Принц драконов - Мелани Роун

— Когда? — только и спросил тот.

— По пути в Виз. Было два, но один, должно быть, упал в реку, а этот я подобрал на берегу. Мериды, — без всякой необходимости добавил он.

— Теперь понимаю, — проворчал Чейн. — Почему ты никому не сказал об этом?

— Рохан только пожал плечами. — Иногда ты невозможно глуп…

— А чего ты ждал? Я не хотел волновать Андраде и Тобин… да и тебя тоже.

— Ладно, это я понимаю, но почему ты отпустил мерида?

Первым ответил Меат, на руке которого красовалась свежая повязка.

— Милорд, вас хорошо охраняют, и вы сами это знаете. Думаю, ваше решение совершенно правильно.

Вальвис повернулся к Рохану и обиженно произнес:

— Почему вы ничего не сказали, милорд?

— Не обращай внимания, Вальвис, — сказал Чейналь. — Он делает все, что хочет, и плевать ему на других… Ладно, Рохан, думаю, ты убедился, что за тобой следит множество глаз. Но ты догадываешься, что могут означать эти покушения?

— Догадываюсь.

— Опять молчишь? — досадливо вздохнул Чейн. Рохан улыбнулся.

— Меат, если ты согласен на минутку расстаться со своим трофеем, дай его мне.

Фарадим протянул нож, и Рохан прикоснулся к рукоятке.

— Мериды хотят показать, что они всегда рядом, — пояснил он. — Нож принадлежит члену княжеского рода — взгляни на эти драгоценности. Но почему он не из стекла?

Меат чуть запнулся.

— Хороший вопрос, милорд… Правда, это только слухи и никто ничего толком не знает, но существует поверье, будто «Гонец Солнца», пронзенный сталью, теряет свои способности…

Чейн нахмурился.

— Я понимаю, почему это только слухи. Мало желающих рисковать.

Меат пожал плечами и слегка поморщился от боли. Рохан указал на полог шатра.

— Возвращайся к себе и отдыхай. Благодарю, Меат. Ты спас мне жизнь.

— Они не очень-то рвались покончить с вами, милорд. И сегодня, и в прошлый раз. Если бы этого действительно хотели, вы были бы уже мертвы.

Фарадим поклонился и вышел.

— Ты знаешь, он прав, — задумчиво произнес Чейн. — Три ножа — три предупреждения. Догадываешься, о чем?

— Полагаю, они хотят заставить меня нервничать и делать ошибки. Интересно, в чьих шатрах они ночуют?

— В шатрах верховного принца Ролстры, — пробормотал Вальвис, убирая свои медицинские принадлежности.

— Доказательств нет, — ответил ему Рохан.

— Только очевидность, — добавил Чейн, поигрывая стеклянным ножом. — Видно, они раздумывают, на руку ли им твоя смерть.

— Пятилетний ребенок на троне Пустыни. О, со способным наставником и принцессой-регентом до совершеннолетия, но все же ребенок… — Рохан сел и уставился на носки сапог. — Чейн, я только сейчас понял… Мааркен и Яни… Они мои наследники, и поэтому им тоже угрожает опасность. Спасибо Богине, что они в Стронгхблде…

— Мне это тоже не приходило в голову, — медленно произнес Чейн. — Но твой собственный сын станет целью меридов сразу после рождения.

— Я знаю.

— А Сьонед?

Рохан не ответил. Чейн отдал Вальвису нож и молча удалился. Оруженосец провел пальцем по лезвию, его юное лицо потемнело от беспокойства. Наконец он произнес:

— Милорд, они действительно не пытались убить вас?

— С каких это пор я должен отвечать тебе, Вальвис? Сейчас же перестань хмуриться! За мной наблюдает множество людей. А завтра я весь день проведу на скачках. В такой толпе со мной ничего не случится.

— В окружении принцесс? Именно этого я больше всего и боюсь, милорд! Рохан засмеялся.

— Лучшая защита от них — это моя сестра! Которая также позаботится и о Сьонед, мысленно добавил он. И тут Рохану пришла в голову странная мысль. А вдруг Андраде решила предложить ему в жены Сьонед, чтобы обезопасить его не только от Ролстры, но и от меридов?

Глава 13

Деревья между лагерем и скаковым полем были посажены еще несколько поколений назад — не столько для того, чтобы дать лошадям мир и покой, сколько чтобы защитить шатры от пыли и вони. Конюшни и выгон были сооружены тоже очень давно, а поле до последней травинки вытоптали конские копыта. Риалла за Риаллой… Овальная стартовая площадка была достаточно велика, чтобы свободно разместить между многоцветными перилами двадцать лошадей. За каждой тройкой с маленькой деревянной вышки следил судья. Впрочем, то, что находилось вне поля его зрения, обычно оставалось безнаказанным.

Трибуны были обращены на юг. В этом году места, предназначенные для знати, были защищены навесом из зеленого шелка, который стоил принцу Клуте половины его годового дохода и стоил бы еще больше, если бы принц Ллейн не сделал ему крупную скидку, ибо Старику самому не хотелось жариться на солнце. Простой люд разместился по бокам поля, покупая еду и напитки в разбитых неподалеку многочисленных палатках. День скачек был единственным днем Риаллы, когда купцам разрешалось проносить свой товар через реку. И благородные, и простолюдины делали ставки, только суммы были разными.

Рохан всегда любил скачки. Тут ему не нужно было прикусывать язык и притворяться несведущим. Будучи сыном своего отца, он обязан был разбираться в лошадях. Поэтому на конюшне, куда принц пришел, чтобы проведать Чейна, ему было очень уютно.

Чейн закончил осмотр Аккаля и вскочил в седло.

— Я похож на радугу, — пожаловался он, подергав себя за красный шелковый рукав. Белые лосины и сапоги завершали его костюм; талию охватывала голубая перевязь, означавшая ранг лорда.

— Тобин считает, что ты выглядишь чудесно, так что не прибедняйся. Наблюдай лучше за большим серым жеребцом лорда Резе. Это единственный стоящий соперник.

— Хочешь поставить на него? — улыбнулся Чейн и потрепал Аккаля по шее. — Увидишь, что мы сделаем с этим серым…

Рохана заставил обернуться звук фанфар, возвещавший о начале первого заезда.

— Это сигнал. Поле ровное, но на второй трети есть небольшой подъем…

— Спасибо. Иди к Тобин, держи ее за руку и напомни, что я никогда в жизни не падал с лошади.

— Два года назад Блесандин сбросил тебя.

— Тогда в эту тварь вселился сам Дьявол Бури, да и я был пьян в стельку…

Рохан засмеялся, наблюдая за тем, как Чейн направил Аккаля к линии старта. У него еще оставалось немного времени, чтобы проведать собственных лошадей. Чейналь участвовал в скачках из-за богатых призов, а Рохан — для собственного удовольствия. Он созвал грумов и начал давать им последние указания, как вдруг увидел неподалеку тоскливо маявшегося Оствеля. Рохан жестом подозвал его.

— У тебя все на лице написано, — с улыбкой сказал он.

— Я знаю, — мрачно ответил молодой человек. — Милорд, я не хотел просить вас, но…

— Видишь ту кобылу в яблоках? Ее имя Элизель, и она с таким норовом, что проcто беда, поэтому будь осторожен. Поскачешь под моими цветами в четвертом заезде.