Том 1. Стихотворения - Николай Гумилев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
12
Капли крови из свежей раныПотекли, красны и теплы,Как ключи на заре багрянойИз глубин мировой скалы.Дивной перевязью священнойЗаалели ее струиНа мерцании драгоценнойЗолотеющей чешуи.Точно солнце в рассветном небе,Наливался жизнью дракон,Крылья рвались по ветру, гребеньПетушиный встал, обагрен.И когда без слов, без движеньяВзором жрец его вновь спросилО рожденье, преображеньеИ конце первозданных сил,Переливы чешуи далечеОзарили уступы круч,Точно голос нечеловечий,Превращенный из звука в луч.
Песнь вторая
1
Мир когда-то был легок, пресен,Бездыханен и недвижимИ своих трагических песенНе водило время над ним.А уже в этой тьме суровойТрепетала первая мысль,И от мысли родилось слово —Предводитель священных числ.В слове скрытое материнствоОтыскало свои пути: —Уничтожиться как единствоИ как множество расцвести.Ибо в мире блаженно-новом,Как сверканье и как тепло,Было между числом и словомИ не слово и не число.Светозарное, плотью стало,Звуком, запахом и лучом,И живая жизнь захлесталаЗолотым и буйным ключом.
2
Скалясь красными пропастями,Раскаленны, страшны, пестры,За клокочущими мирамиПроносились с гулом миры.Налетали, сшибались, вылиИ стремительно мчались вниз,И столбы золотистой пылиНад ловцом и жертвой вились.В озаренной светами бездне,Затаив первозданный гнев,Плыл на каждой звезде наездник —Лебедь, Дева, Телец и Лев.А на этой навстречу звездам,Огрызаясь на звездный звон,Золотобагряным наростомПоднимался дивный дракон.Лапы мир оплели, как нити,И когда он вздыхал, дремля,По расшатанной им орбите.Вверх и вниз металась земля.
3
Мчалось время; прочней, телеснейЗастывало оно везде.Дева стала лучом и песнейНа далекой своей звезде.Лебедь стал сияющей льдиной,А дракон — земною корой,Разметавшеюся равниной,Притаившеюся горой.Умягчилось сердце природы,Огнь в глубинах земли исчез,Побежали звонкие воды,Отражая огни небес.Но из самых темных затонов,Из гниющих в воде корней,Появилось племя драконов,Крокодилов и черных змей.Выползали слепые грудыИ давили с хрустом других,Кровяные рвались сосудыОт мычанья и рева их.
Альбомные стихи, надписи на книгах, экспромты, отрывки
Искатели жемчуга
От зариМы, как сны;Мы цариГлубины.
Нежен, смелНаш размах,Наших телБлеск в водах.
Мир красив…Поспешим,Вот отлив,Мы за ним.
ЖемчуговИ медузУж готовПолный груз.
ПоплыветНаш челнокВсе впередНа восток.
Нежных женТам сады,Ласков звонЗлой воды.
ПосетимБерега,ОтдадимЖемчуга.
Сон глубин,Радость струйЗа одинПоцелуй.
1906
Наталье Владимировне Анненской
В этом альбоме писать надо длинные, длинные строки, как нити,Много в них можно дурного сказать, может быть, и хорошего много;Что хорошо или дурно в этом мире роскошных и ярких событий!Будьте правдивы и верьте в дьяволов, если Вы верите в Бога.Если ж Вы верите в дьяволов, тех, что веселое, нежное губят,Знайте, что духи живут на земле, духи робкие, бледные, словно намеки,Вы их зовите к себе, и они к Вам придут, вас полюбят,Сказки расскажут о счастьи, правдивые, как эти длинные, длинные строки.
1906
Ва<лентину> Кривичу
Вот книга странная,Арена, где гиены и жирафыКрадутся от страницы до страницы,Раскидистые пальмы и платаныИзгибами уходят за поля.Вот книга страннаяИ скучная, быть может.Что ж! Ласково всегда встречалисьУ Вас иные и еще слабее.
<1908?>
«Микель-Анджело, великий скульптор…»
Многоуважаемой Вере Евгеньевне Арене
Микель-Анджело, великий скульптор,Чистые линии лба изваял.Светлый, ласкающий, пламенный взорСам Рафаэль в минуты восторга писал.
Даже улыбку, что нету нежнее,Перл между перлов и чудо чудес,Создал веселый властитель Кипрей —Феб златокудрый, возничий небес.
<1908?>
«Вы пленены игрой цветов и линий…»
Вы пленены игрой цветов и линий,У Вас в душе и радость, и тоска,Когда весной торжественной и синейТак четко в небе стынут облака.
И рады Вы, когда ударом кистиВам удается их сплести в одно,Еще светлей, нежней и золотистейПеренести на Ваше полотно.
И грустно Вам, что мир неисчерпаем,Что до конца нельзя его пройти,Что из того, что было прежде раем,Теперь идут все новые пути.
Но рок творцов не требует участья,Им незнакома горечь слова — «жаль»,И если все слепительнее счастье,Пусть будет все томительней печаль.
1909
Акростих Кате Кардовской
Когда Вы будете большою,А я — негодным стариком,Тогда, согбенный над клюкою,Я вновь увижу Ваш альбом,Который рифмами всех вкусов,Автографами всех имен —Ремизов, Бальмонт, Блок и Брюсов —Давно уж будет освящен.О, счастлив буду я напомнитьВам время давнее, когдаСтихами я помог наполнитьКар дон нетронутый тогда,А Вы, Вы скажете мне бойко:«Я в прошлом помню только Бойку!»
<1909>
Акростих («Мощь и нега…»)
Мощь и нега —Изначально!Холод снега,Ад тоски,И красива, и могуча,Лира Ваша так печальна,Уводящая в пески.Каждый путникУтомленныйЗнает лютниМногих стран,И серебряная тучаНа груди его влюбленноУсмиряет горечь ран.
<1909–1910?>
«Гляжу на Ваше платье синее…»
Гляжу на Ваше платье синее,Как небо в дальней Абиссинии,И украшаю Ваш альбомПовествованием о том.
1910
Акростих («О, самой нежной из кузин…»)
О, самой нежной из кузинЛегко и надоесть стихами,И мне все снится магазинНа Невском, только со слонами.Альбом, принадлежащий ей,Любовною рукой моей,Быть может, не к добру наполнен,Он ни к чему… ведь в смене днейМеня ей только слон напомнит.
1911
Акростих («Можно увидеть на этой картинке…»)
Можно увидеть на этой картинкеАнгела, солнце и озеро Чад,Шумного негра в одной пелеринкеИ шарабанчик, где сестры сидят,Нежные, стройные, словно былинки.А надо всем поднимается сердце,Лютой любовью вдвойне пронзено,Боли и песен открытая дверца:О, для чего даже здесь не даноМне позабыть о мечте иноверца.
1911
Мыльные пузыри
Какая скучная забота —Пусканье мыльных пузырей!Ну так и кажется, что кто-тоНам карты сдал без козырей.
В них лучезарное горенье,А в нас тяжелая тоска…Нам без надежды, без волненьяПроигрывать наверняка.
О нет! Из всех возможных счастийМы выбираем лишь одно,Лишь то, что синим углем страстиНас опалить осуждено.
1911
