Собрание сочинений. Том 5. Черногория и славянские земли. Четыре месяца в Черногории. - Егор Петрович Ковалевский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Совершенную безопасность христиане находят только в горах, где образовалось, с незапамятных времен, несколько отдельных одна от другой общин, управляемых своими капитанами, звание которых наследственно, но власть очень ограничена, потому что все дела решаются, хотя в его присутствии, но общим советом старшин и, в случаях важных, всем народом. Иные из этих республик совершенно независимы и находятся в постоянной борьбе с Турцией; другие признают над собою некоторую ее власть, но под неизбежным условием, чтобы ни один турок не селился на их земле; иные православные, другие католические; между последними – самая сильная Мирдиты. У них впрочем сохранилось много обрядов православной церкви и даже большая часть образов греческой живописи.
Нельзя не сознаться, что здесь религия сказывается только исполнением одних наружных обрядов. Мирдиты, например, строго соблюдают посты, чтят своих католических священников, ходят в церковь; но не знают ни одной молитвы, ни за что не отступят от кровомщения. У них, между прочим, есть обычай, что капитан или правитель всего их народа не может жениться на христианке, но непременно должен похитить или отбить себе жену у турок-магометан и потом обратить ее в католическую веру. Турчанки без больших усилий делаются христианками, и в Ороше, резиденции мирдических капитанов, большая часть женщин из этих прозелиток. Только строго соблюдаемые обряды и предания, заменяющие все писанные законы, сохраняют нравы здешних жителей во всей чистоте и патриархальной простоте.
В Турции судьба христиан и вообще судьба жителей всякой провинции, не охраняемых ни законом, ни высшею правительственною властью, зависит совершенно от личности местного паши или мудира. Осман-паша, генералгубернатор северной Албании, сын Мустафы-паши, который в бытность свою в Белграде ознаменовал себя неимоверными жестокостями; сами турки с ужасом, хотя не без удовольствия, рассказывают о них. Осман-паша гордится тем, что происходит от древней боснийской фамилии и одной из графов итальянских, которых прабабка была взята в плен и досталась в гарем его предку. Владея местными наречиями, зная нравы и обычаи управляемого им народа, он, при всей своей скрытой жестокости и при врожденном корыстолюбии, сумел удержаться долгое время пашою; его не убили – хотя были покушения на жизнь, и не сменили, хотя и было за что.
Мы не застали Османа в Скутари; он был в лагере Омер-паши вместе с отрядом своих иррегулярных войск. Впоследствии мы видели его вместе с этим главнокомандующим турецкими войсками, и Осман-паша своею величавою наружностью и благородными манерами, которые как бы прирождены каждому из детства носящему оружие, для того, чтобы иметь возможность всякую минуту защитить свою честь от постороннего посягательствами на нее, – Осман-паша, говорю, много выигрывал при сравнении с Омер-пашой.
Нас встретил и сопровождал один из помощников Осман-паши, также славянин, который дорогою порассказал нам многое о своем начальнике. В Турции сборы в путь нелегки; за что ни хватишься – нет! Вас утешат тем, что было, да исчезло, или что надо непременно завести на будущее время недостающее. Так и теперь случилось: порядочной лодки не нашлось, чтобы совершить плавание по Скутарскому озеру, хотя люди всю жизнь живут у озера. Нечего было делать, надо было ехать на ондре или лондре, – это плоскодонное судно, которое при первом порывистом ветре опрокидывается. Как водится, нас при этом случае уверяли, что ветра не может быть.
Едва отчалили от берега, как забыли и об утлом судне и обо всей кутерьме, сопровождающей отъезд в Турции. Вид был чудный! Прелесть швейцарских и тирольских озер составляют горы, кругом окаймляющие их. Не то здесь! Горы восстают только местами из-за водной глади и отдельными живописными группами рисуются на дальнем горизонте; большей же частью гладь водная сливается с равниной, уже покрывавшеюся местами, где вода стекла, зеленью, и красиво перемешанными купами деревьев и домов. Вообще долина северо-восточная, от озера до Подгорицы, считается самой плодородной и богатой.
Как бы для того, чтобы оживить эту обширную равнину вод, на ней разбросано несколько красивых зеленых островков, которые здесь именно для того только, чтобы озеро не казалось пустынным: пользы они почти никакой не приносят; только служат приютом для черногорцев во время их пиратских набегов на турецкие берега. В самом крайнем углу озера, против черногорской нахии Реки, лежат два небольших островка – Вранина и Лиссандра: эти не так красивы, за то и не пустынны. Они часто оглашаются звуками оружия и криками сражающихся. Невдалеке от них возвышается, как воронье гнездо, на скале турецкая крепостца Жабляк. Острова принадлежали некогда черногорцам; захваченные врасплох, среди общего мира, и в то время, когда все спали, глубокой, темной ночью, эти острова сторожатся гарнизоном и двумя единственными на озере военными судами. До сих пор покушения черногорцев возвратить свою собственность оставались безуспешны, но они не потеряли надежды достигнуть своей цели.
Острова эти, как по-видимому, ни ничтожны они, важны для черногорцев тем, что в этот угол Скутари и особенно в устье р. Черноевич набивается, в известное время года, густая масса скоранцы, которую черпают отсюда словно из чана.
Скоранца, род мелкой сельди или сардинок. Она развозится по всем берегам Далмации и Италии, и составляет почти единственный источник промышленности черногорцев. Теперь они занимаются ловлей и солением этой рыбы нередко под выстрелами турецких пушек.
Жабляк, несмотря на видимую неприступность, был также несколько раз в руках черногорцев; еще недавно взяли они его при помощи одних своих ружей и кинжалов и отдали туркам только по настоянию европейских агентов.
При виде этих мест, столько раз опустошаемых и омываемых самой чистой кровью, при звуках вдали раздававшихся выстрелов, и наконец приближаясь к полю отчаянной битвы, невольно приходят на мысль слова прекрасной черногорской песни.
«Закукале прна кукавица
На средь тврди Скадра, на Бояне,
Да се многе досадъ закукале
Отъ Србачне руке и оружья.»
Случилось, что один из гребцов, славянин-католик, знал эту песню (черногорец всякий знает ее). Мерно и тихо, под всплески весел, покатилась, словно бисер, эта длинная песня.
По ту, по восточную сторону озера, расположены деревеньки двух по преимуществу католических племен – Кастрати и Готи; в первом из них до 4.500 жителей, между которыми около 1.000 магометан, во втором 4.000, между ними 500 магометан: оба славянского
