Полярный круг - Лиза Марклунд

Отсюда Викинг хорошо видел внутреннее помещение церкви – насколько это вообще возможно. Освещение было скудное, снаружи царила плотная тьма. Он заметил не сколько фотографов, крадущихся вдоль стен с фотоаппаратами наготове, снимали и две команды с телевидения. Он потихоньку достал из кармана театральный бинокль мамы Карин и стал оглядывать усталые лица. Одно за другим, ряд за рядом. Останавливался на женщинах своего возраста: искал стройных синеглазых блондинок.

– «Когда Ангелы отошли от них на небо, пастухи сказали друг другу: пойдем в Вифлеем и посмотрим, чтó там случилось, о чем возвестил нам Господь…»

Впрочем, кто сказал, что она до сих пор стройная? Биргитта тоже когда-то была тоненькой.

Руки у него вспотели, на шее стучал пульс. Господи, сколько же народу! Пастор дошел до конца библейского текста, зазвучал новый псалом.

Роза из корня и рода Давидова,

Отцами воспета, роза иудейская…[57]

Викинг слез со стула, медленно двинулся мимо скамеек. Народ терпеливо пропускал его. Большинство женщин своего возраста он знал. Они были местные, так что их он сразу мог отсортировать. С более молодыми дело обстояло хуже, но это в данном случае не имело значения. Две возможные кандидатки оказались журналистками, они сидели с блокнотами и записывающей техникой на коленях. Он внимательно оглядел женщину в бежевом пальто и ботинках на толстой подошве. Нет, не она – слишком молода.

Пастор начал свою проповедь.

– Рождественское послание говорит нам о любви. Это рассказ для нас, людей, о том, как Господь рождается от женщины, которая одна из нас. Мария производит на свет сына, как наши матери во все времена рожали детей, со всем страданием и счастьем…

По оценке Эвелины, преступница будет вооружена, и она не намерена попасться. Накануне поздно вечером им удалось достучаться до вольнонаемного сотрудника в полиции Копенгагена, и подозрения подтвердились: Агнета Мякитало состояла в стрелковом клубе, имея лицензии на три вида огнестрельного оружия.

В помещении церкви стало совсем душно, казалось, что кислород вот-вот закончится. Давление снаружи нарастало, возникало чувство клаустрофобии.

Исключительно велик риск, что она возьмет заложников, если почувствует себя припертой в угол, – так считала Эвелина.

Они не должны оплошать. Нельзя допустить кровавой бойни.

– Наше истинное «я» создано Богом. Это щедрый человек, не боящийся испытывать искреннюю любовь, способный простить того, кто его обманул, который достаточно крепок в своей вере, чтобы верить в добрую суть человека. Пророк Исаия говорит нам, бродящим впотьмах…

На лбу у Викинга выступил пот. Он поискал глазами Эвелину, она сидела позади, возле центрального прохода. Вопросительно посмотрела на него – он покачал головой.

– Требуется сила и смелость, чтобы дать сиять своему свету. Бесстрашие – редкий дар в современном обществе. Зыбкость бытия заставляет нас замолчать…

Викинг остановился у одного из боковых выходов. Здесь стоял церковный староста Эрьян Элофссон, держа наготове кружку для пожертвований.

– Как ты думаешь, мы можем приоткрыть дверь? Всего на минуту, перевести дух? – тихо спросил Викинг, кивнув на боковую дверь.

Староста кивнул, достал из кармана ключ, отпер дверь и приоткрыл ее. В щель тут же залетела горсть мелкого снега. Роланд Ларссон, делавший обход снаружи, с вопросительным видом заглянул внутрь. Викинг покачал головой – пока ничего.

Он встал на сквозняке, вздохнул. Мороз, мерзлая земля – он с этим родился. Наверное, это сказалось на формировании его личности – только он не знал, как именно. Мама Карин занималась составлением родословной – их предок Улоф Нильссон Рен родился в Эйебю в 1460 году. Он был биркарлом. Своего рода сборщиком налогов. Черт, до чего крепко он тут сидит. По колено в вечной мерзлоте.

Пастор Херманссон на кафедре воздел руки к потолку.

– Маргарет Мид как-то сказала: «Никогда не сомневайтесь в том, что малая группа людей может изменить мир. Только они его когда-либо и изменяли!» Все мы люди – отражение Господне! Наш отец призывает нас. Иосиф и Мария указывают путь. Мы идем по их следу. Аминь.

Пастор сложил руки и спустился с кафедры. Перед алтарем выставили штатив с микрофоном. Настала очередь Сусанны. Она вышла вперед с высоко поднятой головой, держа в руке листок бумаги. Несколько мгновений в зале царила полная тишина, потом Сусанна заговорила.

– Талмуд говорит: тот, кто спасает одну жизнь, спасает весь мир…

Она говорила прекрасно поставленным голосом, то громче, то тише. Как гордился бы Кристер, если бы увидел ее сейчас. Или же он видит их сейчас, откуда-то сверху? Что мы об этом знаем?

Викинг изучал людей вокруг – казалось, слова Сусанны тронули их.

– Все те вечера, когда мы собирались, чтобы обсудить прочитанные книги, – с ранних подростковых лет до окончания гимназии, те годы, когда формируется личность…

Две девочки-подростка перед ним дружно всхлипнули. Возможно, не по поводу погибшей девушки, а из-за самих себя. Голос Сусанны парил над ними.

– Мы падали и падали через все семь небес, и больно ударились при падении. Белые шрамы до сих пор видны на наших спинах.

Теперь девочки-подростки разрыдались в голос. Викинг добрался до прохода перед алтарем. В ушах стучала кровь.

– Как только что сказал пастор, все мы блуждаем впотьмах. Но давайте помнить свет, который всегда возвращается. Давайте запомним Софию Хельстен такой, какой она была, а не такой, какой стала. Мы не дадим тьме взять верх, мы никогда не забудем.

Сложив свою бумажку, она направилась обратно к скамье. Викинг видел, как дочь Карины Линнея обняла Сусанну, когда та села.

Пастор благословил всех собравшихся. Все стали читать «Отче наш». У Викинга разболелась голова.

Когда заблещет утро,

В конюшню я иду…

Проклятие! Последний псалом.

У них имелся запасной план – закрыть все выходы из церкви, когда отзвучит псалом, выпускать людей по одному. Чертовски рискованный ход, сомнительный с правовой точки зрения. Принятие решения Эвелина предоставила ему.

– Сделай так, как вы обычно делаете, – сказала она. – Придумай какую-нибудь отговорку.

На всякий случай она взяла с собой распечатанный ордер на обыск, но однозначно лучший и самый безопасный вариант – если он найдет человека раньше. Где же ты, чертова Агнета?

Он в отчаянии оглядывал человеческое море.

Нам милость в Божьем сыне

Явилась на земле,

Клянусь, я жизнь отныне

Не проведу во зле…

Вправе ли он задержать тысячу сто человек и выпускать их по одному после проверки документов? Не всех, разумеется, но скольких – пока ситуация не выйдет из-под контроля? Это