Пункт назначения 1991. Целитель - Виктор Громов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мне было легко и свободно. Я шел и совсем не думал, куда заведет меня этот путь. Очнулся, когда увидел перед собой старый порт, знакомые склады. Увидел и удивился — здесь за последние годы не изменилось почти ничего. Разве что дорога, и без того поганая, стала совсем непригодной для езды.
Почему-то этот факт поднял мне настроение. Я поддал мыском кроссовка нечаянный камешек, прибавил шаг и засвистел себе под нос давешнюю песню про перемены. Шлось под нее бодро, с удовольствием. Склады быстро кончились. Появились полуразваленные сараюшки. Потом я увидел знакомое здание правления. Возле дверей стоял чистенький, лакированный Пассат.
Я даже притормозил, обошел машину кругом, удивляясь про себя: «Кто же тут так кучеряво живет?» Почему-то представилось, что сейчас откроется дверь конторы, выйдет оттуда непременно та первая Вика из детства. Модная, красивая, с дородным папиком под ручку. Сядет в это чудо автопрома и укатит.
Не сбылось. Дверь не открылась. Вика не вышла. Я не стал задерживаться дольше. Зачем? Вышел в город. Потопал назад вдоль шоссе к Владовой ласточке. Она была ничуть не хуже выпендрежного авто незнакомого мне начальника.
Вику выкинул из головы не сразу. Было интересно, что с ней? Как сложилась ее жизнь? Я попытался представить себе ее судьбу, но не смог. Нити ускользали, не давали ответа. Тогда я попросту бросил бесполезные попытки, выкинул прошлое из головы целиком. Мне оно больше было не нужно. У меня с собой настоящее: Влад, Вера, баба Дуся, моя Вика. Не та из прошлого, а любимая, настоящая, искренняя. Что еще нужно для счастья?
Глава 30. Сообщение
В Калачовку вернулся почти на закате, искренне удивляясь, куда подевался этот день. Как незаметно просочился он сквозь пальцы, растаял в небытие. У нашей калитки стояла чужая копейка, за рулем сидел сосед. На мое появление он отреагировал довольно странно — молча покрутил пальцем возле виска, проговорил с чувством:
— Молодежь… — Окинул меня сочувствующим взглядом, добавил загадочно: — Думать надо!
Потом завелся и отбыл восвояси.
В душе родилось тревожное чувство. Стало понятно, что я где-то накосячил, только пока неясно, где.
Я запер машину, подошел к распахнутой настежь калитке, заглянул во двор. Там царило сущее светопреставление. Вика, стоя у крыльца рыдала в голос. Вера хлюпала носом в унисон. Влад оправдывался:
— Ну, не знаю я, где они. Видимо, в бардачке оставил.
— Да кому нужна твоя машина! — Бросила через плечо Вера. — Тут Олег пропал, а ты…
— А что я?
Парень зачем-то огляделся и заметил меня. Сразу ткнул пальцем и выпалил:
— И ничего не пропал! Вот он!
Я даже не успел сориентироваться — Вика бросилась мне на шею, разревелась пуще прежнего, обняла. Потом резко отстранилась, ударила кулачками по плечам. Закричала в лицо:
— Олег, ты где был? Мы думали, ты погиб!
Влад встал за ее спиной, провел ребром ладони под подбородком. Сказал одними губами:
— Ты попал.
Вера пояснила куда понятнее:
— Ты где пропадал? Мы уже в городе были.
— Как? — спросил я испуганно. — На автобусе?
— Нет, — Влад привычно усмехнулся. Правда, на этот раз усмешка вышла нервной. — Ты плохо знаешь Вику. Она тут всех на уши подняла. Переполошила деда Егора, заставила ехать на твои поиски. Устроила там такой шухер! Даже в милицию ходила.
Я слегка испугался.
— И что милиция?
— Ничего, — сквозь слезы проворчала моя любовь, — они мне сказали, что я тебе не жена. Что ты взрослый мужик и можешь ехать куда угодно.
На этом месте Влад заржал, поведал:
— Они не сразу поняли, с кем имеют дело.
Вика наконец-то от меня отлипла, вынула из кармана платок, принялась утирать слезы, пытаясь отвернуться, чтобы я не смог оценить, насколько ее зареванное лицо хорошо собой. Я едва сдержал улыбку, спросил Влада:
— Так что дальше?
— Дальше? Да почти ничего. Наша фурия устроила там грандиозный скандал. Вслух цитировала конституцию. Кричала, что их, ментов то есть, прямая обязанность помогать гражданам. Короче, она так всех допекла, что заявление у нее взяли и даже оставили телефон, где можно справляться, как идут поиски.
— Ой, — Вика убрала от лица платок, закусила неиспачканный угол, — надо же их предупредить, что ты нашелся. Они же будут искать!
Святая простота. Я с нежностью смотрел на этот красный носик, на эти припухшие от слез глаза и мокрые ресницы. Мое чудо. Моя прелесть. Моя тигрица. Ты даже не представляешь, насколько ты хороша.
Я не сдержался и сгреб ее в объятия, сказал на ушко:
— Не надо никуда ехать. Поверь, не будут они никого искать. Они, действительно, не должны были принимать у тебя заявление раньше, чем через три дня. Можешь не переживать и никуда сегодня не рваться. Если захочешь, съездим туда завтра и все уладим.
— Хорошо, прошептала она. Но ты должен рассказать, где пропадал все это время. Расскажешь?
Я и не собирался ничего скрывать, а потому кивнул. Произнес же совсем другое, громко и жалобно:
— Я дико хочу жрать. Дамы, кто-нибудь накормит усталого путника?
Вера посмотрела на меня, покачала головой.
— Наказать бы тебя, путник. Отправить спать голодным. Ну да ладно. Мы не звери. Пойдем, посмотрю, что у нас осталось.
* * *
Сначала меня кормили. Еды нашлось удивительно много. Передо мной поставили картошечку, жареную на шкварках. Наскоро сварили сосиски. Разложили в эмалированной миске бабы Нюрины разносолы. Вика быстро нарезала хлеб. Спросила:
— Чай? Кофе? Тебе что?
Влад ее подвинул, залез в холодильник, достал запотевший пузырь. Сказал назидательно:
— Ему беленькой. Не видите, что ли, человек устал?
Вера фыркнула, но промолчала. Я подумал, что Владу несказанно повезло. Его девушка огромная умница. Но тут поймал недовольный взгляд Вики и поспешил ее умаслить:
— Чай тоже надо. Куда же без него.
Влад устроился рядом, выдвинул на центр стола граненые стаканы, два наполнил на треть, задумался, проговорил:
— Вике не предлагаю, рано ей еще. А тебе, Верунчик налить?
Та кивнула.
— Чуть-чуть.
Вика возмущенно вскинулась:
