Галерея Миров - Ольга Макарова

— Наутилус Помпилиус, — выдохнул Влад, — «Родившийся в эту ночь»…

— Так ты понял намек?.. — спросили оба, одновременно улыбнувшись. Владу эта их синхронная улыбка жутко не понравилась… нечеловеческая, неестественная, пугающая улыбка… будто смотришь в глаза нечисти, потусторонних всяких… Нет, две расы вместе никогда не уживутся. Это вам не различие в цвете кожи (хотя и из-за этого бились насмерть) и даже не в разном менталитете… нет. Разные расы — яркий пример — радиксы и люди. Они будут друг друга бояться, а страх, особенно такого вот типа, и перерастает потом в желание уничтожить… стереть с лица земли… Хотя, боятся ли радиксы? Или боятся лишь те, кто действительно должен исчезнуть: так, жалкая попытка удержаться на плаву…

— Ничего я не понял… — прошептал Влад, уже глядя в спину двоим уходящим радиксам. — Взрыв, Великий Взрыв… и русский рок…

86

Это был мир размазанных сине-розово-фиолетовых красок. И что-то похожее на один огромный застывший всплеск. Вроде разбившейся о берег волны, выдолбленной из камня, но с такой поразительной точностью, что можно было рассмотреть мельчайшие завихрения. Как гигантский трехмерный стоп-кадр.

Над миром мерцало бессолнечное опрокинутое небо с невероятными перекрученными облаками. Все было ново и пусто. Никакой древности и в помине. Личный мир маленького Миха, который только еще начал жить.

Никаких барьеров, Рон прибыла сюда прямой дорогой, даже без помощи сущностей. Только где у этого огромного пространства тот самый сокровенный центр? Сложно сказать сразу, но к нему ведет множество дорожек, правда уже почти «остывших». Так постепенно остывают и перестают пульсировать кровеносные сосуды умирающего… и сейчас подобное «умирание» происходит в человеческой душе.

Идти было тяжело. Дорожки не просто «остывали» — некоторые были оборваны. Они вели в пустоту. Только одна, тонкая, но горячая ниточка провела шамана к центру: через обрывки недавней памяти, видение горящего в ночи слета «Вьюрков» и черной лавины, которая состояла из множества живых людей… они напомнили крыс. Да, крыс из самых страшных воспоминаний Дениса и Влада…

А центра не было. Ни последнего барьера, ни самого ядра, что должно быть за ним.

Рон становилось страшно. Кто мог сделать такое с внутренним миром Миха? Разорвать всю невидимую сеть живых нитей, уничтожить барьер… а центр… теперь понятно, почему душа Миха ассоциируется у Рон с разбившейся волной: центр просто размазали по всей его маленькой Вселенной. Оставшись без защиты, душа Миха растворилась в миллионах чужих душ…

Так бывает. Дедушка рассказывал. Обычно после такого человек просто засыпает и не просыпается или превращается в нечто, подобное растению — ни разума, ни чувств, ни инстинктов. В любом случае, душа покидает тело. Но Мих держался. Целый месяц!..

…Рон смотрела на размазанный мир сквозь стекло, свою стеклянную стену. Мих был сейчас на другой стороне. Ему нужен новый барьер, чтобы он мог существовать, как нормальная личность, а не быть одновременно всеми, кто живет на Земле… с ума сойти: быть каждым… нирвана?.. может быть…

…НАБЛЮДАТЕЛЬ…???

Подать Миху руку — и он вернется, но его барьер будет стеклянным, как у Рон, потому, что они будут по одну сторону стены… Стены между одним человеком и всеми остальными людьми в мире.

Вот чего так боялся Денис, когда стоял также за своим стеклом. Но он подал руку, потому что должен был спасти. Это по-рыцарски: делай, что должен, и будь что будет…

«Дай руку, Мих,» — подумала Рон. Фигурка мальчишки, расплывчатая и полупрозрачная, потянулась к протянутой руке. Его было почти не различить: Мих походил на размазанное облако, одно из тех, что в его небе. Можно было только чувствовать, что это именно он.

В этот раз не было миров, столкнувшихся на лету, потому что и мира-то у Миха почти не было. Но все равно: потрясение было ощутимым… вроде падения на Землю метеорита(пару километров в диаметре): неприятно, но со столкновением миров не сравнить.

Вот и все. Мих сейчас просто спит, как спят все дети, но скоро он уже откроет глаза. Родители и новый брательник будут радоваться не знай как и никто особо не поинтересуется, что же произошло. Заметят после. Когда мальчик вырастет не таким, как все, потому что будет всегда ОДИН, с самого детства… и он уже шаман…

87

«Зимняя Веда» о Взрывах:

«Взрыв длится мгновение, но для души это мгновение — несколько жизней. Поэтому Взрывом называют человека, который на полпути к Богу.

Взрыв не может быть один на планете. Их много. Они разные и влияют на мир по-разному. Кто продолжает совершенствоваться на ступени разрушения, кто начинает восстановление, кто наблюдает, слившись со своим миров в единое целое… их много. И они не ведают, что творят. Ими движет Сила. А кто движет Силой? Считается, что Великий Взрыв. Но верно ли это? Ведь, хоть он и Великий, но — Взрыв, а значит, похож на обычных Взрывов. Его желание — закон, его мощь бесконтрольна. Может ли он управлять?..»

«Зимняя Веда», из тома «обрывков», где собрано все, что взялось неизвестно откуда и что невозможно понять:

…Твое желание — закон,

Того ты хочешь иль не хочешь.

Естественный для Мира Сон

Ты слепо рушишь в мраке ночи.

Тот страшен, кто не знает сил,

Своих возможностей… и правил,

Кто власть так рано получил

И тот, кто был смертельно ранен…

Тот, кто убийца и поэт,

Кто убивает с криком «Мира!»,

В ком насмерть сшиблись «да» и «нет»,

Неопытность и власть и сила…

Все те, кто противоречив,

Все те, кто в хаосе потерян…

Есть души, как оживший взрыв,

И те, кто этим душам верен.

«Зимняя веда», из тома «ЗЫ»:

«…Взрывы, пока их много и они разные, хранят мир во Сне, но если кто-то один перетягивает другого на свою сторону, равновесие смещается и Сон начинает рушиться…»

88

…Было что-то символичное в том, что военный совет собирался в опустевшем вечером здании школы…

Столы расположили кругом(рыцари круглого стола?), и керосиновые лампы, поставленные по одной на каждый стол, немного разгоняли мрак. Именно. Темнотой не назовешь. Потому что тяжелый, липкий и беспокойный.

Тусклый свет выхватывал из темноты лица, движения; мрак наполняли всевозможные шорохи, на которые нельзя было не отвлекаться, когда нервы на пределе…

Сергей был тут самым старшим. А всего народу собралось пятеро человек… довоенные бы горько посмеялись: кучка недомерков на полном серьезе решает судьбу нескольких сотен… Здесь, кроме Сержа, присутствовали Сандра — дежурная медсестра, ей было двадцать три, Багдад — глава «крестоносцевской» разведгруппы, ему был двадцать один, остальные — гораздо младше: Ришь — глава снайперской группы, ей 18, и младший брат Сержа, носивший странное имя Светозар. Ему было пока что 13, но Серж уже доверял ему прокладывать маршруты патрулей, ну и водить свой, естественно. Вообще, Светозар, с его телосложением (это уже семейное) штурмовиком, то бишь, солдатом атаки быть никак не мог. Разведчик — и точка. В общем, достойный ученик Багдада…