Цельнометаллический Князь III - SWFan

На мгновение воцарилась тишина.

Всё, что можно было сказать, уже было сказано. У Игоря всё ещё оставалось несколько вопросов, — например, зачем Татьяна собиралась убить всех аристократов, — у него были предположения по этому поводу, но ничего конкретного, — однако на них попросту не оставалось времени.

«Двадцать пять секунд, мастер,» — раздался в его голове спокойный голос Первой Маргариты.

Юноша медленно кивнул и прищурился, разглядывая Татьяну.

Причём не только Игорь находился в спешке; время поджимала, в том числе, и саму девушку. Она не успела восстановить свою ману прежде чем юноша и остальные на неё напали. В данный момент резервы её доспеха были на исходе. Татьяна это понимала и тоже намеревалась всё закончить за один удар.

Всё решиться именно сейчас…

Пришло время их последней конфронтации

Игорь глубоко вздохнул и опустил голову; его молот засверкал красными молниями, толстыми, как питоны. Маленькие белые песчинки стали подниматься над землёй возле его ног и рассыпаться в пыль. Вдруг Игорь вскинул голову, и глаза его доспех засияли разрушительным красным светом. За спиной Мефистофеля вспыхнули огненные крылья. Он бросился в небесную высь, на золотистого титана, словно демон, который бросает вызов божеству.

Татьяна вскинула руку. Из её пальца брызнул золотистый свет. Он и красные молнии сошлись воедино. Тысячи сверкающих искр полетели в разные стороны. Некоторые из них упали на белую поверхность луны, и на ней тут же появились новые, глубокие кратеры. И без того потрёпанные спутник теперь напоминал швейцарский сыр.

Титаническими усилиями Игорь прорывался вперёд. Расстояние между ними медленно сокращалась. Сперва десять километров, пять, тысяча метров, пятьсот, двести, сто… В какой-то момент сияющие титаны оказалась лицом к лицу. Молот Игоря неумолимо давил на золотое свечение. Вот он уже соприкоснулся с белыми ладонями Божественного кладенца Татьяны, и они сами вспыхнули золотистым светом.

Раскалённый, сияющий красный молот и золотистые руки сошлись воедино. Они потонули в ярком свете. Могло показаться, что между чёрным и золотистым доспехом загорелся маленький шарик. Он был похож на символ Инь-Ян, только одна половина у него была золотистая, в то время как другая — алая, как пламя. Они смешивались, переливались и давили друг на друга… А время шло неумолимо.

«Десять секунд, мастер», — раздался голос Первой.

Игорь наклонил голову; алые крылья у него за спиной вытянулись вперёд, коснулись, кончиками, сверкающего шара и стали заливать в него своё пламя. Чёрный молот прорвался ещё немного дальше. Он коснулся золотистого нагрудника и начал стремительно искривлять и продавливать его своим напором… Вокруг полетели искры… Но даже этого было недостаточно.

«Семь секунд…»

«Шесть.»

«Пять»… Собственные руки Игоря вспыхнули и превратились в пламя. Он сжигал своё собственное тело, ману внутри себя, чтобы напор сделался ещё сильнее… Молот продвинулся ещё на пару миллиметров.

«Четыре…»

«Три…»

«Две…»

Золотистый нагрудник затрещал…

«Один…»

Вдруг, Игорь почувствовал, как силы стремительно улетучиваются из его тела. Как будто в один миг из него вытянули кровь. Золотистая пластина, которая сгибалась как фольга под его напором, и за которой он уже чувствовал биение сердца, вдруг стала нерушимой. Юноша сдавил зубы и прикрыл глаза… И вдруг.

«Сейчас, мастер…»

В его голове раздался голос второй Маргариты.

В этот самый момент, там, далеко-далеко на земле девушка стояла посреди моря в своём доспехе. Она посмотрела в небо, на сияющую луну, покачала головой и ловко направила собственную винтовку в свою голову. Без малейшего колебания, она нажала на курок… Раздался грохот, и вдруг.

Вдруг! Игорь почувствовал прилив энергии. Юноша заревел, повёл свой молот вперёд и одним ударом срубил золотую пластину. И увидел его: бьющееся, красное, самое обыкновенное человеческое сердце внутри золотой броню. Игорь замахнулся и ударил по нему ещё раз, но в последнюю секунду новая сила тоже стала уходить из него. Она явилась и улетучилась в один миг, как волна… Когда огромный молот коснулся сердца, он смог его только немного погнуть. В нём не было силы, чтобы его уничтожить.

И тогда Игорь снова услышал голос.

«Мастер…»

Внутри его сознания, в кромешной темноте стояла бледная, низкая девушка с золотистыми глазами. Её лицо было спокойным, как у куклы. Вот она опустила голову и прошептала что-то неразборчивое, и вдруг её тельце вспыхнуло пламенем и стало растворяться в темноту. Не прошло и секунды, как она исчезла, а на чёрном молоте в это время вспыхнула маленькая красная искорка. Она пробежала по его рукоятке, по каменной глыбе и нежно опустилось на алое сердце…

Оно вздрогнуло…

…И застыло.

3. XXVII

— Ха…

Когда Татьяна открыла глаза, перед девушкой предстало глубокое звёздное море. Тысячи маленьких, белых искр сверкали среди чёрного небосвода. Тут и там среди них проглядывались белые, каменные глыбы, а немного левее обжигало сетчатку раскалённое солнце; может минуту, а может быть и целый час, девушка просто рассматривал космическую панораму. Собственное сознание казалось ей необыкновенно пустым, как будто она могла вобрать в него звездное небо во всём его безмерном великолепии; как будто у неё больше не было той границы, которая отделяет восприятие человека от его мыслей… Девушка чувствовала себя единым целым с прекрасным, сверкающим водоворотом млечного пути…

Она смотрела на него с интересом ребёнка, который видит мир в самый первый раз, и воспринимает его на таком глубинном уровне, так им переполняется, что последний навсегда становиться частью его воспоминаний. Девушка заглянула в шкатулку звёздного неба; она не заметила, как на её губы прокралась нежная улыбка.

— Красиво, не правда ли? — прошептала Татьяна, поглядывая краем глаза на потрёпанный красный доспех, который сидел перед нею, на белой поверхности луны.

Обгорелый великан со скрипом приподнял голову и посмотрел на небосвод.

— Немного, — ответил Игорь.

— Спасибо, — прошептала девушка, возвращая своё внимание к звёздам.

— Знаешь, Игорь… Постой, мне кажется, или раньше я никогда не звала тебя по имени? — удивилась девушка.

Юноша задумчиво наклонил голову.

— Не припоминаю.

— Жаль… С другой стороны, всё бывает в первый раз. Обычно — он самый, самый особенный.

— …

— Знаешь… Мне всегда нравилось это клише, когда герой и злодей разговаривают на прощание. Особенно когда злодей, — прекрасный, трагичный персонаж, прямо как я… Хотя… На самом деле я вовсе не злодейка, — говорила девушка звенящим голосочком, тихим, как капающая роса.

— На самом деле я героиня. Я спасла мир.

— Хм?

— Правда! Помнишь Пауля? Или нет… Так звали удивительного ребёнка, на которого я тебе намекала.

— Махинатора.

— Верно… Он хотел уничтожить мир. Вернее, он хотел его сперва уничтожить, а потом переиначить. Создать утопию. Прямо как самый настоящий злодей… Я его остановила, потому что я не хочу ничего уничтожать. Мне нравиться… Статус-кво.

— Статус-кво?

— Когда