Временные трудности (СИ) - Панфилов

Фенг задумался. Ци в теле Яо действительно текла прерывисто и с трудом, сам он напоминал почти погасший костёр с едва тлеющими углями. Но ци всё равно текла, а значит, не было проблемы, которую та не могла решить.

— Ещё как помогают! — уверенно заявил Фенг. — Но тебе, дедуля Яо, придётся сильно постараться, и я не знаю, захочешь ты или нет. Ведь будет очень тяжело и очень-очень больно!

— Глупый ты сопляк, Фенг! — рассмеялся корзинщик. — Молодой, здоровый, думаешь, что всё знаешь! У меня и так всё болит, особенно колени и бока! Думаешь, новая боль меня остановит? Эй, кто не машет руками — проваливайте отсель! Мы с Фенгом заняты!

— У меня спина что-то тоже подбаливает, — кивнул староста. — Ну и вообще, у нас в деревне всегда было по-простому — ленивым здесь не место. Так что вали отсель, Цзян, мы заняты, у нас тут тренировки! И все, кто не хочет заниматься, тоже валите!

— Эй, вы чего? — воскликнул Цзян. — Я же только хотел спросить! Я же и сам совсем не прочь стать сильным, как Фенг!

Фенг громко, не сдерживаясь, расхохотался. И смеялся он не над остальными крестьянами, а над собой, неожиданно для себя взвалившим на собственную спину целую деревню. Ну что же, больше учеников — больше упражнений для него самого.

— Таким, как я, дядька Цзян, тебе точно не стать! Я, конечно, что знаю — тому научу, но всё зависит от тебя самого. Солнце ещё не село, так что времени у нас полно. Сегодня я расскажу, как Сунь Ю и Ао Пэй украли нефритовую статуэтку у подлого ростовщика Ляо. И чтобы получше услышать мой рассказ… А ну все встали в стойку дабу, жалкие болотные икринки! Без этого вам не стать карпами и не перепрыгнуть драконьи врата!

☯☯☯

Фенг поднял кисть и внимательно осмотрел кончик. Для создания этого «шедевра» понадобилось извести несколько белок и одного бурундука, пока результат не стал напоминать хоть что-то, действительно отдалённо напоминающее кисть, а не мамину метлу, которой та выметала из хижины пыль и мусор.

Он сделал глубокий вдох и выдох и провёл рукой по столешнице своего нового столика. Грубые доски нисколько не напоминали полированное дерево рабочего стола Ханя Нао, хотя здесь, в Дуоцзя, ценились намного больше — ведь чтобы их получить, требовалось сначала свалить дерево, а потом разрезать с помощью пилы из железа, выкованной, как и всё остальное, мастером Йи.

Несколько чернильниц, слепленных из грубой глины горшечником Куном, содержали различные чернила — из лесных ядовитых ягод, из отвара болотных трав, и просто из замешанной с водой сажи.

Стопка жёлтоватой бумаги с неровными краями, грубой и бугристой, результат работы всей семьи, лежала рядом с пластинками из дерева, бамбука, обожжённой глины, больших высушенных листьев и даже двумя драгоценными маленькими пластинками из железа и меди.

Взяв ещё один лист, Фенг разгладил его края, обмакнул в чернила и медленно, аккуратно дозируя ци, одновременно представляя себе требуемый результат, вывел два иероглифа: «Тяжёлая ноша». Он видел, что намерение, переданное с ци, действовало. Приподнятые края бумаги мгновенно прилипли к доскам стола, словно придавленные невидимым грузом. Но через буквально пару вздохов произошло то, что и происходило всегда — лист бумаги покоробился, частично рассыпавшись в пыль, а частично — распавшись на мелкие неровные клочки. Фенг вздохнул и ссыпал их в корзину — к куче остальных обрывков, обломков деревяшек и осколков камней.

Как бы ни хотелось этого признавать, но с талисманами вышел провал. Бумага, дерево, глина и камень не смогли выдержать воздействие ци и неизбежно разрушались. С металлами ситуация оказалась похожей, пусть и не совсем. Несмотря на то, что пластинки остались целыми, их сильно покорёжило, а ци, содержащаяся в надписи, ушла, слившись с окружающей природой.

Похоже, Фенгу не хватало чего-то важного, фундаментального. Знаний, позволяющих правильно наносить надписи — ведь его старания напоминали первые штрихи ребёнка, пытающегося повторить сложную трёхцветную гравюру папиной кистью. Понимания, как именно нужно структурировать и формировать ци, чтобы она выполняла задуманное действие. Материалов, способных выдержать наполнение ци.

Если знания и опыт являлись делом наживным, то без материалов, на которых можно тренироваться, затея обречена на провал. А штук цаньдуньского шёлка в округе почему-то не валялось, как и любимых красных чернил. Не было и глыб нефрита, из которого он бы смог вырезать таблички, вроде той, которыми Император отмечал особо отличившихся подданных.

Чутьём, образованным от сочетания ци изо всех трёх даньтяней, Фенг ощущал, что с имеющейся бумагой ничего не выйдет, что дело не в знаниях, не в контроле и не в силе ци. Бумага была просто-напросто плохой, и ситуацию никак не улучшало то, что остальные материалы подходили ещё хуже. И что продолжать — только портить такой ценный и тяжело доставшийся материал, в создание которого семья вложила столько труда.

Да, затея удалась, да, торговец охотно покупал получившуюся бумагу, какой бы скверной она ни была. Да, Фенг по праву взял свою долю продуктом, отказавшись от заработанных денег, предложенных отцом «на взрослую жизнь». Да, теперь он мог вернуть бумагу и всё-таки получить деньги, что сильно облегчит ему уход из деревни.

Но… Существовало одно «но». Пусть создание талисманов провалилось, вот только сам процесс письма, сколь бы паршивыми ни были кисть, чернила и бумага, принёс неожиданно много радости. Он словно вернул Фенга на время в другую жизнь, когда весёлый и беззаботный Хань Нао, так любимый родителями и слугами, придумывал настоящие сокровища мысли и записывал их каллиграфическим почерком на свитках, делая просто очень дорогие куски шёлка по-настоящему бесценными.

Вся новая жизнь Фенга подчинялась единственной цели, всё время уходило только на выживание и обретение силы. И только сейчас, получив возможность ощутить прошлое прямо на кончиках пальцев, он осознал, чего лишился.

Возможно, забрать у него всю радость тоже являлось частью плана предков и учителя. Но тогда Фенг сделает всё, чтобы эти планы сорвать! И если готовить вкусную еду он научится позже, когда уйдёт из деревни, если кристаллы, дорогие даже по меркам сына генерала — дела далёкого будущего, то каллиграфией он может заняться в любое время!

— Я стану тобой, мерзавец, стану таким как ты, таким же легкомысленным и беззаботным! — прошипел Фенг под нос. — Но эту временную трудность одолею прямо сейчас!

Он взял лист бумаги, обмакнул кисть в чернильницу и вывел неожиданно красивыми фиолетовыми чернилами из лесных ягод каллиграфическую цепочку иероглифов.

☯☯☯

В новых проблемах и