Сердце вьюги - Алексей Глушановский

Что поделать… Арахниды могут есть лишь еще живую или, по крайней мере, только-только свежеубитую пищу, и консервы, оставшиеся в многочисленных заплечных мешках, сложенных искателями в караулке, прежде чем идти обследовать замок, для неё съедобны не более чем замшелые камни древнего форта.

Во время пути особых проблем с питанием не было, благо арахниды одна из немногих рас, которые могут питаться тварями хаоса. Но… Сейчас, сидя в каменном мешке, возможности поохотиться у Аррейши не было и спустя всего два дня заточения голодное безумие подступило к ней близко. Слишком близко, заставляя задуматься уже не о выживании, но лишь о достойной смерти.

Скоро умрет и Джерау. Яд сонного трутня не очень опасен… если рядом есть сытый арахнид, который может своевременно и регулярно вводить противоядие. Но… В этот раз ей лишь чудом удалось удержаться, чтобы не впрыснуть вместо лекарства пищеварительную жидкость, и более она не рискнет заниматься лечением. Пусть уж лучше её спутник погибнет от яда трутня. Эта смерть куда более легка по сравнению с муками от пищеварительного фермента арахнида.

Дольше всех протянет Тим. Дракониды крайне непривередливы в рационе и имеющихся запасов еды ему хватит надолго. Проблем с водой тоже не было — сохранившийся в караулке с древнейших времен 'камень источника' был вполне работоспособен, несмотря на пролетевшие над ним века, и исправно снабжал осажденных водой. Но… Рано или поздно еда все же закончится и был немалый шанс, что Тим не станет ждать этого печального момента, а выйдет на бой вместе с Арейшей. В конце концов, дракониды никогда не ценили свою жизнь настолько высоко, чтобы отказаться от участия в хорошей драке! А их последний бой должен быть хорош! Уж она-то постарается, чтобы это было именно так! — печально улыбнулась Арейша, припоминая все известные ей боевые заклинания.

Её размышления прервал тихий скрип, донесшийся из угла, где сидел драконид.

Обернувшись, она удивленно воззрилась на старательно царапающего стену когтем драконида. Зрелище было довольно странное, поскольку до сих пор, за всё время что они были знакомы, Тим особого внимания к эпистолярному жанру не проявлял. Скорее, Арейша могла ожидать, что драконид займется своим извечным занятием — заточкой шипов на хвостовой булаве, правкой лезвия мечей или чем-нибудь еще, имеющим отношение к бою, охоте или убийствам. Но эпистолярный жанр? Пусть даже когтем на голой стене? От любопытства, разбуженного столь несвойственным истинному дракониду поведением, арахнида даже на мгновение забыла о терзающем её голоде.

— Что ты делаешь? — поинтересовалась она.

— Пишу. — Кратко ответил драконид.

— Я поняла. Но что? И зачем? — приблизиться к напарнику, несмотря на немного улегшийся голод, Аррейша пока не рисковала, а с её места рассмотреть старательно выцарапываемую на стене надпись не представлялось возможным. Проникающего сквозь крохотное, расположенное под самым потолком караулки оконце света было явно недостаточно, да и массивная фигура драконида здорово загораживала обзор.

— Надпись. Тут много надписей. Видимо, солдаты во время первой волны Хаоса оставили. Вот, например, — он ткнул когтем куда-то чуть выше того места где царапал стену — 'Мы умираем. Еда заканчивается. Вчера сержанта съело чудовище. Боги да примут его душу. Кор Агон, копейщик третьего десятка гарнизона форта Эш, две тысячи тридцать четвертый год.'

— А что ты пишешь?

— Ответ.

— Какой ответ? — в полном изумлении переспросила Арейша.

Тим тяжело вздохнул, поставил завершающий символ, после чего развернулся к девушке и оскалился обнажив длинный ряд остроконечных зубов.

— 'Мы тоже долго не проживем. Осаждены бронеходами. Пришедшие за нами, будьте осторожны, здесь — Спящее Гнездо! Тим-мечник, драконид из отряда искателей Риона. Арахнид Аррейша, целитель. Ушан Джерау, слухач и лучник. Семьсот восемьдесят пятый год от пришествия Хаоса' — с видимым удовольствием прочитал он сделанную надпись.

— И зачем? — не поняла Арейша. — Какой в этом смысл?

— Знаешь… Когда-нибудь нашим потомкам все же удастся, я надеюсь, восстановить жизнь… И сюда снова придут искатели. Так пусть они не попадут в ту же ловушку, в которую угодили мы, и помянут нас добрым словом и крепкой выпивкой, — серьезно завершил необычайно длинную для него речь драконид, после чего, уселся на пол и, достав напильник, принялся острить шипы хвостовой булавы.

— Что ж… Возможно, в этом есть смысл. — Откликнулась Арейша, вновь поворачиваясь в свой угол. Приутихший было голод вновь разгорелся и смотреть на тяжело завозившегося на грязной подстилке Джерау было выше сил молодой арахниды.

И, словно откликаясь на её мысли, Тим, закончив чиркать напильником выпрямился во весь рост, извлек из ножен свой меч и, внимательно осмотрев безупречную заточку лезвия, спокойным голосом поинтересовался: — Нам не пора? — кивнув в сторону забаррикадированной двери, за которой слышалось шуршание и поскрипывание панцирей бронеходов.

— Еще немного, и ты начнешь слабеть от голода, — откликаясь на недоуменный взгляд, кинутый на него Арейшей, пояснил драконид. — А я бы хотел, перед тем как меня схарчат, убить как можно больше этих тварей.

— Джерау. — коротко откликнулась девушка. — Пока он жив, мы не можем ничего предпринять. Он не может сражаться, а умирать под жвалами бронеходов не имея возможности ничего предпринять… Он не заслуживает такой смерти!

— Тогда, может… — Тим задумчиво качнул усеянной острыми шипами хвостовой булавой и осекся, наткнувшись на яростный взгляд Арейши. Неизвестно почему — возможно, эта психическая особенность развилась у арахнидов как компенсация 'голодного безумия', но все целители данной расы, находясь в трезвом уме и подумать не могли о том, чтобы причинить вред своим пациентам, какая бы логическая необходимость их к этому не подталкивала.

Арахниды продолжали упорно бороться за жизнь больного при любых обстоятельствах, и нередко им удавалось вытащить даже совершенно безнадежных больных. Но бывали обстоятельства, когда подобный фанатизм был изрядно вреден как для самих арахнидов, так и для их пациентов.

— Я еще могу держаться! — возмущенно выпалила Арейша. — Ты же знаешь, что голодное безумие наступает гораздо быстрее, чем физическая слабость. И я смогу ощутить его приход. Вот тогда мы и откроем дверь. Не раньше! Нельзя терять надежды. Мало ли какое чудо может произойти.

— Чудо? Ну какое тут может быть чудо? — усмехнулся драконид. — Боги мертвы и мертвы давно. А вершить чудеса, кроме богов, может только убивший их Хаос, который явно нам помогать не будет и мифический Властитель тьмы. Властитель тьмы, ау, если ты есть, подай нам знак и помощь! — дурачась, драконид громко выкрикнул вот уже семьсот лет как не действующую формулу обращения за поддержкой к высшим силам.