Вокруг Пушкина - Ирина Ободовская

27 числа этого месяца состоятся крестины (младшей дочери Пушкиных Натальи), Тетушка и Мишель Виельгорский будут восприемниками. В этот же день Таша впервые сойдет вниз, потому что до сих пор Тетушка не позволяла ей спускаться, хотя она вполне хорошо себя чувствует, из-за страшной сырости в нижних комнатах. Вчера она в первый раз выехала в карете, а Саша и я сопро­вождали ее верхом.

Что поделывают Ваня и Сережа, эти скверные мальчики никогда не напишут нам ни словечка, выдери их за уши от меня, а потом поцелуй нежно, нежно. Скажи Сереже, что он должен бы приехать нас повидать, мы ждем его с нетерпе­нием. Целую тебя крепко. Таша просит передать тебе не за­быть прислать ей кучера, кучера, кучера; попроси у Сережи его повара, повара, повара, повара.

ПИСЬМО 31-е

ЕКАТЕРИНА НИКОЛАЕВНА ГОНЧАРОВА

14 июля 1836 г. (Каменный Остров)

Надо признаться, что ты очень любезен, дорогой Дмит­рий, сколько времени прошло с тех пор, как ты уехал, а ты не подаешь признаков жизни, если не считать того, что не­давно прислал нам на почту письмо, в котором всего-навсе­го нацарапано несколько строк о том, что ты просишь ку­пить аршин Бог знает какого свинства для твоих невырази­мых; разве хорошо воспитанный молодой человек может поручать порядочной девушке подобную покупку? Что можно сказать: я скажу об этом Маминьке? О, испорченность 19 ве­ка, до чего же мы дошли: поручают барышням покупать пан­талоны, фи мерзкий, фи нахал, за кого ты меня принимаешь, будь у меня рука немного подлиннее, хорошая оплеуха была бы наградой за подобное оскорбление, ах, ах! Но по­любуйся великодушно, что значит сердце женщины, я мило­стиво простила дерзкого брата и, более того, я исполнила это повеление, оскорбительное для чести моего пола, пожертвовала последней копейкой, чтобы выполнить просьбу столь неприличную. Я вас прошу, однако, господин брат, не забываться так в отношении меня, потому что в другой раз я не буду пачкать себе руки такой гадостью, как ваши невыра­зимые, я истратила целый флакон одеколона после того, как прикоснулась к этой проклятой материи. Чтоб я еще когда-нибудь прикасалась к ней!

Где вы сейчас находитесь, все мои три любезных братца, где то место, которое укрывает ваши очаровательные осо­бы? Будем ли мы иметь удовольствие снова увидеть одного из трех? Как идет ремонт у Вани? Какие у него планы и что предполагает он делать, когда у него кончится отпуск? Пре­красный Серж, возвращается ли он скоро на службу и как его здоровье? Как твои дела? Есть ли какая-нибудь надежда на улучшение?

Что касается меня, то у меня великие проекты; мы с Са­шей недавно купили польский лотерейный билет и я рас­считываю выиграть самый большой выигрыш в 500 тысяч злотых. Что ты тогда скажешь? Вот уж тогда-то ты будешь за мной ухаживать, плутишка, и я ручаюсь, что ты будешь опа­саться вызвать мой гнев оскорбительными поручениями и приедешь наконец с вкрадчиво-лицемерным видом ухажи­вать за мной, так что если ты хочешь, чтобы я была добра к тебе, веди себя хорошо и никаких дерзостей в отношении фрейлины ее величества.

Да, кстати, вот и Хлюстин наконец женился, видно, он счастливее тебя. Но кто такая девушка, на которой он же­нился, фамилия мне как будто знакома, и все же я не могу вспомнить, где я ее слышала; эта особа богата или, может быть случайно, это брак по любви? Вещь довольно странная для Хлюстина, я не думала, что он такая воспламеняющаяся натура. Потому что едва только стало известно о его приез­де в Москву, как уже получили от него письмо с извещением о женитьбе.

На днях мы предполагаем поехать в лагеря в Красное се­ло...на знаменитые фейерверки, которые там будут; это, вероятно, будет великолепно, так как весь гвардейский кор­пус внес сообща 70 тысяч рублей. Наши Острова еще очень мало оживленны из-за маневров; они кончаются четверто­го, и тогда начнутся балы на водах и танцевальные вечера, а сейчас у нас только говорильные вечера, на них можно уме­реть со скуки. Вчера у нас был такой у графини Лаваль, где мы едва не отдали Богу душу от скуки. Сегодня мы должны были бы ехать к Сухозанетам, где было бы то же самое, но так как мы особы благоразумные, мы нашли, что не следует слишком злоупотреблять подобными удовольствиями.

Таша посылает тебе второй том «Современника»...до­рогой братец, пришли нам поскорее письмо для Носова, так как вот уже скоро первое августа. Наши лошади хотят есть, их никак не уговоришь; а так они совершенно очарователь­ны, все ими любуются, и когда мы пускаемся крупной ры­сью, все останавливаются и нами восхищаются, пока мы не скроемся из виду. Мы здесь слывем превосходными наезд­ницами, словом, когда мы проезжаем верхами, со всех сто­рон и на всех языках, какие только можно себе представить, все восторгаются прекрасными амазонками.

Ради Бога, поскорее письмо к Носову, не задержи, доро­гой братец. У меня к тебе очень большая просьба, милый друг. Не будешь ли ты так добр уплатить Александре Башковой рублей 50 за комиссию по покупке меха у ее сестры, она пристает ко мне прямо с ножом к горлу, чтобы я заплатила эти деньги, которые я ей должна еще с тех пор, когда она у меня служила на Заводе; эти 100 рублей я просто не знаю как ей отдать, пожалуйста, будь милостив, я тебе буду очень благодарна.

ПИСЬМО 32-е

АЛЕКСАНДРА НИКОЛАЕВНА ГОНЧАРОВА

Конец июля 1836 г. Черная речка

Мы возвращаем тебе всех четырех лошадей, следствен­но, дай нам ту же сумму, что ты истратил на то, чтобы при­гнать их сюда, но во имя неба не мешкай, так как, когда мы вернемся в город, нам совершенно негде их поставить. Троп будет тебе отправлен вместе с ними; делай с ним все что угодно. Если он вернется сюда, я сомневаюсь, что мы во­зьмем его обратно, так как Таша не хочет брать его жену; впрочем, до этого времени мы еще посмотрим.

Пушкин просит тебя прислать ему писчей бумаги разных сортов: почтовой с золотым обрезом и разные и потом голландской белой, синей и всякой, так как его запасы совсем кончились. Он просит по­скорей прислать.

А теперь прощай, дорогой брат, я тебя нежно целую и еще раз искренне желаю, чтобы ты был совершенно счаст­лив. Не забудь все мои просьбы. Если ты уже женат, тысячи приветов моей невестке.

ПИСЬМО 33-е

ЕКАТЕРИНА НИКОЛАЕВНА ГОНЧАРОВА

Петербург. 1 августа 1836 г.

Прими мои искренние поздравления, милый и дорогой Дмитрий, по поводу твоей женитьбы (Д.Н. обвенчался с кн.Е.Е.Назаровой 29 июля 1836 г); ты не сомневаешься, конечно, в моих самых горячих пожеланиях вам благополу­чия, желаю тебе найти в твоей будущей супруге все необхо­димые качества для того, чтобы сделать тебя совершенно счастливым. Пожалуйста, передай моей невестке, что я по­ручаю себя ее расположению. Что касается меня, то, не зная ее, я уже готова питать к ней чувства сестры. И еще, признаюсь тебе откровенно, — мне очень не терпится с ней познакомиться, и если бы ты был хорошим мальчиком, бы­ло бы очень мило с твоей стороны привезти ее к нам хотя бы на несколько дней. Прошу тебя в первом же письме на­писать нам подробнее о том, как же сладилась твоя женить­ба, так как все произошло так быстро, что я до сих пор ниче­го не понимаю. Я знаю, что это Арцруни познакомил тебя со своею кузиной. Когда ты уезжал из Петербурга, ты нам говорил о своем намерении поехать в Тулу, чтобы познако­миться с княжной Назаровой, о которой тебе говорили как об очаровательной особе, и, судя по твоему письму, ты ее нашел точно такой, как тебе описывали.