Стражи Кремля. От охранки до 9-го управления КГБ - Петр Дерябин

Во время поездок Сталина в автомобиле также использовались всегда три машины — головная, основная и хвостовая. В головной сидели, как правило, заместитель начальника «дворцовой гвардии» и несколько других сотрудников Охраны № 1. В основной машине на заднем сиденье располагался Сталин, место же рядом с водителем занимал Власик, Раков или кто-то еще из руководства ГУО. В третьей машине ехали сотрудники Охраны № 1, вооруженные пистолетами и пулеметами-автоматами, и запасной водитель для машины Сталина. Поскольку Грузин отдавал предпочтение быстрой езде, обычно кортеж мчался по московским улицам со скоростью пятьдесят миль в час, хотя максимально разрешенная скорость в столице составляла в то время лишь двадцать.

Поскольку все передвижения Сталина В пределах городской черты держались под строгим секретом, единственными признаками, по которым рядовые граждане узнавали о приближении кортежа диктатора, являлись внезапное включение желтого света на светофорах, установленных на перекрестках, скрип шин мчавшихся на бешеной скорости автомобилей да рев сверхмощных двигателей. Ехавший в хвостовой машине охранник из «дворцовой гвардии» обрушивался с бранью на людей, которые, как казалось ему, слишком близко подошли к автоколонне, и даже плевал им в лицо.

Те же, в кого плевали, могли с полным на то основанием считать, что им здорово повезло: как-никак они не попали под колеса «ЗИСов», которые ни при каких обстоятельствах не останавливались в пути. Сидевшие в тех машинах не испытывали ни малейшего волнения, если искалечили кого-то или раздавили насмерть. Ярким примером бездушия этих людей может служить один случай, когда пешеход был задавлен сталинской автоколонной, а дежуривший в штатском охранник, который отвечал за соответствующий участок дороги, покончил с собой. Тело несчастного пешехода сразу же, как только машины исчезли вдали, было отправлено в морг другими сотрудниками Охраны, несшими свою «вахту» на этой же улице. И, что также ужасно, никто даже не попытался узнать, кто же был погибший, и известить о смерти этого человека его родственников.

Примерно в то же время произошел еще один случай, но на этот раз жертвами стали уже четыре армейских офицера. Вероятно находясь в состоянии легкого опьянения, они вывели свой армейский джип на один из перекрестков на проспекте Калинина несмотря на то, что горел желтый свет. Реакция сотрудников Охраны № Досидевших в хвостовой машине сталинской автоколонны, была мгновенной: на злополучный автомобиль обрушился ливень пулеметных пуль, тотчас же сразивших всех четверых военных. Кортеж верховного иерарха, само собой разумеется, спокойно продолжил свой путь, а по прошествии всего лишь каких-то пяти минут на месте трагедии уже не было ни тел погибших, ни изрешеченного свинцовым дождем джипа.

Вероятно, к счастью для граждан, пользовавшихся услугами авиатранспорта или беззаботно разгуливавших по земле непосредственно под воздушными трассами, Сталин почти никогда не летал на самолетах. В конце тридцатых годов ЦК КПСС издал специальное распоряжение, запрещавшее Генеральному секретарю товарищу Сталину летать на самолетах из соображений безопасности. Однако, согласно имеющимся сведениям, реальной причиной данного постановления был попросту панический страх, который диктатор, бывший некогда грузинским крестьянином, испытывал, подобно любому крестьянину, перед самолетами. Единственный случай, когда он нарушил запрет, был связан с его полетом из Баку в Тегеран для участия в работе конференции руководителей трех союзных во Второй мировой войне держав и возвращением оттуда на родину. Насколько известно, тогда в воздухе рядом не оказалось никаких других самолетов, как не обнаружилось и посторонних людей возле самолета вождя, так что в тот раз все обошлось без крови: бдительным охранникам просто не в кого было стрелять.

Ввиду занимавшегося ими привилегированного положения, а также благодаря невмешательству Сталина в дела подобного рода и фактическому попустительству со стороны Поскребышева и Власика, на охранников из «дворцовой гвардии» не распространялись, по существу, строгие правила поведения в общественных местах, установленные как для остальных сотрудников Охраны, так и для личного состава органов государственной безопасности. Довольно высокий статус, которым они обладали, позволял им практик чески безнаказанно творить все, что хотелось. В результате обычным делом для них, как и для опричников Ивана Грозного, были публичные ссоры, уличные драки, пьянство, сквернословие и вообще все то, что никак не красит человека.

Типичный при данных обстоятельствах случай произошел летом 1950 года в Сочи, когда несколько охранников из «дворцовой гвардии» «расслаблялись» после, прямо скажем, своих не столь уж тяжелых обязанностей. Прогуливаясь по городскому рынку после изрядных возлияний, эти представители «образцовой» кремлевской стражи, решив поразвлечься, начали приставать к женщинам, торговавшим овощами и фруктами. Один из местных жителей, не оценив реальной обстановки, попытался вступиться за них, но тут же был убит ударом в шею неким Колбасиным, звероподобным охранником шести футов шести дюймов (примерно один метр девяносто пять сантиметров. — Ред.) роста и с лапами, как у медведя. Инцидент должен был «расследовать» Власик. Выслушав версию Колбасина, начальник Управления сказал охраннику, что за такие вещи положена высшая мера наказания — смертная казнь, и затем добавил: «Но ты прикончил его с одного удара. И это неплохо: Нам и нужны вот такие люди, умело пускающие в ход кулаки».

Двумя годами раньше в окрестностях того же Сочи попойка с участием опять-таки сотрудников Охраны привела к бессмысленной и также оставшейся безнаказанной гибели четырех офицеров из «дворцовой гвардии», ну а то, что при этом не пострадало безвинно ни одно гражданское лицо, было лишь счастливой случайностью. Началось все с того, что начальник агентов, в чьи обязанности входило дежурить, переодевшись в гражданское платье, на улицах, и начальник транспортного подразделения в сопровождении других охранников заявились в ресторан на вершине горы отметить день рождения одного из друзей. Устроив пирушку, они, несомненно, не рассчитали своих возможностей и выпили больше, чем надо. В результате никто не стал отговаривать начальника транспортного подразделения от его решения самому усесться за руль на обратном пути. Ведя машину на огромной скорости, он, как и следовало ожидать, не сумел справиться с крутым поворотом, и машина свалилась в ущелье. Начальник дежуривших, на улицах агентов, двое других офицеров и шофер разбились насмерть, и только пьяный водитель, начальник транспортного подразделения, остался в живых. Когда врачи поставили его более или менее на ноги, то он был обвинен в преступной небрежности и в вождении машины в пьяном виде, и Сталин лично распорядился отправить его в тюрьму. Но, поскольку начальник транспортного подразделения являлся закадычным другом Власика, этот приговор так и не был приведен в исполнение.

Сталин, по-видимому, не стал в данном случае заострять внимание на непослушании Власика, поскольку аналогичные проблемы с пьянством возникали всякий раз, когда он принимал у себя на даче своих ближайших соратников. В те дни, когда в резиденции диктатора проводились подобные «мероприятия», территорию вокруг дачи буквально наводняли телохранители, патрулировавшие с автоматами в руках армейские офицеры, команды кинологов с собаками, усиленные наряды переодетых в гражданское платье агентов и сотрудники Охраны № 2, сопровождавшие своих хозяев, Знавший сам меру, Сталин любил наблюдать, как его прихвостни, упившись до чертиков, начинали дурачиться. Большинство таких вечеров кончалось обычно тем, что телохранители буквально вытаскивали из-за столов своих хозяев и, впихнув кое-как их в машины, развозили затем по домам.

Хотя многие из сотрудников Охраны № 1 вели себя в свободное от работы время крайне непристойно, отбор кандидатов в телохранители Сталина производился исключительно тщательно и значительно более осторожно, чем кандидатов в другие категории сотрудников Управления. Как правило, после дополнительной серьезнейшей проверки телохранителями Сталина становились в конечном итоге сотрудники других подразделений ГУО. Прежде чем перевести офицеров в Охрану № 1, где им предстояло находиться, в непосредственной близости к Сталину, за ними, даже если они выполняли обязанности официанток, устанавливалось на срок от трех до пяти лет наблюдение как в рабочие часы, так и во внеслужебное время. Кроме того, даже с честью выдержав эту проверку, они, за редким исключением, должны были также пройти собеседование с Власиком и, в особо важных случаях, с Поскребышевым. Далее кандидаты снова подпадали под наблюдение, длившееся на этот раз несколько недель, и только после этого принималось окончательное решение. За всеми без исключения охранниками, включенными в состав «дворцовой гвардии» Сталина, периодически, каждые три месяца, устанавливалось наблюдение длительностью от нескольких дней до, недели. Наиболее внимательно надзирали за охранниками во время отпуска, особенно если они проводили его за пределами Москвы.