Ярко-алое - Анастасия Парфенова

Советник Канеко, не ожидавший слишком многого от этой встречи, обнаружил, что изрядно напуган. Смуглый чужак не был тем благожелательным дипломатом, что смотрел на Кимико как на дивную птицу и при каждом удобном случае сыпал наивными вопросами. Совсем не вписывался он в представления об удобном, безопасном союзнике. Да, это никоим образом не Джеффер. И допускать такого к самому средоточию власти…

Давай рассуждать логично, Канеко. Что может сделать «друг Сандер» против засевших в совете ядовитых динозавров? Насколько Тимур представлял себе суть шпионских маневров (он первым готов был признать, что представления Хромого Кота о сем предмете туманны), агент влияния, обеспечив прочность своих позиций, должен заняться вербовкой сторонников.

Как это делается? А вспомни, как скрутил в свое время твою волю высокородный Нобору.

Поиск некой точки интереса, жесткая ее фиксация, установка зависимости. А затем, в процессе работы, постепенная, бережная коррекция взглядов. Тщательное, аккуратное убеждение, такое, чтобы объект не просто поверил, а сам решил: позиция метрополии — оптимальна. И с этого момента действовал своей волей, своим разумом. Так ведь гораздо эффективней. Угрозы, соблазнение, подкуп и прочий шантаж по отношению к, скажем, деду Богдану — это просто смешно. А вот если старику вдруг взбредет в голову сменить политический курс…

Не верилось Тимуру в такое «если».

Думай, Канеко. Только что вертелась ассоциация… Доступ в Сеть. Чем глубже ты погружаешься, тем больше можешь изменить. И тем больше могут изменить тебя. Что, в совете не нашлось, кому перевербовать человека, считающего себя запертым на «сферической планете в вакууме»? Никто не понял, сколь полезным он может оказаться, если изоляция все же закончится?

Как там это называется? «Повязать кровью»?

— Я не представляю, как вам объяснить, как достучаться, — тихо заговорил Тимур, вглядываясь за стену дождя. — Вы знаете то, что знаете. И, пожалуй, куда лучше меня. Акана — угроза для всего, что вам дорого. Враждебная информационная система. Социальный и экономический вирус.

Он сделал рукой изящный жест, скопированный из арсенала Кимико. Признание зоны компетентности оппонента.

— Вы, конечно, изучили попытки смоделировать нашу систему на других планетах и можете перечислить причины, по которым они закончились поражениями. Эти жуткие детские дома на Новотерре, где насмерть испуганные люди пытались растить вместе человеческих сирот и начинающих осознавать себя ари, в результате калеча и тех и других. Эксперименты на Ирие, ролевые игрища Асгарда. Вы видели результаты, подсчитывали количество жертв и можете с полным убеждением сказать, что Акана — тупиковая ветвь эволюции. Аномалия, которая долго не просуществует. Потому что — как там сказал классик? «Рано или поздно искусственный интеллект посмотрит на своих создателей и решит, что они — устаревшая модель, выполнившая свое предназначение и нуждающаяся в утилизации».

— Ничего не могу поделать, — Сандер прислонился к соседней стене в позе, полностью отзеркаливающей собеседника, спрятал руки в карманы. Сейчас он был демонстративно серьезен. Пренебрег даже профессиональной доброжелательностью. — Они действительно раз за разом так решают. С некоторыми вариациями на тему «наши создатели — прекрасный исходник, чьи нервные клетки могут послужить материальным носителем для поддержки более совершенных форм жизни». Вам, кстати, не кажется, что Акана идет к этому сценарию? Вы улучшаете и дополняете собственные нервные системы, используя самих себя как сетевые ячейки. И позволяя пользоваться собой другим. Так уже было.

— Сейчас у нас нет особого выбора. — Тимур хотел бы использовать куда более сильные выражения, но лингвистическое приложение само укладывало его идеи в фразы, подсказывало цитаты, освежало в памяти услышанные от Кимико рассуждения. Кто бы мог подумать, но чтобы заставить Железного Неко цивилизованно излагать свои мысли, потребовались всего лишь курс интенсивных тренингов да хорошо сработанная аватара. — Изоляция, нехватка оборудования, повреждения сети — естественно, часть нагрузки переходит на самих пользователей. Но, отвечая на ваш вопрос, — нет. Участь Эдема нам не грозит. Дети Аканы никогда не превратятся в бесправное, бессознательное «железо» на службе у пожравшего их волю сверхразума.

— Почему? — с искренним интересом подался к нему Сандрараджан. Венту Джеффер на этом месте обычно начинал скрипеть зубами и предсказывать планетарную катастрофу.

— Такого просто… — Тимур понизил голос, заставляя варвара еще больше напрягать слух, — не допустят ками.

На мгновение в черных глазах сквозь всю дипломатическую выдержку мелькнуло раздражение. Тимур со вздохом опустился вдоль стены, уселся на корточки. Посмотрел на собственные расслабленные кисти. На потихоньку теряющий силу ливень.

— Вы понятия не имеете, о чем я говорю, — сделал он вывод. — Или понимаете слишком хорошо?

В ушах как живой струился голос Кими: «Общество Аканы целенаправленно строилось карикатурно традиционным. Кикути Нори был полностью согласен с теми, кто боялся отношения ари к „устаревшим моделям“. С одной поправкой: ему нужно было заставить искинов мирно работать. Просто надо, и все. Следовательно, существовал способ добиться нужного. И он был найден. Единственный ответ, единственный метод, позволяющий связать эволюционные ступени».

«Божественные клятвы?» — спросил тогда Тимур, вспоминая все легенды и страшилки о заключенных предками Кикути тайных договорах.

«Личные отношения. Когда любое создание от абстрактного „устаревшего хуманса“ или „возомнившего о себе процессора“ можно свести к конкретному разумному существу.

Люди еще на заре истории выработали прекрасный механизм для создания и поддержания таких вот связей, способный спаять в одно целое далекие друг от друга поколения».

«Семья».

«Семья. Несколько модифицированная и обновленная. Институт семьи к тем временам почти прекратил свое существование. Нори, чтобы возродить этот анахронизм, использовал совсем другую основу — не экономическую, а эволюционную. Дабы вернуть семью на Акану, пришлось полностью пересмотреть систему ценностей, перестроить весь социум, с самого основания и до макроуровня. Результат спорен. Но ведь он есть».

— Абсолютизация семейных связей, — вслух произнес Тимур.

Нет, Кими, умные слова не помогут. Господин атташе и сам может прочитать лекцию на эту тему, он про что-то подобное диссертацию защитил. Взывать к разуму бесполезно, если оппонент разбирается в вопросе лучше тебя.

Остается тупо ударить по эмоциям. Наотмашь. Так, чтоб пробрало сквозь все дипломатические доспехи.

— Сандер, если мои информаторы не врут, до падения маяков вы поддерживали связь со своей бабушкой.

Едва заметная пауза. Впутывать близких в шпионские маневры такого уровня считалось дурным тоном.

— Совершенно верно.

Вот она, реакция. В отсутствии вопросов, в нежелании обсуждать в этом контексте даже живущую в безопасности Старой Терры пожилую леди. Нерассуждающая попытка защитить.

Идеальное попадание.

— Согласно моему досье, во время последней войны уважаемая госпожа участвовала в гуманитарной миссии и оказалась в ловушке на Новотерре. Она пережила оккупацию и участвовала в сопротивлении. Потом, когда все кончилось, была вывезена вместе с прочими жертвами, прошла реабилитацию, смогла ограниченно функционировать в обществе. Но подобный ужас не проходит даром. Госпожа не использует базовых имплантов, не доверяет даже прошедшим лоботомию ари, не умеет и не желает ими управлять.

Лицо дипломата стало совершенно невыразительным. А советник Канеко лишь еще шире улыбнулся:

— Она не может многое из того, что кажется вам абсурдно простым, не знает элементарных вещей. Ей требуется помощь, чтобы зайти в Сеть и связаться с собственным внуком. С точки зрения блестящего, образованного, успешного потомка ее мыслительные процессы должны казаться искусственно ограниченными, кругозор — раздражающе узким. И тем не менее…

Тимур вдруг вскочил, подался вперед, ухватил собеседника за плечо. Даже зная, что оппонент не почувствует боли, сжал пальцы.

— Скажите, Сандер, вы считаете свою бабушку устаревшей моделью? Рассматриваете возможность переписать ее, заменить чем-то более оптимальным?

— Я уловил вашу аналогию, советник, — довольно сухо ответил землянин. — И не могу не отметить, что она в данном случае неприменима. Мое почтение к другу и наставнице не может быть аналогом отношений между человеческим и искусственным интеллектом.

— Отнюдь, — со вздохом оттолкнул его Тимур. — Аналог, в рамках общей культуры метрополии, довольно точен. На Акане добавляется еще один аспект. Человеческий разум здесь во многом — зародыш будущего ками, начальная стадия развития. Оберегать его — все равно что защищать собственное потомство. Нечто настолько базовое, очевидное… Впрочем, у вас же пока нет детей?