Вечные паруса - Вячеслав Назаров

— Так вот он сейчас к тебе явится.

— То есть, как?

— Стоун действительно погиб. Но зачем явился его двойник — это непонятно. И кто он — тоже неизвестно. Никаких контактов. Никаких действий. Только наблюдения. Ясно?

— Ясно, полковник.

За двадцать с лишним лет звездной службы Тэдди ни разу не приходилось быть туристом. Поэтому пестрая публика, с минуты на минуту готовая провалиться в комфортабельное чрево "Нерона", чтобы испытать жуткую прелесть инопланетной жизни, заинтересовала его.

Тэдди помнил слова об "избранном обществе" и немного робел сначала, ожидая увидеть нечто необычное. Но в роскошно отделанном под хрустальную пещеру зале ожидания царил знакомый душок дешевого кабака: те же хриплые песенки, те же размалеванные лица, те же пьяные выкрики и ругань.

На пилота уже несколько раз оглядывались удивленно, и Стоун понял, что сделал сегодня еще одну ошибку, одев строгий штатский костюм. "Избранная публика" была одета так, словно собралась на маскарад. Престарелые леди в ярких шортах и отчаянно декольтированных пылающих кофтах тащили за собой розовощеких, тупоглазых мальчиков с мокрыми пухлыми губами. Седые кавалеры в джинсах вели юных дам, в своих драгоценностях похожих на новогодние елки. На боку у каждого, считающего себя мужчиной, громоздились огромные кольты, словно вся эта шумная компания собиралась уничтожить по крайней мере половину животного мира Системы.

От гама и смрада Тэдди захотелось выпить, но столики были далеко, и он стоял, прислонившись спиной к переливающейся кварцевой призме стены.

— Что же вы не пьете, Тэдди? Перед дальней дорогой неплохо пропустить стаканчик! Тем более что вся эта роскошь входит в стоимость билета.

Пилот не заметил, как к нему подошел высокий человек в просторном сером свитере и каскетке с помпоном.

— Стивен Роуз, ваш напарник. А то, что вы Тэдди Стоун, я уже знаю. Я вас сразу узнал.

Человек говорил вполголоса, и Эдвард, привыкший оценивать ситуацию сразу, остался доволен первым впечатлением: парень, кажется, не робкого десятка. Из-под козырька каскетки на Стоуна бесстрастно смотрели серые, с синеватым отливом глаза. Небольшая голова плотно сидела на треугольной жилистой шее кэтчиста. Человек жевал жвачку, и тяжелый подбородок с белым шрамом посередине ходил вправо и влево с ритмичностью раз и навсегда заведенного механизма.

— Стивен Роуз… Вот вы какой…

— Нравлюсь?

— Пока да.

— Ну и отлично. Надеюсь не испортить впечатления и в дальнейшем.

— Вы давно летаете?

— Давно. Еще вопросы есть?

— Да.

— Если они касаются моей биографии, то они бессмысленны, а если нашего с вами дела — то ответ один: сейчас посадка, во время полета будем действовать по моей команде. Пока все. В салоне "Нерона" никаких разговоров о деле прошу не заводить. Еще вопросы?

— Пожалуй, пока достаточно.

Тэдди слегка покоробил командный тон Стивена, но он промолчал: в конце концов, вокруг глаза и уши любопытных, а внимания привлекать не следует.

— В космосе наговоримся, — усмехнулся Стивен.

Тэдди приглядывался к напарнику.

— Послушайте, Роуз, я где-то вас видел. Мне знакомо ваше лицо.

— Возможно. Но в таком случае у вас колоссальная зрительная память. Потому что мы виделись с вами один раз, когда я был курсантом летной школы, а вы знаменитым звездолетчиком. И если вы запомнили мою физиономию среди четырех тысяч пятисот двадцати двух остальных, стоявших в почетном каре в вашу честь, то я вас искренне поздравляю. Такое случается редко. Особенно если в уравнение ввести возрастной коэффициент…

— Нет, я на такое не способен. Однако… Впрочем, я, видимо, ошибаюсь.

— Видимо, да.

Разговор не клеился, и они оба стояли у стены молча, выискивая наиболее колоритные фигуры среди этого карнавального великолепия и следя рассеянно за их сложными орбитами.

— Роскошная публика, — процедил сквозь зубы Стивен. — Сливки современного общества на лоне природы. Масса интеллекта и возвышенных чувств.

Он подозвал автостолик, и они выпили по двойному виски.

— Может, еще?

— Нет, не хочется.

Объявили посадку, и толпа с радостным ревом ринулась к выходу на причал.

— Какое чувство собственного достоинства! — цедил Роуз, пропуская толпу вперед. — Какая утонченная галантность! Какая светскость! Посмотрите вон на того молодого джентльмена! Разве вы не чувствуете мощные токи голубой крови?

Роуз снова посмотрел назад и повел бровью.

— Простите, Тэдди, но, вероятно, мания узнавания заразительна. Этот молодой джентльмен, так уверенно движущийся к своей цели, тоже, кажется, мне знакомым. Я уже где-то видел его.

Парню в синем реглане было, по всей вероятности, плохо.

Он направился к белоснежным столбикам высокочастотных освежителей, призывно поблескивающих аквамариновыми глазками. Но поскольку путь по прямой в данном состоянии был для него невозможен даже теоретически, то, описав сложную виртуозную кривую, он уперся именно в тот единственный освежитель, на котором горела табличка "Просим извинить, автомат на ремонте".

Как известно, сомнение — сестра мудрости, и поэтому парень все-таки нажал пусковую кнопку, и поскольку ничего не произошло, он тупо уставился в параболическое зеркало отражателя.

— Чудеса, — пробормотал парень своему чудовищно искаженному отражению. — Похож, как две капли воды. Даже манера держаться, жесты. Ну, ладно, я пошел. Гости в сборе, свадьба начинается.

— Они о чем-то говорили? — тихо спросило зеркало.

— О свадьбе — ни слова. Пустая болтовня. Я пошел к гостям.

— Ни пуха ни пера, Дик, — сказало зеркало.

— К черту, — сказал парень своему отражению и, стараясь ступать прямо, направился к выходу на причал.

— Пропустите джентльмена, Тэдди, — сказал Стивен.

— Б-благодарю, го… гос… господа.

— Я его вспомнил. Отличный юноша. Позавчера на автостраде он чуть не пристрелил меня, приняв за полицейского.

Распахнутое чрево "Нерона" заглатывало туристов.

— Теперь вы понимаете, мистер Дуайт, что необходимы самые срочные меры?

— Позвольте, доктор Солсбери, но…

— Никаких "но", мистер Дуайт. Иначе мы не поймем друг друга. Можете считать это ультиматумом.

— Вот как?

— Да. Речь идет о будущем человечества, и здесь я непреклонен. Проблема оказалась гораздо шире, чем я мог предполагать.

— Вам не кажется, что вы берете на себя слишком много?

— Нет, не кажется. Я согласен продолжать работу над СД, но при двух условиях.