Три любовных романа. Лучшие из лучших — 1995. Сборник. - Салли Уэнтворт

— В следующей сцене.

Возникающие на экране эпизоды возвращали Софи в атмосферу тех солнечных дней в Брайтоне. Она вспомнила свою боль, свое счастье. У нее всегда будут противоречивые чувства к этому фильму. Слишком многое произошло во время его съемок, да и после них, чтобы вызвать у нее какое-то сентиментальное отношение к нему. Но сейчас, глядя на завершенный фильм, она вдруг почувствовала радостное удовлетворение от того, что участвовала в столь незаурядной кинокартине.

С внезапной горечью она подумала о том, что, может быть, среди семи миллионов, смотрящих сейчас этот фильм, есть и Кайл, сидящий у телевизора где-нибудь в Лондоне.

— Софи! — вдруг взвизгнула от смеха Дженни, возвращая ее к действительности.

Она взглянула на экран и вдруг увидела себя. Вернее, не себя, а Мэйзи.

— Неужели это ты? — в недоумении спросила Дженни, прижимая ладони к губам и стараясь подавить смех. — Тебя же почти невозможно узнать! Я даже представить себе не могла, что тебе придется настолько прибавить в весе. А эти ужасные волосы. Они делают тебя настоящим страшилищем!

— Да, я действительно выгляжу довольно непривлекательно.

Софи старалась не подать вицу, что ее задел смех Дженни. В самом деле, это черноволосое неуклюжее существо было мало похоже на теперешнюю Софи Эспен. Все в нем было иное, даже манера двигаться, жесты, выражение нездорово оплывшего лица, голос. Постоянно злобствующая домашняя прислуга излучала враждебность и острое чувство обиды на весь мир так же, как нагретая солнцем кирпичная стена излучает тепло в конце летнего дня.

— Я даже не уверена, что мне захочется рассказать о том, что мы родственники. Неудивительно, что ты чувствовала себя не в своей тарелке, — журчала Дженни. — Ни за какие коврижки я бы не согласилась выглядеть такой уродиной.

Внутри Софи смешались столь противоречивые чувства, что ей трудно было разобраться в них. Она заставляла себя смотреть на экран с холодной отстраненностью профессионала, обращая внимание на монтаж кадров, стараясь отметить недостатки своей собственной игры.

Но тупая пульсирующая боль внутри ее постоянно напоминала ей о Кайле, о том, какой она должна была казаться ему во время той недели в Брайтоне.

Какой же непривлекательной была она тогда. Эта мучительная мысль не отпускала ее. Нет ничего удивительного в том, что он потешался над ней. Что ее влюбленность в него казалась ему просто смешной.

— Ну что ж, — усмехнулась Дженни, поворачиваясь к Софи. — Во всяком случае, ты неплохая актриса, несмотря на эти ужасные волосы. Я бы даже сказала, довольно хорошая актриса!

Софи отчужденно улыбалась, гладя на себя в роли Мэйзи Уилкин. Напряженная эмоциональность игры производит впечатление, призналась себе она. Фигурки на экране двигались, разговаривали, жестикулировали, злились и ссорились. Сюжет постепенно разворачивался. Однако Софи это уже мало волновало.

Три недели. Целых три недели, и ни одного слова от Кайла. Если бы у него возникла хоть малейшая мысль снова увидеть ее, он бы уже дал о себе знать.

Будь проклято это письмо! Будь проклята ее глупая гордость!

Если бы в ту ночь на Ямайке она открылась ему, то сейчас она смотрела бы этот фильм, находясь в его объятиях.

Интересно, что он тогда чувствовал? Гнев? Безразличие?

Скорее всего, последнее. Если бы Кайл почувствовал себя по-настоящему уязвленным, то его естественной реакцией было бы тут же расквитаться с ней. Что не составило бы большого труда. Скорее всего, он сделал бы это по горячим следам, чтобы доказать себе, что это в его силах…

В глазах Софи стояли слезы, и экран телевизора казался светлым мерцающим квадратом. Она отвернулась, чтобы Дженни ничего не заметила. Софи вдруг с ужасом поняла, что потеряла единственного человека, который был ей по-настоящему нужен.

Первый телефонный звонок раздался как раз перед тем, как на экране поплыли финальные титры. Это были ее родители. Ее мать плакала, даже в голосе отца, старого, далеко не сентиментального человека, звучало неподдельное волнение.

— Это было великолепно, Софи, просто великолепно, — сказал он. — У тебя, девочка, настоящий талант. Мы все так гордимся тобой.

— Вас не шокировала моя роль? — спросила она.

— Шокировала? Разумеется, нет! Ты актриса, и мы прекрасно знаем, как ты выглядишь в реальной жизни!

Более профессиональной, но не менее искренней похвалы она удостоилась от Элинор Брэгг, ее преподавательницы в школе драматического искусства, которая позвонила сразу же после родителей.

— Прекрасная игра, — сказала она Софи. — Не многие молодые актрисы смогли бы не стушеваться рядом с мастером такого уровня, как Элен ле Бон. Я очень горжусь тобой, Софи.

Дженни лихо откупорила купленную в супермаркете бутылку шампанского, которая весь день охлаждалась в холодильнике. Но им так и не удалось по-настоящему насладиться напитком. Один за одним звонили друзья и коллеги, причем с некоторыми из них она не виделась в течение нескольких месяцев. Позднее к ней прорвался Джои Гилмор и, как и следовало ожидать, заткнул всех остальных за пояс.

— Ты была неподражаема, — гудел в телефонной трубке его низкий голос.

— Спасибо, Джои, — обрадовалась Софи. — Я так рада, что тебе понравилось.

— Я всегда знал, что эта роль именно для тебя. Твой успех открывает перед тобой широкие перспективы, Софи. Теперь в твоей жизни наступят большие перемены, поверь мне! Послушай, я думаю, что нам теперь можно забыть о Джоне Пэйне и Франко Лучани.

— Забыть?

— С какой стати ты должна работать за гроши? Если только в ближайшую пару недель ты не получишь по-настоящему блестящее предложение, значит, несмотря на мой двадцатилетний опыт в кино, я ничего не понимаю в этом деле!

Было уже три часа ночи, когда наконец телефонные звонки прекратились. К тому времени она и Дженни слегка осовели от выпитого и чувствовали себя весьма усталыми. Последней позвонила Элен ле Бон.

— Элен! — воскликнула Софи. — Как я рада тебя слышать! Ты все еще в Шотландии?

— Нет, приехала два дня назад. Я решила немного выждать, пока не иссякнет поток звонков, прежде чем поздравить тебя, дорогая. Полагаю, телефон звонил не переставая весь вечер?

— Все были так добры ко мне. — Чувствуя, что теперь сама готова расплакаться, Софи прочистила горло. — Во всяком случае, что касается поздравлений, ты заслуживаешь их больше, чем кто бы то ни было.

— Я занимаюсь этим делом уже давно. А для тебя это действительно победа. Догадываюсь, что от новых предложений просто нет отбоя.

— Я бы не сказала, — улыбнулась Софи. — Есть два приглашения сняться у режиссеров, о которых я никогда не слышала.