Попутчики (СИ) - Авербух Наталья Владимировна

Воспоминание продлилось дольше, чем казалось Вейме. Когда они обе вернулись в действительность, уже начались бои. Вампирша равнодушно скользнула взглядом по щитам сошедшихся рыцарей. Они не были ей знакомы. Один выиграл, другой проиграл. К упавшему подскочили его слуги, подняли на ноги. Пострадавший вполне мог идти сам, а в честь победителя запели трубы. Второй бой был таким же, третий… в четвёртом бою Клос сходился с немолодым уже рыцарем цур Ортвином, но и тот, и другой остались в седле, что засчитывалось как ничья.

— Смотрите, смотрите, славный Грайогэйр! — закричал Мюр.

Нагбарец, красуясь, пустил своего коня вскачь. В Тафелоне не были приняты бои с барьерами, поэтому никто не мог обещать безопасности упавшему рыцарю. То, как нёсся Грайогэйр… раздался громкий треск… его противник, молодой парнишка с драконом на щите, покатился под копыта… трибуны замерли в ужасе…

И тут из ложи набарцев раздался крик. Ужаса — подумали сначала. Боли и предсмертных мук — почуяла Вейма. Её ноздри уловили отвратительный запах крови… вампирша вдохнула его и потеряла сознание.

Она не увидела, как трибуна нагбарцев заволакивается дымом, как мечутся в испуге и гневе люди, не услышала, как обрывается крик, как где-то ржёт чья-то лошадь, пущенная галопом. Не чуяла того, что принёс ей ветер вместе с удушающим запахом смерти.

Раздался чей-то крик на нагбарском, который подхватил и перевёл Мюр:

— Великий тан! Тан убит! Предатели! Копьё! Под трибуна предатель! Пожар! Великий тан убит!

Высший посвящённый. Это он решает, где и когда ему быть.

…так вот зачем он приходил…

— Крыса… — прошептала Вейма в забытьи. — Крыса в ложе…

Марила рыдала и билась в истерике в объятьях своего возлюбленного.

Откуда-то сбоку на ристалище выскочил давешний приор. Он был всклокочен, растрёпан и выглядел вовсе не так, как подобает служителю Заступника.

— Это они! — закричал он и указал на трибуну, на которой сидели братья-заступники. — Убийцы! Предатели!

История третья

Расследование

Глава первая

Девочка

Он пришёл посреди бела дня, ни от кого особенно не таясь. Прошёл по знакомой тропинке, толкнул калитку. Магда была дома, работала в своём огороде, на котором отродясь не росло ничего съедобного. Что-то она перекапывала, что-то разрыхляла, обычная картина, вот только было в ней что-то странное.

Эрны нигде не было видно.

Когда калитка скрипнула, ведьма с усилием разогнулась и медленно, очень медленно повернулась на звук.

— А, — небрежно кивнула она. — Это ты. Явился.

— Неласково встречаешь, Маглейн, — засмеялся Виль.

— А как мне тебя встречать — после того, что ты натворил?

— А что я натворил? — удивился батрак.

С ведьмой творилось что-то неладное. Как-то она как будто посерела, осунулась, глаза покраснели и, что было заметней всего, — голос. Голос и повадки человека, которому уже всё равно, что случится дальше.

— А то сам не знаешь, — махнула рукой Магда. — Лучше проваливай.

— А то что?

— Мамочка, кто это? — донёсся из дома дрожащий голос девочки.

— Никого, доченька! — откликнулась ведьма и замахала руками батраку, мол, уходи скорее.

— Вы чего? — ещё больше удивился Виль. — Что ты ей про меня наговорила?

— Я слышу! — донёсся из дома пронзительный голос. — Это он! Мамочка, прогони его! Мамочка, прогони его! Не пускай его! Пожалуйста, мамочка! Не пускай его! Прогони! Мамочка, прогони! Пожалуйста!

— Уходи, — устало попросила ведьма. — Ты видишь — ничего нельзя сделать.

— Мамочка, прогони его! — продолжала верещать Эрна.

— Даже не думай к ней подойти, — предостерегла Магда. — Эти… они научили Эрну магии, теперь она путает чёрную и белую и кидается какими-то чарами, я сама боюсь приближаться, когда она так кричит.

— И давно она так? — покачал головой батрак.

— Да уж достаточно. Руки бы им повыдёргивала. Надо ж додуматься — учить ведьму магии!

Злость её была такой же тусклой, как и голос.

— Мамочка, прогони его! Мамочка, пожалуйста! Пусть он уйдёт! Мамочка, прошу тебя! Мамочка, прогони его! Пусть он уйдёт! Пожалуйста! Пусть его не будет! Прошу тебя! Пусть его не станет! Пусть…

— Уходи, — громко, чтобы дочь услышала, сказала Магда.

Батрак пожал плечами и отвернулся. Ведьма тихо прошептала:

— Ночью приходи, если хочешь объяснений. Полюбуешься.

— А есть на что полюбоваться? — оживился батрак.

— Вон! — повысила голос Магда. Виль скрылся. — Вот видишь, доченька, он ушёл, мамочка сказала ему уйти — и он ушёл. Спускайся с чердака, милая!

— Не буду! — отозвалась девочка. Магде показалось, что она тихо заплакала, но подниматься наверх ведьма не стала.

— Не шуми, — приказала Магда, когда он пришёл ночью. — Сейчас сам всё увидишь.

Девочка спала в своём углу, иногда тихо похныкивая сквозь сон.

— Да что у вас случилось-то? — спросил батрак.

— Глупость у нас случилась, — махнула рукой ведьма, усаживаясь за стол. — Отправила девочку в город. Говорила им — нельзя её магии учить. А они что?

— Это ты про друзей своих рассказываешь? Тот чёрный зануда и его жена, которая на меня как на кучку дерьма смотрела? А зачем ты к ним Эрлейн отправила?

— Дело было, — призналась ведьма, отводя взгляд.

— Э, нет, Маглейн, так не пойдёт. Рассказывай по порядку. Что за дело у тебя было и чем тебе девчонка мешала?

— В Корбиниане, — пояснила Магда. — Рыжую ведьму искала, помнишь, ты о ней рассказывал?

— Помню, помню, ты не отвлекайся. Зачем тебе эта рыжая понадобилась?

Ведьма снова махнула рукой.

— От тебя избавиться хотела, — равнодушно сказала она.

— Вот те на! Так надоел папаша Виль, а? И как, получилось?

— Да где уж там. Еле ноги унесла. Как вспомню…

— Отказала она тебе, значит?

— Да уж не помогла. Я зелье придумала, но чтобы сварить его, у меня сил не хватало. Думала, она что откроет.

— Кишка тонка оказалась?

— Называй как знаешь. Всё вижу, а этого — не вижу. Не на своё колдовство замахнулась.

Магда говорила спокойным ровным тоном. Потом голос её сбился и она покачнулась.

— Э, Маглейн, да ты падаешь! Это тебя рыжая так околдовала?

— Отстань, — нахмурилась ведьма.

Пошарила у себя за спиной, сняла со стены ковшик и зачерпнула из кадушки, которая стояла у стены. Отпила, скривилась и отпила снова.

— Горькое, — пояснила она. — Помогает не спать. Которую ночь пью. Уже не действует. Надо покрепче сварить, да боюсь перебрать.

— А зачем тебе не спать-то?

— А вот увидишь сам, — посулила Магда. — За девочкой в Раног приезжаю — ты б её видел! Ревёт вся, трясётся. А всё ты виноват! Ты бы хоть думал, чем занимаешься!

Виль помолчал, что-то соображая.

— Ясно, — спокойно сказал он. — Твоя добрая подружка показала Эрлейн папашу Виля за работой. У неё самой с головой всё в порядке — такое ребёнку показывать?

— Умный какой, — скривилась Магда и сделала ещё один глоток. — Про свои планы можешь забыть. Эрна и видеть тебя не может. Сейчас посмотришь, что вы с ней сотворили — и проваливай.

— «Мы сотворили»? — обиделся Виль.

— Ай, не важно, — отмахнулась ведьма.

Виль тряхнул её за плечо.

— Ай-ай-ай, Маглейн. Ты хотела предать папашу Виля, думаешь, это тебе с рук сойдёт, а?

— Мне всё равно, — равнодушно отозвалась Магда.

Виль достал нож и мерзко ухмыльнулся.

— О, это тебе сейчас так кажется.

— Иди ты… — грубо выругалась ведьма. — Посиди сам с ребёнком, я на тебя посмотрю, что тебе ещё покажется.

— Не переживай, без сна оставить — это только начало, — посулил батрак, но тут ведьма схватила его за руку.

— Тихо! Начинается!

Эрна зашевелилась, застонала во сне, а потом…

Ночь разорвал вопль. Мужской вопль, почти лишённый всякой человечности.