Холодный огонь - Дин Кунц

Она любит его.

Она боится его.

Она любит и ничего не может с собой поделать. Любовь к Джиму стала ее плотью и кровью. А страхи развеются, стоит только устранить их причину.

Удивляясь собственной смелости, Холли поехала вдоль берега пруда и остановила «форд» у двери мельницы. Она три раза нажала на гудок и снова посигналила.

В дверном проеме появился Джим, щурясь от серого утреннего света.

Холли открыла дверь и вышла из машины.

— Ты проснулся?

— А что, разве я похож на лунатика? — спросил он, приближаясь. — Что случилось?

— Хочу убедиться, что ты проснулся, полностью проснулся.

Джим остановился в нескольких шагах от нее.

— Давай я для верности засуну голову в выхлопную трубу, а ты пару минут погазуешь. Что случилось, Холли?

— Нам есть о чем поговорить. Садись.

Нахмурившийся Джим забрался в машину и устроился рядом с ней на сиденье.

— Похоже, речь пойдет о не слишком приятных вещах.

— Угадал, приятного мало.

Крылья мельницы вздрогнули и, роняя гнилые щепки, с треском и скрежетом начали вращаться.

— Прекрати, — крикнула она Джиму в испуге, что пробуждение старой мельницы — только прелюдия к появлению Врага.

— Я знаю, тебе не понравится то, что я скажу, но, ради Бога, не пытайся меня остановить.

Джим не ответил. Он зачарованно следил за полетом деревянных крыльев и, казалось, ничего не слышал.

Мельница крутилась все быстрее.

— Не надо, Джим!

Он наконец услышал и повернулся к Холли, искренне недоумевая, почему она так волнуется.

— Что ты сказала?

Раз, раз, раз. Все быстрее и быстрее. Словно огромное колесо дьявольской колесницы.

— Черт! — Вне себя от страха Холли завела машину, и та рванулась прочь от мельницы.

— Куда мы едем? — встревожился Джим.

— Не бойся, это рядом.

Для Джима мельница — источник наваждений. Холли решила продолжить разговор в более удобном месте, откуда каменная башня будет не видна. Развернувшись перед домом, она выехала на шоссе и остановилась.

Холли опустила боковое стекло. Он последовал ее примеру. Она заглушила двигатель и повернулась к Джиму. Несмотря на все, что она о нем знала, Холли с трудом удерживалась, чтобы не коснуться его щеки, приласкать, провести ладонью по волнистым каштановым прядям.

Позапрошлой ночью он подарил ей мир ни с чем не сравнимых эротических переживаний, а сегодня его вид вызвал у нее прилив материнских чувств, но общение с ним может довести до самоубийства. «Боже мой, Торн, ведь он сказал, что убьет тебя!» — подумала Холли.

Но он также сказал, что любит ее.

— Почему все так сложно?

— Перед тем как начать… Я хочу, чтобы ты знал: я тебя люблю, Джим.

Более глупой фразы невозможно и представить. Звучит совершенно неискренне. Слова бессильны передать то, что она чувствует, потому что в ее смятенном сердце удивительно смешались любовь, тревога и надежда. Однако она повторила:

— Я действительно очень люблю тебя, Джим.

Он погладил ее по руке и улыбнулся довольной улыбкой:

— Ты замечательная, Холли.

Он не сказал: «Я тоже тебя люблю, Холли», но она и не тешила себя романтическими иллюзиями. Все не так просто. Любить Джима Айренхарта — все равно что одновременно любить мятущегося Супермена и Джека Николсона во всех его ролях. Все не так просто. Но по крайней мере не соскучишься.

— Когда вчера утром в мотеле я подошла к клерку, чтобы оплатить счет, ты сидел в машине и смотрел на меня. Я вдруг подумала: ты не сказал, что любишь меня. Я собиралась ехать с тобой на край света, оказывалась в твоей власти — а ты промолчал. Но потом мне пришло в голову, что я сама не произносила этих слов, боялась стать уязвимой, я хотела себя защитить. Теперь с этим покончено. Я, словно канатоходец, ступаю на тонкий трос, и внизу никакой страховки. Все это потому, что ночью ты сказал, что любишь меня. Смотри, Джим, такими словами не бросаются.

На его лице появилось удивленное выражение.

— Я знаю, ты не помнишь этого, но поверь, я говорю правду. Тебе нелегко дается слово, которое начинается на букву «л». В детстве ты потерял родителей и не хочешь сближаться с людьми, потому что боишься, что не перенесешь еще одной потери. Как тебе мой мгновенный психоанализ? До Фрейда мне, конечно, далеко. Что-то еще хотела тебе сказать… Словом, ты признался, что любишь меня, и немного попозже я тебе это докажу. Но сейчас я хочу, чтобы ты знал: я и представить не могла, что когда-нибудь почувствую к мужчине то, что я чувствую по отношению к тебе. Поэтому, если мои дальнейшие слова станут для тебя ударом, покажутся невероятными, пойми, что они идут от чистого сердца и во мне говорит только любовь к тебе.

— Да, Холли, но это… — растерянно произнес Джим.

— Давай по очереди: сначала я, а потом ты. — Холли наклонилась к нему, поцеловала и снова выпрямилась на сиденье. — Пожалуйста, помолчи и послушай, что я скажу.

Она поведала Джиму обо всех догадках, рассказала о своем побеге с мельницы и последующем возвращении. Он слушал с растущим недоверием и время от времени пытался ей возразить, но Холли жестом или легким поцелуем всякий раз заставляла его умолкнуть. Блокнот с ответами, который она достала с заднего сиденья, лишил Джима дара речи.

«ПОТОМУ ЧТО ОН ПОХОЖ НА МОЕГО ОТЦА, КОТОРОГО Я НЕ СУМЕЛ СПАСТИ».

Словно не веря собственным глазам, он трясущимися руками взял протянутый Холли блокнот. Перевернул страницу, другую — всюду две фразы: «ОН ЛЮБИТ ТЕБЯ ХОЛЛИ. ОН УБЬЕТ ТЕБЯ ХОЛЛИ». Блокнот в его руках заходил ходуном.

— Я никогда бы не сделал тебе ничего плохого, — сказал он дрожащим голосом, не сводя глаз с черных букв на желтом листке. — Никогда.

— Я знаю, тебе бы и в голову это не пришло. Доктору Джекиллу и в голову бы не пришло превратиться в кровавого убийцу мистера Хайда.

— Думаешь, это я, а не Друг?

— Уверена, что ты, Джим.

— Значит, если в блокноте писал Друг, а Друг — часть меня, ты думаешь, эти слова на самом деле можно прочесть: «Я люблю тебя, Холли»?

— Да, — тихо ответила она.

Он поднял голову, и их взгляды встретились.

— Если ты веришь в «я люблю», то почему не веришь в «я убью»?

— В этом-то все и дело. Я верю, что некая злая сила в тебе желает моей смерти.

Джим отшатнулся, будто она его ударила.

— Враг хочет, чтобы я умерла, очень хочет. Потому что я стала копаться в твоем прошлом, привезла тебя на мельницу и теперь заставляю бороться с источником твоих фантазий.

Он отрицательно затряс головой, но Холли продолжала:

— Для этого тебе и была нужна я. Именно поэтому ты меня позвал.

— Нет!

— Да, Джим. — Холли сознавала опасность, которой она подвергается, подталкивая его навстречу истине, но другого выхода нет.

— Миг, когда ты поверишь в существование Друга и Врага в себе самом, станет началом их конца.

— Враг так просто не уйдет, — покачал головой Джим и заморгал от удивления, заметив в своих словах потаенный смысл.

— Черт, — сказала Холли, чувствуя, как внутри растет радостное возбуждение. Слова Джима вольно или невольно подтверждают ее теорию и, самое главное, показывают, что он хочет вырваться из мира фантазий, в который сам себя загнал.

Джим побледнел и напоминал больного раком, только что узнавшего диагноз. По сути дела, он действительно поражен болезнью, только душевной, а не физической.

Свежий ветерок, залетевший в открытое окно машины, вдохнул в Холли новую надежду.

Однако радость оказалась недолгой. На странице блокнота, который держал Джим, неожиданно появились слова:

«ТЫ УМРЕШЬ».

— Это не я, — искренне сказал Джим. — Не может быть, чтобы это я.

На странице возникла новая фраза:

«Я ИДУ. ТЫ УМРЕШЬ».

Холли показалось, что весь мир превратился в населенную привидениями и вурдалаками карнавальную пещеру ужасов, где за каждым углом подстерегают страшные опасности. Чуть зазевался — и попал чудовищу в лапы. Вот только здесь не карнавал, и настоящий монстр шутить не станет, пощады от него не жди.

Холли выхватила у Джима блокнот и, надеясь, что Врага, как и Друга, остановит ее решительность, выбросила его в окно.

— К черту! Хватит читать эту галиматью! Послушай, Джим, я говорю правду. Враг — воплощение твоей ярости после смерти родителей. Когда тебе было десять, она стала такой огромной, что ты испугался и запихнул ее в другое «я». Но твоя уникальность в том, что, в отличие от других жертв раздвоения личности, живущие в тебе существа способны появляться в реальном мире.

Слова Холли сильно походили на правду, но верить в нее Джиму не хотелось.

— Ты хочешь сказать, что я сумасшедший? Ведь так надо тебя понимать? Псих с манией переустройства общества.