Любовь и гром - Джоанна Линдсей

Джослин буквально вытаращила глаза. Боже мой, неужели Ванесса все время думала об этом?! Если так, то, судя по всему, она пришла к определенным выводам, которые вряд ли понравятся Джослин.

— Думаю, да, — нерешительно согласилась Джослин. По крайней мере до тех пор, пока снова не разозлился на нее по какой-то непонятной причине, добавила она про себя.

— На меня произвело впечатление, как он пустился разыскивать тебя, — продолжала Ванесса, — не теряя драгоценного времени на ожидание помощи и не зная, с чем ему придется столкнуться.

— Он знал, что там Ангел.

— На самом деле нет, если помнишь. Он встретился со своим другом в Бенсоне в ту ночь, когда мы разбили лагерь неподалеку от города. Тогда он лишь попросил его наняться к англичанину, если подвернется такая возможность. Он не мог знать, сумел ли Ангел присоединиться к бандитам и сколько еще человек нанял Длиннонос за это время.

Ванесса, защищающая Кольта? Джослин совершенно определенно не хотела знать, что стоит за поведением подруги. И все же ей было приятно слышать похвалы в адрес Кольта, особенно из уст графини.

— Ну, да. Он никогда не производил впечатления человека, пасующего перед обстоятельствами. — Глаза Джослии лукаво сверкнули. — Думаешь, это как-то связано с его происхождением? В конце концов все эти истории, которые мы слышали об индейцах, нападающих малым количеством на большие группы переселенцев…

Джослин с трудом подавила улыбку, увидев, как помрачнела Ванесса.

— Я полагаю, за этим стоит не что иное, как мужество, — твердо заявила она.

Все лучше и лучше. Скоро Кольт превратится в перспективного жениха, если так пойдет и дальше. Если он обладает шестым чувством, то должен сейчас быть уже далеко отсюда.

— Куда это запропастилась Бабетта с водой?

— Не пытайся сменить тему, — отмахнулась Ванесса.

— Я и не пытаюсь. И никогда не сомневалась в мужестве Кольта, Вана. В здравости его рассудка, возможно, но в его храбрости — никогда.

— Почему же ты не попросишь Кольта прикончить Длинноноса?

Итак, вот оно. Джослин так и знала, что ей это не понравится. После той ночной ссоры, когда она повела себя, как последняя стерва, она больше никогда не осмелится ни о чем просить Кольта. И уж совершенно очевидно, не может просить его рисковать из-за нее жизнью еще больше, чем он уже рисковал.

— Значит, как только ты нашла ему применение, он стал для тебя Кольтом?

У Ванессы хватило совести засмущаться.

— Я никогда не утверждала, что он нам не нужен, дорогая. Я лишь говорила: причина, по которой ты его использовала, уже отпала.

— Мне не нравится слово «использовать». Он его ненавидит.

— Прости?

— Его уже достаточно использовали, Вана.

— Но сейчас речь идет совсем о другом.

— Сомневаюсь, что он поймет разницу. Кроме того, когда мы впервые с ним встретились, я спросила, не могу ли нанять его, чтобы найти Длинноноса и передать властям. Он отказался.

— Да, но это было до того, как у него появился личный интерес к тебе, — заметила Ванесса.

Жар охватил щеки Джослин, прогоняя холод от остывающей воды.

— Я никогда не стану использовать наши личные взаимоотношения как средство давления на него!

— Я вовсе не предлагала…

— Неужели?

Какое-то время обе молчали — Джослин рассерженно. Ванесса подавленно.

— Извини меня, — произнесла наконец Ванесса. — Просто я очень беспокоюсь о тебе. Длиннонос никогда прежде не был так близок к успеху. Его планы слишком часто проваливались, и, боюсь, я начала считать его некомпетентным упрямцем, на самом деле не представляющим особой опасности. Так, досадная помеха. Но с тех пор как мы достигли этой дикой земли, которая явно способствует процветанию самых отвратительных качеств у своих обитателей, стало ясно, как глубоко я заблуждалась.

— Отвратительных? М-да… Или лучших.

— Ну да, у кого-то и лучших… Если ты больше не хочешь обращаться к Кольту, я, безусловно, могу тебя понять. Некоторые мужчины придерживаются глупой точки зрения. Они считают, если к ним обращаешься с просьбой, это дает им право потребовать от тебя взамен все, что им заблагорассудится. И вряд ли мне нужно говорить тебе, о чем именно идет речь.

— Да, знаю, — глубокомысленно кивнула Джослин. — Об ужине.

— Нет, дорогая… — начала было Ванесса, но, уловив лукавый блеск зеленых глаз, сообразила, что над ней подшучивают. — Об ужине, действительно… Кстати, некоторые и впрямь в первую очередь предпочли бы именно это. Ты обратила внимание, сколько здесь, на Западе, заведений с вывеской «домашняя пища»? Кажется, в этой стране ей придают большое значение.

Обе рассмеялись еще до того, как графиня закончила фразу, и продолжали смеяться, когда в комнату без стука влетела Бабетта. Ванесса первой пришла в себя, вспомнив, при каких обстоятельствах в последний раз горничная таким вот образом ворвалась к ним и выглядела точно так же, как сейчас: широко раскрытые голубые глаза и дрожащие руки.

Только не это, мысленно застонала графиня. Но первые же слова Бабетты подтвердили, что ее появление действительно вызвано повторением той ситуации.

— Месье Сандер… В него стреляли!

Ванесса, вздохнув, закрыла глаза и застыла так, пока не услышала плеск. Тут же вспомнив, что еще произошло в тот раз, она пулей вылетела из кресла и перегородила дверь. Вовремя. Она опередила герцогиню буквально на мгновение.

— Тыне…

— Вана!

Графиня не двинулась с места.

— Она сказала, что в него стреляли, а не застрелили. Он ведь жив, да, Бабетта?

— Да, мадам.

— Ну вот, видишь! Так что совершенно незачем мчаться сломя голову, к тому же без одежды… или ты не заметила, что совершенно обнажена, дорогая?

Джослин повернулась, чтобы найти халат. Бабетта услужливо подала его ей. Ванесса поняла, что не стоит предлагать герцогине одеться более подобающим образом. Джослин выскочила из комнаты, едва затянув пояс халата.

Еще раз вздохнув, Ванесса укоризненно посмотрела на горничную:

— Бабетта, я должна действительно серьезно поговорить с тобой о твоей излишней склонности к мелодраме.

Глава 35

Джослин не знала, в какой комнате остановился Кольт, но найти было нетрудно, поскольку рядом толпилось не меньше полдюжины ее охранников. Протолкавшись сквозь них, внутри она обнаружила Ангела, Билли и Алонсо. Кольт сидел на стуле с обнаженным торсом, по руке из-под влажной повязки сочилась кровь.

При виде крови у нее замерло сердце, но всего лишь на миг, затем забилось вновь уже спокойнее и ровнее, чем минуту назад, когда она мчалась сюда. Он сидит, говорит, выглядит вполне нормально, не считая крови. Рана несмертельна.