Цветы на камнях - Сергей Байбара

— Заходи, дорогой, хороший товар! — тут же прицепился к Сергею хозяин трубок, мужчина лет сорока в синей бейсболке. — Сразу вижу знатока. Покупай, слушай, не пожалеешь!

— Да уж, хорошие трубки. Красивые… — только и сказал зачарованный Сергей.

— Знаешь, я тебе так скажу… Весь базар обойди, весь Цхинвал объехай, но больше таких трубок не найдешь! — похвастался продавец. — Меня весь Кавказ знает! Весь мой товар, на любой вкус, на любую цену! Выбирай!

А потом важный мастер трубочных дел прочитал Сергею целую лекцию о роли трубок в обществе:

— Трубка — это престижно! Хорошая трубка хранится несколько поколений, как реликвия! Ну что это такое, — скрутил бумажку, насыпал, свернул?! Ты же не пацан сопливый, ты мужчина солидный, отец семейства! Вспомни Сталина, какая о нем память осталась? Усы и трубка!

В общем, Сергей сдался… Выбрал он себе трубку кофейного цвета в виде головы дракона. Продавец запросил восемь патронов. Сергей, не колеблясь, выложил требуемую сумму на стол.

— Даже не торгуешься?! — удивился продавец.

— Нет, а зачем?

— А удовольствие от покупки?! — засмеялся тот.

Сергей взял трубку, сунул ее в нагрудный клапан. Собирался уйти, однако два дюжих молодца, по-видимому, работники трубочника, преградили ему путь.

— В чем дело?

— Подожди, дорогой, проверить надо, — сказал хозяин лавки.

Он достал из-под прилавка автомат АК-74. Выбрал наугад один из патронов, отданных Сергеем в качестве оплаты. Вставил в магазин, передернул затвор. Направил ствол в воздух. Выстрел, как плеть, ударил по ушам. Проходящие мимо люди, правда, не обратили внимания на столь обыденное дело.

— Все в порядке, — сказал торговец. Затем он сказал что-то на незнакомом наречии своим амбалам, и те послушно расступились.

— Деньги проверяете? — спросил Сергей.

— Да, приходится, — кивнул головой трубочник. — В последнее время немало случаев, когда всякие …. (видимо, неприличное слово на своем языке) стали расплачиваться негодными патронами. А ты человек новый, я тебя не знаю. Хочешь, еще что-нибудь возьми. И друзьям скажи, — если кому нужна хорошая трубка — веди сюда, к Курбану из Нальчика. Для всех товар найдется!

Сергея как гвоздем прибило к земле.

— Вы говорите, что вы из Нальчика?!

— Ну да! С самого детства там живу! Ты ведь знаешь, кем я был до Войны?

— Кем?

— Футболистом! Команду «Спартак-Нальчик» помнишь?!

— Нет. Я футболом не интересовался, — на всякий случай соврал Сергей.

— Жаль. Я в основе играл. Меня перспективным форвардом считали. Даже называли кандидатом в сборную. А потом… Переквалифицировался в мастера, стал трубки делать. А что? Ходовой товар…

— Слушай, Курбан. Я тебе еще пять патронов накину, только расскажи, что с Нальчиком? Что вообще с Россией?!

— Зачем мне деньги за разговор? Я и так расскажу. Знаю-то я немного… После удара была зима. Долгая зима… Холодная… В итоге в Нальчике осталось едва ли тысяча человек… те, кто выжил, разъехались по селам, уехали в горы. Хочешь знать, что с Россией? Да кто его знает? Но люди говорят, что связи больше не было. Ни с Москвой, ни с Ростовом, ни с Краснодаром. А потом началась борьба за власть… Кабардино-Балкария раскололась на три части. Я кабардинец из Нальчика. Есть еще кабардинцы из Княжества. Князем у них бывший ментовский генерал, замглавы МВД республики. А у балкарцев — своя власть. Северная Осетия, — там так и остался президент. Но на них давят нохчи. Нохчи после войны сильно поднялись. Московской власти теперь нет, никто контртеррористические операции проводить не будет.

— А что севернее? — спросил Сергей.

— А вот севернее не знаю, — сказал Курбан. — Ставрополье, по-моему раскололось на удельные княжества. Там и нохчи, и армяне, и казаки, и бандиты, и еще непонятно кто… так люди говорят. А больше я и не знаю ничего.

Сергей поблагодарил бывшего футболиста и в благодарность купил у него еще одну трубку. Для Тенгиза. Пообещал, что обязательно расскажет своим товарищам про его лавку. Попрощался и пошел дальше…

Спустя еще метров триста, Сергей увидел еще одну сцену. Настоящий аукцион. На каменном парапете бывшей лестницы какой-то мелкий клоп в остатках дорогого пиджака вел торг. Напротив него стояли огромные картины в дорогих золоченых рамах. Карлик в азарте выкрикивал название картины, называл цену. А стоящий напротив него толстяк в вельветовом костюме, в красной шапочке, наподобие турецкой фески, с удовольствием эту цену повышал. Толстяка окружали громилы-охранники в камуфляже, не позволявшие никому занять место рядом с их господином. Да и желающих, видно, не было. Под конец карлик завопил: «Продано!». Толстяк сделал жест рукой, и один из охранников поставил у ног карлика цинк с патронами. А обратно стащил картину в золотой раме, на которой была изображена женщина в розовом платье, читающая книгу. Зеваки вокруг кричали, свистели и аплодировали.

Сергей решил, что здесь что-то типа аукциона, где местные богачи приобретают оставшиеся произведения искусства. Но все было не так просто. Получив купленную картину в свое распоряжение, глаза богача просто налились кровью. Он восхищенно заорал на весь базар:

— Картина из Третьяковской Галереи! Прошу любить и жаловать!

Затем толстяк выхватил кривой кинжал и вонзил в полотно. Толпа заревела от восторга. А толстяк, пуская слюни от восторга, хрипя, как кабан, полосовал картину на части под общий одобрительный гул. Превратив произведение искусства в лоскуты, толстяк взял у кого-то из челяди топор и принялся рубить раму. Затем он, раскрасневшийся, потный, но счастливый, схватил уцелевший фрагмент рамы, поднял над головой, торжествуя:

— Даже сверхбогачи прошлого не могли себе это позволить!!! А я могу!!!

Ничего не понимающий Сергей смотрел, вытаращив глаза, на это варварство. Откуда здесь картины из Третьяковской галереи?! Толстяк врет? А потом, Сергей, холодея, начал вспоминать, что перед самой войной какую-то коллекцию из московской Третьяковской галереи привозили в Цхинвал. Эвакуировать, видно, не успели…

Сергей нашел в толпе двух патрульных и бросился к ним:

— Помогите! Вы видели, что там происходит?

— А что там происходит?

— Там картины из Третьяковки уничтожают!

Патрульные недоумевающее посмотрели друг на друга.

— Товар чужой что ли громят? Ладно, пошли посмотрим…

Сергей в сопровождении полицейских пробрался к «аукциону». Ближе не могли, — мешала возбужденная толпа. Полицейские наблюдали за процессом, потом посмотрели на Сергея, как на идиота: