Тебе-то откуда знать? — хмыкнул Хомяк.

Это нормально, подумал Караваев, слушая их треп. Пусть говорят про баб, про любую ерунду. Там над этим убежищем они оставили десять трупов, за которыми пока нельзя даже вернуться. Но думать об этом они будут в Городе.

— А это случаем не мутанты? — он вдруг понял, что вопрос Хомяка адресован ему и чуть не поперхнулся чаем из термоса.

— А… Ты про крыс, — дошло до него с секундным опозданием. — Да какие, нах, мутанты? Обычные крысы, помоечные. У нас в общаге и не такие водились. Только эти оборзели и человечину распробовали. Мертвую, правда. Ничего, обглодают всех и вымрут сами. Всего-то год подождать. Но и от живой человечинки не откажутся, если больной или тяжелораненый.

Эпопея с крысами на этом не закончилась. Их лучший стрелок, молчаливый татарин, а может, башкир, по имени Салават, полез в рюкзак за солью и начал ругаться по-русски, долго и заковыристо. Оказалось там, между банками с тушенкой и снарягой сидели два серых пасюка, каждый размером с котенка. Пакет с крупой они успели прогрызть, как и чай, и теперь продукты были хорошо перемешаны с калом и шерстью. Хорошо еще, что жестянки они вскрыть не сумели, но Салавату пришлось выкинуть пару портянок, пропахших крысиной мочой. Да черт с ними — все равно переодеваться было негде.

Когда крыс вышвырнули, Караваев подумал, что любой из жителей Подгорного на их месте отправил бы зверьков в кастрюлю. Поисковиков кормили нормально, как и дружинников, и тех, кто был занят тяжелых работах. А остальные, особенно с пайком иждивенца… Да что там взрослые, если детишки били крыс, воробьев и ворон из рогаток и пневматики совсем не для забавы… Тут его гнев переключился с бессловесных животных на налетчиков, одного из которых он сумел-таки завалить. Они ведь не только украли два вездехода и убили парней из его команды — они оставили весь город на голодном пайке.

Остаток ночи прошел без происшествий. Примерно в шесть часов утра буря чуть улеглась, и тогда с помощью веревки разведчики выбрались из котлована. Они миновали поваленный забор из профлиста, когда-то окружавший строительную площадку, прошли мимо перевернутой бетономешалки и смятых бытовок строителей. Всюду они видели знакомый по фильмам катастроф ландшафт.

Теперь надо было поскорее найти что-то похожее на транспорт и гнать домой. Будь у них нормальная рация на руках — они смогли бы оповестить Город, и те снарядили бы погоню. Но их переносные рации до Подгорного не добивали, а «Ангара» осталась в головном вездеходе.

Они шли, с чавканьем выдирая ноги из грязи. Даже те, кто отличался спортивным телосложением, чувствовали себя как выжатые лимоны. Буря снова началась как по заказу, едва только они отошли на порядочное расстояние от метро, и продолжалась уже час без антракта. Зато собаки, про которых было много разговоров, их не побеспокоили. Несколько раз за ними увязывались отдельные четвероногие разведчики, но, оценив численность людей, предпочли держаться на почтительном расстоянии.

Сидя в темной каморке среди разбухшей трухлявой мебели поисковики приводили себя в порядок — сушились, тянули чай из термосов, прихлебывали что покрепче из фляг и обсуждали превратности пути. Пять минут назад они ввалились сюда, чуть дыша, проклиная климатические феномены.

От обвалившегося фасада соседнего здания отделилась тень, похожая на гигантскую летучую мышь, и понеслась, размахивая крыльями, прямо на них. Оказалось — рекламная растяжка.

Ветер завывал, норовя сорвать капюшон с головы. Костюмы надувались как паруса, но снимать их еще рано. Температура была явно плюсовая, но из-за порывистого ветра казалось, что «за бортом» все минус десять. Раз в пару минут будто включали промышленный вентилятор, и тогда тем, кто был полегче, приходилось прикладывать усилия, чтобы просто удержаться на ногах.

С другой стороны, жарким летом они в своих костюмах спарились бы.

Самые яростные атаки бури они пережидали в подвалах. На первых этажах в зоне полного разрушения подходящее укрытие не найти. Это был их третий перекур. Сначала привалы продолжались не больше пятнадцати минут, но каждый новый оказывался длиннее предыдущего, и с каждым разом все труднее было заставлять себя выходить из помещения в сердце урагана.

Ненастье улеглось, но ненадолго. Не успели они пройти еще несколько сот метров, как все началось по-новой.

И все же теперь, осенью, было еще не так плохо. Не было мух.

Он вспомнил лето — как они ехали в один из первых по-настоящему теплых дней по оттаявшим улицам Тогучина. Только остановились у городского гипермаркета и не успели даже открыть двери, как насекомые, которые за время пути не раз размазывались об лобовое стекло, стали пытаться попасть в машину.

Караваев вспомнил, как тогда он краем глаза уловил какое-то движение слева, инстинктивно отпрянул, и тут же муха размером с осу влетела в салон, а за ней еще с пяток. Водитель надавил на кнопку и электрические стеклоподъемники отрезали автомобиль от внешнего мира. Тогда они вдвоем исчерпали весь запас матерных слов, пока били насекомых, чем под руку попало, даже картой-миллиметровкой, и больше с открытыми окнами не ездили до самых холодов.

Пешим было еще труднее. Антон вспомнил, как страдали летом «сталкеры» и черные копатели от туч насекомых, которые впивались в каждый открытый участок тела, забивали рот и нос, лезли в глаза. Караваев никогда не видел, чтобы обычные домовые мухи вели себя так агрессивно. Да и, сказать по правде, мух таких размеров он не видел. Летом в цене были тюбики репеллента и разные спреи — за них можно было выменять даже дефицитные сигареты на городском черном рынке.

Как объяснил ему тогда эколог, дело было не только в антисанитарии, но и в отсутствии насекомоядных птиц и лягушек.

Солнце начало припекать. Ветер, наконец, стих.

Сегодня маршрут их пролегал севернее, по улице Кирова, но все, что они видели вокруг, напоминало дежа вю. Так же высились курганы на месте жилых и офисных высоток слева и справа, разве что мутная гладь разлившейся реки отсюда не просматривалась. Теперь они чувствовали запахи — сил идти в противогазах больше не было, к тому же ураган немного разогнал висевший над городом-призраком смрад. Впрочем, после метро их было уже ничем не напугать.

О том, чтобы возвращаться к месту спуска под землю, не было и речи. Тем, кто был возле вездеходов в момент нападения, все равно уже ничем не поможешь, а вот нарваться на засаду там было раз плюнуть. Да и достаточно они нагулялись по эпицентру. Интуиция подсказывала Антону, что чем скорее в городе узнают о том, что здесь произошло, тем лучше.

Внезапно он остановился и оглянулся по сторонам. Посмотрел влево, вправо. Сделал это нарочито небрежно и расслабленно.

Вот уж бред. Но опыт залазов говорил, что пренебрегать интуицией нельзя, каким бы безопасным ни казалось это место.

Здесь в сплошной многоэтажной застройке имелась небольшая прореха — от улицы Грибоедова до Автогенной. Впрочем, центр и тут наступал на окраину — обзор заслоняло несколько скелетов строившихся высоток. Еще в километре к востоку начинался уже настоящий частный сектор. Надо было свернуть, не доходя — там уже могли быть люди.

Идущий рядом Хомяк махнул рукой.

— Ты чего?

— Хрень какая-то. Вон в том доме, — он указал на каркас пятнадцатиэтажного здания.

«Ага, значит, не я один», — подумал Антон, и у него чуть отлегло от сердца. По крайней мере, не тронулся умом. Караваев не читал фантастику, но образ Зоны как пространства, где не действуют привычные законы, был ему понятен. А здесь была как раз такая Зона.

— На что похоже? — спросил он.

— Не человек точно. Наверху. Пятый этаж. Наверное, птица.

Караваев поднял глаза на каркас, который так и не стал еще одним офисным зданием. А может, жилым домом. Видны были перекрытия этажей и голые лестничные клетки. Но, может, именно поэтому он и устоял, ведь площадь поверхности, подвергшейся удару взрывной волны, у него была гораздо меньше. Черт его знает. Тут нужен инженер, а у него даже в школе по математике была тройка.

Разведчик навел бинокль.

Ого, блин! На высоте пятого этажа на широкой железобетонной балке действительно была птица — ворона. Эту ворону держала в зубах кошка. Большая.

В следующий миг он потерял кошку из виду. Успел только заметить, как тень перелетела от одной балки к другой.

Антон повел бинокль вправо и чисто случайно снова захватил в окуляры объект. Он успел увидеть, как пронеслось по воздуху гибкое тело, чтобы приземлиться на соседнюю балку. Это действительно была здоровенная кошка с коротким, будто купированным хвостом, густым мехом и кисточками на ушах. Мех когда-то мог быть рыжеватым, а теперь был грязно-бурым.

— Рысь, — полушепотом объявил он. — Здоровая, зараза. Все двадцать кило.