Дневник измены - Елена Колина

– Вы знакомы с нашими ценами? – по слогам спросил врач, как будто я душевнобольная. – С ценами – нашими – знакомы?

Я повернулась к Алене и спросила, на всякий случай:

– Цена тебя интересует?

– Не имеет значения! – закричала Алена.

– Она сказала, цена не имеет значения, – передала я врачу.

– Кто? – спросил врач. – Кто сказала?

– Муж, – ответила я. Просто немного растерялась.

Алена благодарила меня от своего имени и от имени Никиты и была очень горда, что совершила такой смелый поступок.

– Ох… как-то я от тебя отвлеклась, – виновато спохватилась Алена и совсем просто сказала: – Дашка. Может быть, ради детей, а?..

– Нет. Это будет плохо для Муры и для Андрюшечки, если я буду жить с человеком, которого не люблю, то есть все равно скоро разлюблю.

– Не ври мне.

– И ты мне не ври – ради детей не бывает. Ради детей я уж лучше буду его издали любить.

– Если что, мы материально поможем… – вздохнула Алена и непоследовательно добавила: – Только не вздумай бросаться в авантюры. Любовники и так далее.

Алена всегда так – ей обязательно нужно подчеркнуть, кто среди нас взрослая, разумная женщина, а кто так, легкомысленная ерунда.

Интересно, кто из нас психолог, доцент, кандидат наук, я или Алена? Сейчас я раз и навсегда поставлю Алену на место.

– Алена?.. – сказала я. – Аленочка? Ты так красиво говоришь, ты просто поэт, Аленочка… А во-вторых, зачем мне любовник?

– А во-первых? – подозрительно спросила Алена.

– Во-первых, ты такая умная, Аленочка, ты похожа на старую мудрую сову…

– Почему на старую? – обиженно спросила Алена. – Не забудь, завтра ты сидишь дома и ждешь мое средство. Только попробуй отъесть от него кусок. Хотя зачем тебе теперь?

Алене пришлют средство для возрождения радости жизни в количестве десяти упаковок за четыреста условных единиц на мой адрес; от десяти до восьми вечера сидеть дома, доставят точно в указанное время, курс условных единиц скажут при доставке.

Ну почему на мой адрес, почему? Завтра же суббота!

…Почему? Потому что Алена боится, как бы Никита не догадался, что мы купили ему средство для секса, как будто у него мало других забот, кроме возрождения радости жизни… Алена собирается подмешивать ему средство для возрождения в чай.

А все из-за этой дуры Ирки-хомяка!

– Если бы Ирка-хомяк служила в армии, ей бы там прописывали бром или какое-нибудь другое успокоительное нового поколения, наука ведь не стоит на месте, – задумчиво сказала Алена, и я засмеялась.

Я засмеялась, и все смеялась и смеялась, никак не могла остановиться; Алена уже смотрела на меня с подозрением, а я все смеялась.

– Просто иначе я могу заплакать, и буду плакать и плакать, а как я могу плакать, когда у меня дети, – сквозь смех объяснила я Алене.

Но потом я все-таки прямо из смеха перепрыгнула в слезы, и все плакала и плакала, никак не могла остановиться. Алена держала меня за руку и одновременно гладила меня по голове, вливала в меня валерьянку, вставляла мне в рот сигарету, засовывала кусок шоколадки и тоже плакала… Я держала Алену за руку, как заблудившаяся в лесу малышка, и все заглядывала ей снизу в глаза, чтобы совсем не пропасть. Я же не могу совсем пропасть, у меня дети.

А потом я успокоилась и опять стала такой, как была все эти дни, – как струна, как жесть, как лист стали.

Уходя, Алена небрежно сказала:

– А здорово я тебя насмешила? Ну, этим средством для секса? Это же все шутка. Неужели ты подумала, что я, взрослый умный человек, могу всерьез думать о таких глупостях? Фу! Это я все специально, чтобы тебя развлечь. Смешно было?

– Да, ничего, – кивнула я.

– А я тебе говорю – смешно, – сказала Алена и небрежно добавила: – Так ты не забудь, жди завтра в указанное время, да?

19 января, суббота

Я одна. Зато у меня все время звонит телефон.

– Ну как вы, как дела? – спросил приятный мужской голос.

– Спасибо, нормально, – вежливо ответила я. Ох!.. Это же наш заведующий кафедрой! – Как я рада вас слышать! – сказала я.

– Приятно слышать, – отозвался он, – а прежде вы мне такого не говорили, когда я звонил вам в субботу…

– Если нужно кого-нибудь заменить, я могу! – заторопилась я. – Я совершенно свободна…

– Спасибо, – удивился он, – я просто так позвонил, узнать, как у вас дела, а вы действительно можете? Тогда так – лекция в 16.00, в 18.00 и в 20.00.

Отлично, мне повезло!

…Ах да, я же жду средство улучшения радости жизни… Думаю, ничего не случится, если я уйду на лекции, а средство улучшения радости жизни немного побудет у консьержки.

Еще один звонок. Я – брошенная жена, но зато весьма популярная в нашем городе личность.

– Ну, как вы, как дела? – спросил приятный мужской голос.

– Спасибо, нормально, – вежливо ответила я. Наверное, это какой-нибудь мой коллега из университета.

– Сколько раз? Сколько раз у вас было? Сколько раз ночью? – спросил коллега из университета. – А днем тоже было? Мы ведем за вами наблюдение, как за особым случаем в нашей практике. Не стесняйтесь, я же врач.

Ах вот это кто – врач из фирмы по возрождению радости жизни!..

Какой милый человек. Он не просто продал нам средство и забыл про нас навсегда. Нет, он ведет себя очень профессионально. Держит руку на пульсе, проверяет Аленину сексуальную жизнь по моему телефону – у него же высветился мой номер телефона.

– Знаете, дело сдвинулось с мертвой точки… – неопределенно сказала я, – сегодня уже немного лучше. Вчера было один раз, а сегодня уже не один раз, а больше. Да, можно сказать, намного больше – почти два.

– Можно я вам завтра позвоню? – прошептал врач. – Мы используем ваш случай для нашей рекламы, не упоминая вашего имени, конечно… и для диссертации…

– Звоните, – разрешила я, – а вы в очной аспирантуре или в заочной?

– Я не в очной и не в заочной, я соискатель, а что?

В очной и заочной аспирантуре учатся, сдают экзамены, потом защищают диссертацию. Соискатель не учится, не сдает экзамены, за ним никто не присматривает, он просто предоставляет работу на суд Ученого совета, и все. Быть соискателем гораздо труднее. И чем же я сейчас занимаюсь, я, кандидат наук, доцент?! Ввожу коллегу-соискателя в заблуждение?.. А потом его из-за меня на защите закидают черными шарами!..

– Знаете что, коллега? Я думаю, что динамики больше не будет, – решительно сказала я, – практически уверена, что процесс в этой фазе остановился. Средневзвешенный результат мы получили – почти два раза ночью. И на этом все. Считайте, что кривая распределения сформирована.

– А как же этот ваш интересный научный случай – четыре раза днем и два раза ночью? – разочарованно спросил врач.