Предтечи Зверя. Алёна - Леонида Подвойская

– Завтра я улетаю во внешний мир за помощью. Нет- нет, я! - прервал он удивлённый шёпот. - Это - вопрос жизни и смерти всех нас и доверить его я никому не смогу. Не знаю, сколько времени это займёт. Поэтому я… отказываюсь от имени Вождя!

Он выждал, пока потрясённые старейшины затихли.

– Вождём племени объявляю моего сына! Но поскольку он юн и неопытен, его соправителем объявляю Змея, а старшим советником - прославленного Аллигатора.

Потрясённая тишина стояла долго. Уже бывший вождь успел сесть и приложиться к кувшину.

– По традиции племени, вождь слова назад не берёт. Решено, значит - решено, - встал новый соправитель. И по нерушимой традиции старый вождь, живой или мёртвый, передаст новому своё племя на великом ритуале…

– Да, и к заходу солнца всё будет готово, - подтвердил бывший вождь.

– А теперь, по традиции, мы должны оставить вождей одних, чтобы бывший передал новому сокровенные тайны племени, - добавил Змей, падая ниц.

Также упав на пол, старейшины начали выползать из помещения. Вскоре там остались бывший вождь и его сын - новый вождь, окаменевший от потрясения.

– Ну, поздравляю, Вождь, - встряхнул старший вождь вождя младшего.

– Ты что же, отец? Ты зачем? - выдавил из себя, наконец, юноша. - Так надо. Все планы придётся менять.

– А… она? Действительно?

– Да. Там, на пирамиде… Теперь слушай. Ты - последний Вождь. Войдёшь в историю нашего народа, как последний Вождь племени Сердца.

– Но почему?

– Они все передохнут. Эта болезнь не лечится.

– Но ты же сам сказал…

– Да. Ты, Змей, Аллигатор. Но она не лечила, она исцеляла. Теперь её нет. Конец племени. Я ухожу, чтобы обеспечить нам с тобой новое место возрождения народа. А ты нужен тут, пока мы не сможем вытащить остальные сокровища. Всем племенем будешь охранять тайну. И учится властвовать. На будущее. Пока не передохнут.

– Но кем тогда в будущем властвовать?

– Я же сказал - народом. Мы объединим их всех, живущих во внешнем мире, а не только это убогое племя. Понял? Властвуй. Но без сумасбродств.

– Отец, а твои жёны?

– Да… жёны. Когда устроюсь там, я вернусь и устрою их… Как всех прежних. Кстати, чуть попозже, ну, через месяц, казнишь Змея и Аллигатора. Ну, не обоих сразу. Первым - Змея.

– Как прикажешь. Мне этот умник и этот великий охотник самому поперёк горла.

– Если бы только умник и охотник, - вздохнул экс- вождь, и его лицо опять перекосила волна ненависти. - Аллигатор - предатель. Предатель самого святого, самого… ладно. А Змей уже слишком много знает. На казнь приеду. Пока не подавай даже виду. Они нам ещё будут нужны. Всё, сын, готовься к церемонии.

За окном загремел тот самый огромный барабан, на который показывала Алёна, объясняя суть поговорки.

– Не верю! Не верю! Не могу поверить, чтобы боги… Она же добрая, светлая, как сама луна, светом которой она питалась, - гигант Аллигатор всхлипнул, вспомнив образ девушки.

– Боги знают и видят всё. Если только это боги - ответил Змей. - А её Уго - действительно…

Они сидели возле той самой пирамиды, боги- которой забирали к себе неугодных. Соправитель и советник, отдав соответствующие распоряжения, не сговариваясь, оказались здесь в начале рокового пути своей феи.

– Знаешь, я даже… когда послушал о рыцарях, о любви, ей начал цветы тайком носить, - признался Аллигатор.

– А как же Пухупат?

– Но нам же разрешено иметь двух жён? - искренне удивился упрёку простодушный гигант. - А сам? Сам в неё не влюбился? "Я пойду впереди, моя фея!" "Моя фея!" Старая ты белая обезьяна! - вдруг запоздало взревновал аллигатор.

– Будет тебе. Скажи мне вот что… " Дыра смерти"! Сверху, вроде как твёрдая земля. А ступил кто - вниз, на колья. А?

– К чему?

– А если вот это всё…

– Но здесь камень!

– А там, у Золотого входа? Тоже камень, а какое-то заклинание и…

– Если это так, а убью его! - взревел, догадавшись, охотник. - Нет… спохватился он. Я же клялся в верности.

– Ну, клятву ты уже разок нарушил. Разве не так? И потом, прежний вождь уже не вождь, а новому мы ещё не клялись.

– Тогда пошли! Немедленно! Вдруг она ещё жива? Вдруг она зовёт на помощь? Стонет. Протягивает руки…- голос зараженного романтикой героя вдруг задрожал и он рванулся к пирамиде.

– Нет! Стоять! - веско скомандовал Змей. - Поверь мне, если это ловушка, то она сделана более искусно, чем твоя яма. Наверняка. Понял? Наверняка. И мы сможем только убедиться, так оно или нет. И тогда… тогда… сегодня ночью. Во время танца уже будет не до нас.

– А клятва?

– Я помогу. Пойдём.

Оглядываясь на зловещую пирамиду, заговорщики направились к селению.

Очнувшись в кромешной тьме, Алена недолго мучилась неведением. Видимо, мозг для того и отключался, чтобы спокойно, без эмоций переварит информацию. Пирамида - это какой-то древний жертвенник. Под намеченной жертвой ступень переворачивалась, и человек падал вниз, на кол. И своим весом подвигал предыдущих, уже разложившихся. Брр- передёрнуло девушку, когда она вспомнила, что раньше нащупала вокруг. Всегда ли переворачивалась эта ступенька или только когда включался определённый рычаг - это дело десятое. Вот Вождь и её. Но почему? Ведь ещё вчера явно не собирался? Что-то случилось в пещере? В пещере… Может, посчитал, что ему уже хватит сокровищ? Или, наоборот, что не хватит, а она - свидетель? Подлый гнусный козёл! Он ответит! Вот только выбраться. На ощупь? Бррр, - вновь передёрнуло её. Может, попробовать, как в детстве? В темноте она здорово играла в прятки. Стоило только сильно расширить глаза, "вытаращится". Ей даже в погребе не было страшно, когда запирали в качестве наказания. Всё заливалось голубым светом… Она попробовала, и, как в детстве, тьма отступила. Алена увидела над головой глыбы каменных блоков. Пирамида не была полой - только небольшая шахта пронзала её от верха до основания. Внизу шахта уходила под землю - её края были выложены более мелкими блоками. А пол - серыми плитками. Но их почти не было видно из-за множества - в несколько слоёв - человеческих костей. У подножия ужасного кола - столба мерцали в странном голубом свете наслоения человеческих скелетов, скалящихся своими черепами. А дальше, вокруг кола и по всей площадке кости были беспорядочно разбросаны. Это девушка отметила мельком. Взгляд остановился на ещё неразложившимся теле, насаженном на кол. Эта была женщина. Она падала почти вертикально и кол, распоров тело, развалил надвое и череп. Поэтому разорванное лицо было неузнаваемым. Но не надо быть слишком догадливым. Да и на руке несчастной блестел тот самый браслет. Да. Машингаши. Единственная, родившая ему сына. Каким же это подлецом надо быть! Каким зверюгой! Алёна всхлипнула. "Предупреждала же. А она не поверила. А сама? Если бы знала… Если бы я знала. Прости меня Маша" - переименовала она покойную. А ниже, уже истлевшее тело с длинными волосами - тоже женщина. Но вот волосы - такие же светлые, как у Алены. И какие- то истлевшие брюки. И вон там, на обрывке ремешка… фотоаппарат. Корреспондентка! Вот почему она молчала! Подлец!