Кукольный Дом (СИ) - "kisvatera."

— И ты рассказываешь мне об этом только сейчас!? — злость долгой неизведанности и смущение от такого неожиданного признания слились воедино.

— Прости, я и подумать не мог, что для тебя это будет так важно, душа моя, — Лангерг в раскаянии поцеловал тыльную сторону моей руки. — Если быть откровенным, я имел желание познакомиться с тобой ещё в тот день. Однако твой попечитель, как только заметил мою персону, тут же заставил тебя удалиться. Что ж, теперь я понимаю почему, — с усмешкой проговорил он последнее предложение.

Картинки воспоминаний вихрем пронеслись в моей памяти, и я ошарашено сделала для себя вывод. Кристофер уже тогда понял, что может произойти. Вот почему он так торопил события с побегом. А что, если он не имеет должного представления о произошедшем с семейством Лангерг? Или же… неужели он специально пытался заранее настроить меня против Аллена?

О Боже…

— Ну а с твоим заблаговременным выкупом не возникло никаких проблем, — продолжил юноша. — Когда только ваша организация зарождалась, Нойл вложился в неё и впервые в жизни не прогадал. Ну и, к тому же, им поступает одежда с наших фабрик, так что Ричардсон даже не имел ни единого возражения.

— Вот оно как… — всё, что смогла я вымолвить, пока в голове крутилось множество мыслей.

— Душа моя, если тебя гложет сложившаяся ситуация, знай, что в действительности ты бесценна.

Моё сердце вновь отозвалось сладостью, распластавшейся по грудной клетке, что смягчило собственные терзания от множества теорий.

— Нет, всё в порядке, — выдавила я улыбку на своём лице. — Спасибо, что рассказал мне.

— Считаю, что меня не за что благодарить.

Ты даже не представляешь, сколько благодарностей заслуживаешь.

— Кажется, теперь твоя очередь делать шаг мне навстречу, — внезапно проговорил будущий супруг.

— О чём ты?

— Мы же договорились выстраивать доверительные отношения. Теперь ты поведай мне больше о себе, о своём прошлом, — он взял меня за руки, проводя по костяшкам большими пальцами. — Чтобы залечить твои раны, мне нужно увидеть их.

— Ах… — появилось приятное смущение от его заинтересованности. — Даже не знаю, с чего начать… — с опаской всё же принялась за рассказ, боясь им оттолкнуть Аллена. — Раньше я жила в небольшом пригороде с матерью. Мы еле-еле сводили концы с концами из-за её пьянства и разгульного образа жизни. Другие дети всегда издевались надо мной, ведь беднее нашей семьи вряд ли можно было сыскать. Самым близким человеком для меня была Линда и её муж — бывшие соседи. Благодаря ей во мне зародилась любовь к книгам. Она помогала мне всегда, чем только возможно, буквально заменяла мать. Но, к сожалению, я потеряла её два года назад. Мистер Милтон, теперь вдовец, сказал, что это оказался рак. Единственным заработком были мои танцы на улице с надеждой на милость прохожих. Собственно, в одно из выступлений меня заметил и забрал в «Кукольный Дом» Нойл младший.

— Я рад, что ты поделилась своей историей, — Лангерг слегка сжал мои ладони, — и я очень соболезную твоей потере.

— Значит… тебя не оттолкнул факт того, что, по сути, я обычная уличная девчонка, ничего не имеющая за душой? — с надеждой я посмотрела в каре-зелёные глаза.

— Вот здесь ты ошибаешься, свет моей жизни, — улыбнулся он, погладив меня по голове. — Ты даже не осознаёшь, как много всего имеет твоя душа.

От такого ответа я не могла не улыбнуться. И тут же прильнула к будущему мужу, облокотив голову о его плечо.

— Аллен, ответь мне на вопрос… Как ты считаешь, женщина может стать великой?

— Я думаю, если бы прелестных дам не дискредитировали, то они давно завоевали этот мир. И тогда он бы только расцветал и становился прекраснее благодаря девушкам. Почему ты спрашиваешь об этом?

— Когда я была в «Кукольном Доме», то видела достаточно ужасов, что творили с воспитанницами. Но также я всегда замечала уж очень пренебрежительное отношение со стороны многих мужчин, которые считают нас декоративным дополнением или, того хуже, рабами. И в моей душе всегда существовал внутренний протест на происходящее вокруг. Но из-за своего маленького потенциала и отсутствия поддержки мне никогда не удавалось проявить его во всей красе. Всегда останавливал страх не только непринятия другими, но и сурового наказания. Но… я всем сердцем хочу перемен. Хочу достичь того, чтобы женщин уважали на уровне с мужским полом. Чтобы в нас видели личностей, — когда я подняла голову, то заметила, с каким вниманием и интересом Аллен прислушивается к каждому слову. — Я бы хотела разрушить такие заведения, как «Кукольный Дом», и вместе с ними предвзятое отношение к девушкам.

— Душа моя, тебе бы вверить народ, чтобы ты привела их к просветлению, — с тёплой улыбкой юноша поцеловал меня в висок. — Знай, что ты больше не одинока, и я поддержу тебя, даже если начнёшь к чертям рушить устои этого мира. Всё в твоих руках, вот увидишь, ты будешь способна на многое, если просто поверишь в себя. А я останусь рядом и не позволю кому-либо встать на твоём пути.

Его речь так сильно воодушевила и наполнила энергией, что мне даже не нашлось нужных слов в ответ. Хотелось смеяться и плакать от радости одновременно, ведь впервые в жизни я почувствовала настоящую опору благодаря человеку. Внутри будто сломался замок и выпустил все чувства, которые я так тщетно пыталась зарыть в глубине себя. Только в накрывшем порыве меня потянуло признаться во всех эмоциях будущему супругу, как мелкие капли дождя начали оседать на моей коже.

— Кажется, скоро начнётся проливной дождь, — Лангерг поднял глаза к небу, а после схватил меня за руку. — Нам стоит скорее вернуться в дом.

***

День прошёл достаточно быстро, оставив за собой приятный, тягуче-сладкий привкус. В комнату постучались, когда я уже легла в кровать, готовая ко сну. В дверном проёме показался хозяин поместья в халате — судя по всему, тоже собирался ложиться.

— Доброй ночи, душа моя. Спасибо за прекрасный день, проведённый вместе.

— И тебе спасибо, — щёки вспыхнули румянцем от того, что с его присутствием мои чувства вновь разбушевались.

Тепло улыбнувшись, он уже собирался оставить меня.

— Постой! — Внезапно прикрикнула я, вытянув руку. — Почему ты… не хочешь засыпать вместе со мной? В одной кровати.

— Разве я когда-нибудь говорил, что не хочу этого? — остановившись, ответил Аллен после секундной паузы.

Небольшое приятное замешательство охватило моё тело, и я даже не знала, как среагировать на сказанное. Заметив моё оцепенение, Лангерг без лишних слов за мгновение оказался рядом, на свободной половине постели.

— Вопрос в том, хочешь ли этого ты?

Он прошептал эти слова, поймав меня в ловушку своего томного взгляда, и погладил кожу щеки.

— Да, — прерывисто сорвалось с моих губ, — хочу…

Его ладонь медленно скользнула ниже, как и утром, тихонько оттягивая вниз рукав ночнушки. Моё сердце билось так гулко и быстро, как барабан, и показалось, что звук от его стука заполнил всё пространство. Оголив руку почти до локтя, юноша нахмурился и провёл пальцами вдоль одного из шрамов.

— Это тебя так в «Кукольном Доме»? — с ужасом в глазах он рассматривал изъян.

— Нет, там мне повезло остаться невредимой, — шумно сглотнула я. — Это от матери. И их достаточно много.

Поворачивая моё плечо в разные стороны для изучения, Лангерг вдруг уткнулся в его внутреннюю часть и заинтересованно нахмурился.

— Интересное родимое пятно, — он обводил его подушечкой пальца, — выглядит как двузубчатая корона.

— Я всегда говорила, что больше похоже на рыбий хвост, — пожала я плечами, всё ещё ощущая внутри целый ураган.

— Всё-таки предпочту ассоциацию с короной, — ухмыльнулся юноша и оставил нежный поцелуй на коже, чуть выше исследуемого места. — Моя королева, — он сделал тяжёлых вздох и прикрыл глаза, после чего прошептал. — Я бы хотел излечить каждый твой шрам.

— Так сделай это, — еле проговорила через прерывистое дыхание.

Аллен поднял голову, и я снова утонула в его глазах. Скорость сердцебиения достигла уже такого края, что я не могла уловить ритм. Воздух между нами накалялся с каждой секундой, не давая размышлять ни о чём, кроме юноши напротив меня. Ещё немного придвинувшись, я аккуратно провела ладонью вниз, вдоль его шеи, а затем кончиками пальцев прошлась по коже под халатом, отчего Лангерг сделал резкий и глубокий вдох. В восхищении очерчивала каждый изгиб мужского тела, что обрамляли тенями сумерки.