Дело Джен, или Эйра немилосердия - Джаспер Ффорде

– Ну и пусть.

– Лидс, крошка моя! Кто платит? Мне нравится свобода слова, как и всем остальным, но только в чужое эфирное время, договорились?

Она отмахнулась, заметив подъехавшую машину. Просияла и быстро зашагала навстречу, приказав оператору следовать за ней.

Тощий офицер лет сорока, с серебристыми волосами и мешками под глазами, при ее приближении возвел очи горе и изобразил улыбку, терпеливо дожидаясь, пока она подойдет и представит его.

– С нами согласился побеседовать инспектор полиции Перси Би-Шелли, отдел убийств. Скажите, инспектор, как вы думаете, это преступление связано с похищением рукописи «Мартина Чезлвита»?

Он снисходительно улыбнулся, сознавая, что сегодня вечером на него будут смотреть тридцать тысяч телезрителей.

– Пока еще слишком рано что-нибудь говорить, полный пресс-релиз появится в должное время.

– Но разве этим делом не должны заниматься литтективы Йоркшира? «Джен Эйр» – одно из самых великих сокровищ графства!

Би-Шелли перестал улыбаться.

– В отличие от других отделений ТИПА-Сети, йоркширские литтективы полагаются на регулярную полицию. Литтективы – не полицейские и не должны заниматься обыкновенным расследованием.

– Как вы полагаете, почему здесь появилась корпорация «Голиаф»?

– Интервью окончено! – рявкнул Би-Шелли – и пошел прочь сквозь толпу представителей других новостных агентств.

Пришел «Голиаф», ушел «Голиаф» – никто не собирался больше о нем спрашивать. Полиция убралась, и Лидия пошла перекусить – она занималась репортажем с самого завтрака. Через несколько минут подъехали на «спидстере» мы с Безотказэном.

– Ну-ну, – пробормотала я, выбираясь из машины. – Сандалик уже при деле. Привет, Лидс!

Лидия чуть не подавилась «смеющимся бургером», уронила его, схватила микрофон и бросилась за мной.

– Хотя литтективы и «Голиаф» делают вид, что их тут нет, – бормотала Лидия, стараясь поспевать за мной, – события приобретают интересный оборот с приездом Четверг Нонетот из ТИПА-27. Забыв о привычных процессуальных нормах, литтективы вылезли из-за столов и сами явились на место преступления.

Я остановилась, собираясь развлечься. Лидия сосредоточилась и начала интервью:

– Мисс Нонетот, скажите, что вы делаете так далеко от пределов вашей юрисдикции?

– Привет, Лидс. У тебя на губе майонез от «бургера». Они жутко соленые, не ешь ты эту дрянь. Что до дела, то, боюсь, все то же старое дерьмо: «вы понимаете, что все, что мы обнаружим, должно оставаться фа-фа-ля-ля и так далее». Сойдет?

Лидия едва скрыла улыбку:

– Ты думаешь, что оба похищения связаны?

– Мой братец Джоффи – большой твой поклонник, Лидс. Может, подпишешь фотку? Джоффи – с двумя «ф». Спасибо. Извини.

– Спасибо за помощь, Чет, – отозвалась Лидия. – Увидимся!

Мы подошли к полицейскому оцеплению и предъявили документы дежурному констеблю. Он посмотрел на бэджи, потом на нас. Судя по всему, впечатления мы не произвели. Констебль вызвал Би-Шелли:

– Сэр, тут двое уэссекских литтективов.

Би-Шелли соображал мучительно медленно. Он оглядел нас обоих с ног до головы и, аккуратно цедя слова, разъяснил:

– В Йоркшире литтективы сидят в кабинетах.

– Я читала отчеты о задержаниях. По ним это видно, – холодно ответила я.

Би-Шелли вздохнул. С учетом его отношения к яйцеголовым ТИПА-агенты, особенно из чужих регионов, явно были ему сейчас некстати.

– У меня тут два убийства, и я не хочу, чтобы на месте преступления что-нибудь трогали. Почему бы вам не подождать отчетов и начать расследование с них?

– Убийства – это, конечно, трагедия, – ответила я, – но главное тут – «Джен Эйр». Мы просто обязаны осмотреть место преступления. «Джен Эйр» – это больше меня и больше вас. Если откажете, я пошлю донесение вашему начальству с жалобой на ваше поведение.

Но Би-Шелли был то ли бесстрашен, то ли ленив, то ли черт его знает что. В конце концов, здесь ведь Йоркшир. Он поглядел на меня и тихо сказал:

– Не лезьте не в свое дело, бумагомараки.

Я шагнула вперед, он принял неприступный вид, не собираясь уступать дорогу. Ближайший офицер направился к нему, готовый прийти на помощь.

Я уже была готова взорваться, когда вмешался Безотказэн.

– Сэр, – начал он, – если бы мы медленно приблизились к цели, мы могли бы тихонько подкопаться под ситуацию, в которую вмешались.

И на лице Би-Шелли вдруг расцвела торжественная улыбка.

– В таком случае, думаю, мы постараемся изыскать для вас возможность бегло осмотреть место преступления – если, конечно, вы пообещаете ничего не трогать.

– Даю слово, – стукнул себя в грудь Безотказэн.

Они обменялись рукопожатием и перемигнулись. Вскоре нас проводили в музей.

– Как тебе удалось? – спросила я.

– Посмотри на кольцо.

Я посмотрела. На среднем пальце Прост носил большое кольцо со странным запоминающимся рисунком.

– Что это?

– Наипочтеннейшее Братство Вомбата.

Я улыбнулась.

– Итак, что мы имеем? – спросила я. – Двойное убийство и пропавшую рукопись. Взяли только рукопись, ничего больше?

– Верно, – ответил Би-Шелли.

– И охранник застрелен из его собственного оружия?

Би-Шелли остановился и вперил в меня суровый взор.

– Откуда вы знаете?

– Догадалась, – сказала я с невинным видом. – А что дали видеозаписи?

– Сейчас мы их изучаем.

– На них никого нет, правильно?

Би-Шелли посмотрел на меня с любопытством:

– Вы знаете, кто это сделал?

Я прошла следом за ним в комнату, где прежде хранилась рукопись. Посреди пола стоял опустевший нетронутый бокс, какой-то жалкий теперь и бессмысленный. Я провела пальцами по испещренной крапинками неровной поверхности стекла.

– Спасибо, Би-Шелли, вы чудо, – сказала я, отходя от бокса.

Безотказэн и Би-Шелли переглянулись и поспешили за мной.

– И все? – сказал Би-Шелли. – Это все ваше расследование?

– Я увидела все, что нужно.

– А мне ничего не скажете? – сказал Би-Шелли, рысцой догоняя меня, затем воззвал к Безотказэну. – Брат, вы-то мне скажете!

– Мы должны сказать следователю все, что узнали, Четверг. Мы ему обязаны – он же нас впустил.

Я остановилась так резко, что Би-Шелли чуть не налетел на меня.

– Вы когда-нибудь слышали о человеке по имени Аид?

Полицейский заметно побледнел и нервно огляделся по сторонам.

– Не бойтесь, он уже далеко.

– Говорят, он умер в Венесуэле.

– Говорят, он проходит сквозь стены, – возразила я. – А еще говорят, что на ходу он становится бесцветным. Аид жив и здоров, и я должна найти его прежде, чем он возьмется за рукопись.

Би-Шелли словно съежился, осознав, кто стоит за преступлением.