Сонджу - Вондра Чхан

Сонджу думала о себе, когда произносила это. Он кивнул несколько раз и устремил взгляд на газон за окном.

– Я смирился со своим договорным браком. Пытался сделать его как можно лучше для нас обоих, – он провёл по лбу рукой, словно пытаясь убрать выбившиеся из причёски волосы. – Полагаю, моя жена прожила хорошую жизнь. Я никогда не изменял ей. Хотя нельзя сказать, что я не испытывал соблазна.

Обычно он говорил куда меньше, но сейчас явно был в настроении откровенничать, так что Сонджу продолжала слушать.

– Моя жена была хорошей женщиной. Она полностью мне доверяла. Но она не знала меня по-настоящему. Признаю: я и сам не позволял ей как следует себя узнать. Но иногда я думал: неужели она и правда понимала бы меня лучше, если бы я ей открылся? – Он фыркнул. – Она часто говорила другим, что знает меня, как свои пять пальцев. Она знала мои привычки и некоторые предпочтения, но если бы она прочла мои мысли и желания, то увидела бы во мне незнакомца. Она никогда не задавалась вопросами о жизни, ничем страстно не увлекалась, не пыталась ничего изменить. Она просто жила, постоянно болтая о бессмысленных вещах.

Сонджу никогда не слышала раньше, чтобы он так говорил. Каждый клиент в Зале знал: несмотря на отсутствие детей, между председателем Паком и его женой существовала особая связь, которую не смогла разрушить даже её затяжная болезнь. Однако слушая господина Кима, Сонджу чувствовала, что он скорбел по отсутствию этой особой связи в собственном браке. Как странно: оказывается, у них было много общего. Но, возможно, она слишком многое додумывала.

Сонджу спросила:

– Вы приходили в Зал каждый день, потому что не могли найти общий язык со своей женой?

Он улыбнулся – и на этот раз посмотрел прямо на неё.

– Зал действительно в какой-то степени удовлетворял мои потребности. Я ценю дружбу госпожи Чхо. Мы знаем друг друга очень давно.

– Она такая мудрая, правда? Иногда мне кажется, что она знает меня лучше, чем я сама. Она для меня не просто работодатель, но и хороший друг.

– Она очень высоко вас ценит и тоже никогда не считала вас простой сотрудницей. Она искренне радовалась, когда вы согласились работать в Зале. Госпожа Чхо говорила, что вы особенная. И я с ней согласен.

Снег. 1965 год

По пути домой из коттеджа и ещё несколько недель после Сонджу думала о словах господина Кима. Как и у него, её жизнь сложилась совсем не так, как она представляла. Многие вещи она раньше не понимала. Общество не обязано было изменяться в желаемом ей темпе, мать не обязана была жертвовать ради неё репутацией всей семьи, муж не обязан был соответствовать её ожиданиям.

Ей срочно и искренне захотелось помириться с матерью. Но что она тогда будет делать со своей злостью и горечью? Они давали ей силы. Они были удобны.

Это внезапное осознание встряхнуло её, осев неприятной тяжестью в груди и животе. Она чувствовала себя потерянной и неприкаянной. Сделав несколько глубоких вдохов, она посмотрела в окно. В саду цвели лилии. Она набрала номер госпожи Чхо. Та приехала в течение часа, принеся с собой порывы прохладного весеннего ветра. Сонджу поставила на стол перед диваном чай и выпечку. Госпожа Чхо взяла кремовую булочку и, откусив, сказала:

– Я не говорила с председателем Паком после похорон его жены. Интересно, как он держится.

Сонджу заметила:

– В тот день вокруг него было так много людей, и всё же он выглядел ужасно одиноким.

– Господин Ким и профессор Син тоже не получали от него вестей.

Сонджу понимала горе председателя Пака. Она до сих пор скучала по Кунгу. Наступила долгая пауза. Глотнув чай, Сонджу сказала:

– Я тут подумала… – она расправила складки на своей юбке. – Я во многом была неправа.

– Например, в чём?

– В том, как я воспринимала некоторые вещи. Поведение моей матери, вероятно, типично для женщины её возраста и статуса. У неё сильный характер. Мне всё время казалось, что она пыталась навязать мне свою волю. И я сопротивлялась, но это не приносило результатов: тогда от бессилия я начинала злиться и бунтовать. Я никогда не чувствовала, что она дорожит мной, но, наверное, всё-таки дорожит, раз она продолжает приходить даже после всего, что я ей наговорила. Я бы хотела помириться с ней, но во мне так много злости, – она набрала воздуха в грудь и медленно выдохнула. – Наверное, это один из главных моих недостатков.

– Никто не идеален, – сказала госпожа Чхо. Немного помолчала. – После всех этих лет моя мать всё так же посещает храмы, чтобы вымолить прощение за мой грех. Она вздыхает каждый раз, когда меня видит, и начинает перебирать молитвенные чётки. Ей кажется, что она должна каяться вместо меня, потому что в её глазах я раскаиваюсь недостаточно. И, конечно, она никак не может забыть про клуб.

– Да уж… понимаю.

Сонджу глотнула ещё немного чая, уже остывшего. Взяла булочку и медленно её прожевала. Госпожа Чхо сделала то же самое. Сонджу заговорила снова:

– Во время войны я поклялась, что буду жить без сожалений, но теперь их у меня так много. Я спрашивала себя за эти годы снова и снова, что было бы, если бы я сделала другой выбор. Стала бы моя жизнь лучше? И ответ – всегда «нет», – она взглянула на госпожу Чхо. – Я противоречу сама себе. Мысли путаются. У меня нет чёткого понимания, чего я хочу и что мне нужно делать со своей жизнью.

– Не уверена, что у кого-то есть ответ на эти вопросы. Большинство просто плывут по течению, иногда – в растерянности, иногда – с определённой целью, но большую часть времени – бездумно.

– Но ведут ли эти ответы к счастью? – спросила Сонджу.

– Не знаю. Возможно, они просто дают больше осознанности в жизни. Мне тоже стоит над этим поразмыслить.

– Вы кажетесь мне вполне разумной и целостной.

Госпожа Чхо усмехнулась.

– А ты не кажешься мне конфликтным человеком.

Тихо рассмеявшись, Сонджу сказала:

– Я растеряла сдержанность, которой мать так долго от меня добивалась. Если бы я была хорошей дочерью, я бы не делилась с вами своими секретами. В каком-то смысле теперь я чувствую себя свободнее.

– Иногда полезно выговориться. Я рада, что ты выбрала для этого меня.

Сонджу задумалась:

– Жаль, что я потратила столько сил и времени, пытаясь угодить матери. Без этого я могла бы стать лучше и достичь чего-нибудь стоящего в жизни. Вот вы