Мастер проклятий - Матвей Геннадьевич Курилкин

— Наклонила бутыль, и налила. — удивилась девушка. Как ты и говорил, по стеночке. Мне Доменико помог.

Я зажмурился. Бутыль, в которой где-то литр вещества. Наклонила. Хорошо, что я только одну с собой взял, если что, погибли бы только мы трое. Даже, возможно, я бы выжил.

— Ева, не нужно, наверное, так больше делать, — сказал я. — Там, как я уже упоминал, у меня в рюкзаке, пипетка. Это такая стеклянная трубка, длинная, с каучуковым шариком на конце. Я ее специально у лекаря выпросил. Принеси, пожалуйста… Хотя нет, я сам схожу. И знаете, давайте вы в этот сарай без меня больше не заходите, хорошо?

Кера и Доменико пообещали. Парень поглядывал на меня с тревогой, видимо его смутил мой бледный вид. Впрочем, богиня тоже не понимала, почему я так нервничаю. Вот что меня заставило отправлять ее работать со взрывчаткой? Доменико, дурак, постеснялся. Как же, отправлю девушку таскать тяжелый камень, а сам буду отдыхать.

Я сходил за пипеткой, осторожно набрал каплю вещества из рюмки, попросил Керу отойти подальше, и поставить рюмку на ровную поверхность. Занес руку над камнем и надавил на грушу. Блестящая в солнечном свете капелька сорвалась со стеклянной трубочки, и упала точно в углубление на камне. Хлопок получился совсем не громкий, гораздо тише, чем выстрел. Но Доменико отшатнулся и побледнел так, будто в камень молния ударила. И Кере, к слову, тоже было очень не по себе.

— Я начинаю жалеть, что не сдержал своего любопытства, дружище, — сообщил Доменико после того, как поделился с нами своим запасом ругательств. Довольно обширным, кстати, для парня из высшего общества. — Хотел бы я никогда не видеть этой демонстрации. И, главное, если ты знал, как легко эта штука взрывается — как ты-то решился ее тащить?

— Сам себе удивляюсь, — признался я. — В оправдание могу сказать, что делал все очень аккуратно!

Следующие несколько часов прошли в упорных экспериментах. Взять несколько гранов нитроглицерина, взвесить нужное количество опилок, сбросить с определенной высоты на получившуюся кашицу гирьку, если не взорвалось, повторить, чуть увеличив высоту. Поменять концентрацию, повторить эксперимент. Поменять высоту, повторить эксперимент. И снова повторить. Занятие, требующее крайней сосредоточенности и при этом уже после десятого повторения неимоверно скучное. Самое отвратительное, что результаты были все еще неудовлетворительные. Часа в четыре пополудни приходил Рубио — как он объяснил, убедиться, что мы еще не сдохли. К тому времени я уже отказался от опилок и пробовал другие абсорбенты, например, кирпичную пыль, бумагу или даже песок, который набрал под ногами. Так что старик был встречен неласково, и понаблюдав за несколькими итерациями экспериментов, убрался восвояси.

— Что б его Гекатонхейры сожрали! — Я вышел из себя, заметив, что уже начало темнеть. Все возможные сочетания, которые приходили в голову уже были перебраны. Смесь либо взрывалась слишком легко, либо не взрывалась вовсе.

Сразу вслед за моим воплем, коротко вскрикнул Доменико, и каким-то невообразимым кульбитом отпрыгнул от своего табурета, сидя на котором он записывал результаты экспериментов.

— Что? — удивился я, глядя на дико озирающегося эквита.

— Ффух, зараза, — выдохнул, приятель. Да, понимаешь, задремал немного. Очень уж увлекательное занятие. А тут ты закричал, я дернулся, колба с взрывчаткой опрокинулась, — рядом с Доменико как раз стоял ящик с колбой, из которой брали образцы. — Испугался я, все-таки его там прилично. Ладно, обошлось. Все в кремнезем впиталось.

— Да уж, это мы хорошо придумали, — начал я, и тут же прервал себя. — Подожди… Как ты этот песок назвал?

— Кремнезем, — пожал плечами управляющий заводом. — У металлургов кирпичи в некоторых печах из такого сделаны. Думаю, Диего, на сегодня надо заканчивать. Нет, идея хорошая. Посмотри, — он полистал бумаги, — С опилками неплохо получилось, в два раза стабильнее. Нужно будет попросить кого-нибудь, чтобы нам совсем древесной трухи набрали, чтобы прямо мелкая была, как мука. Только завтра. Смотри, темнеть начинает, да и устали мы. Вон, погляди на домину Еву, она уже едва на ходу не засыпает! — Кера недоуменно уставилась на парня. Действительно, уж по ней признаков усталости определить было невозможно. Она вообще не очень-то обращает внимания на нужды своего смертного тела.

— Подожди, — отмахнулся я. — Давайте еще с кремнеземом попробуем. Последний рез! А то смотри, почти все перепробовали, что в голову пришло. Я уже думал сбегать муки попросить на кухне, а с кремнеземом не экспериментировали.

Я, наконец, вспомнил, где слышал про кремнистую землю. Давно еще, в прошлой жизни читал в какой-то статье, что ее использовали как раз при перевозке нитроглицерина, и Альфред Нобель, дескать, случайно заметил протекшую в наполнитель бутылку. Только я и предположить не мог, что кремистая земля выглядит как обычный, только белый и мелкий песок! Мне скорее представлялось что-то розовато-серое…

Несмотря на вновь проснувшийся азарт, я заставил себя действовать еще медленнее, чем обычно. Не хотелось запороть эксперименты из-за банальной спешки. Привычная уже процедура: отмерить три грана абсорбента, отмерить семь гранов нитроглицерина. Медленно, но тщательно перемешать. Поднять грузик, установить на штатив, с расстояния пары метров дернуть за веревку, на которой держится стопор. Удар. Взрыва нет. Поднять повыше, удар — нет взрыва. Рвануло на высоте десяти дюймов. В шесть раз выше, чем если уронить тот же груз на чистый нитроглицерин.

Обратно хотелось бежать вприпрыжку, несмотря на то, что за спиной болтался рюкзак с полуфунтом неизрасходованного нитроглицерина. Кера в конце концов не выдержала, и на удивление мягко попросила отдать ей рюкзак, заслужив тем благодарный взгляд от Доменико. Только тогда я, наконец, успокоился.

Утро началось не с продолжения экспериментов, как я ожидал, а с серьезного разговора с Доменико. Парень разбудил меня едва рассвело, и не дожидаясь, пока я продеру глаза, потащил в свои апартаменты. На все вопросы касательно срочной необходимости в такой беседе отвечал, что разговор будет конфиденциальным, и только там он может быть уверен, что нас не станут подслушивать. Апартаментами оказался обычный рабочий кабинет, не слишком даже большой, в углу которого примостилась раскладушка с даже не застеленной постелью.

— Ну а как ты думал? — пояснил парень, заметив мой удивленный взгляд. — До того, как все закрутилось, я снимал домус в центре города, но как ты можешь догадаться, сейчас он для меня недоступен. Давай лучше сразу к делу, хорошо? Разговор непростой будет.

— Мне уже даже страшно представить, что ты такое хочешь мне вывалить! — буркнул я.

— Вывалить, да… — протянул парень. — Понимаешь, мне сразу показалось странным, что мы с тобой однофамильцы. Я же все-таки эквит, должен знать свою родословную,