Дело Джен, или Эйра немилосердия - Джаспер Ффорде

Би-Шелли словно съежился, осознав, кто стоит за преступлением.

– Я могу чем-нибудь помочь?

Я немного помолчала.

– Молитесь, чтобы вам никогда с ним не встретиться.

До Суиндона мы доехали без приключений. На шоссе M-1, где вылезла временная нестабильность, теперь все шло как обычно. Виктор ждал нас в кабинете. Вид у него был несколько возбужденный.

– Брэкстон все утро висел на телефоне, мекал что-то насчет страховки, которую не выплачивают, если его подчиненные лезут не в свою юрисдикцию.

– Да, обычное дерьмо.

– Я ему так и сказал. Заставил пол-отдела читать «Джен Эйр», чтобы засечь, если вдруг что случится.

– Это лишь вопрос времени.

– Хмм…

– Мюллер упомянул, что Аид где-то в Пендерине, – сказала я Виктору. – Что-нибудь выяснили?

– Пока ничего. Дэррмо сказал, что займется этим, но и у него ничего не вышло. Вот список более трех сотен возможных Пендеринов, которые мог иметь в виду Мюллер. Что гораздо хуже… Ты не читала утренние газеты?

Естественно, не читала. Он показал мне разворот «Крота». Заголовок гласил:

Я прочла статью в тревоге. Военные зашевелились в районе Херефорда, Чепстоу и спорной пограничной территории вокруг города Освестри. Их представитель в беседе с прессой назвал маневры простыми «учениями», но звучало все это погано. Очень погано. Я повернулась к Виктору.

– Джек Дэррмо? Думаете, он так хочет заполучить Прозопортал, что готов развязать войну с Уэльсом?

– Кто знает, какой властью обладает «Голиаф». Может, за военными стоит и не он. Может, это простое совпадение или игра мускулами, но в любом случае мы не можем сбрасывать «Голиаф» со счетов.

– Тогда нам надо опередить его. Есть идеи?

– Еще раз: что сказал Мюллер? – спросил Тумман.

Я села, чтобы сосредоточиться.

– Он крикнул: «Он в Пендерине». Больше ничего.

– Ничего? – спросил Безотказэн.

– Нет. Когда Дэррмо спросил, в каком именно Пендерине, Мюллер сказал: «Их двести». Ну, типа «угадай».

Безотказэн настаивал:

– Что он в точности сказал?

– Он сказал «двести». Затем, наверное, повторил, но очень невнятно, а потом речь превратилась в крик, поскольку его охватила страшная боль. Разговор записан, но толку от него, как от…

– Может, он имел в виду кое-что другое?

– Что, Безотказэн?

– Я говорю по-валлийски на уровне туриста, но «гвести» означает отель.

– О господи, – простонал Виктор.

– Виктор? – спросила я, но он уже рылся в огромной куче карт, которые мы собрали. На каждой из них был какой-нибудь Пендерин. Аналогиа достал большой план Мертир-Тидвила и ткнул в точку между Дворцом Правосудия и Домом Правительства. Мы наклонились посмотреть, куда указывает палец, но подходящих подписей не увидели.

– Отель «Пендерин», – мрачно сказал Виктор. – Я провел там свой медовый месяц. Когда-то он был не хуже «Адельфи» или «Раффлз», но с начала шестидесятых стоит пустым. Если бы я искал укромное убежище…

– Он там, – заявила я, тревожно глядя на карту столицы Уэльса. – Там мы его и накроем.

– И как мы, по-твоему, сумеем незаметно пробраться в Уэльс, проникнуть в хорошо охраняемый район, выкрасть Майкрофта и рукопись и вернуться целыми и невредимыми? – спросил Безотказэн. – На одно получение визы месяц уйдет!

– Мы найдем способ, – медленно проговорила я.

– Ты спятила! – взорвался Виктор. – Брэкстон никогда не позволит!

– Вот тут вы и пригодитесь.

– Я? Да Брэкстон меня никогда не слушает.

– Теперь послушает.

Глава 29

Джен Эйр

Роман «Джен Эйр» был опубликован в 1847 году под псевдонимом «Керрер Белл» – удобное нейтральное имя, под которым Шарлотта Бронте скрыла свой пол. Роман имел огромный успех – Уильям Теккерей отозвался о нем как о «шедевре большого гения». Нельзя сказать, что книгу никто не критиковал: Дж. Х. Льюэс предложил Шарлотте изучать работы Остин и «исправить свои недостатки в свете опыта подлинного мастера». Шарлотта ответила, что работы мисс Остин вряд ли – в сравнении с тем, что ей хотелось бы писать, – можно назвать романами. Она назвала их «окультуренным садом без единого уголка дикой природы». Вопрос до сих пор остается открытым.

Гоббс покачал головой при виде незнакомых коридоров особняка Рочестера, Торнфильд-холла. Стояла ночь, дом погрузился в глухую тишину. В коридоре было темно, и Гоббс на всякий случай нашарил фонарик. Поднимаясь по лестнице, он увидел, как темноту прорвал оранжевый отблеск. Сквозь приоткрытую дверь пробивался слабый свет свечи. Он остановился у двери и заглянул внутрь. Дико растрепанная женщина в клетчатом платье лила масло на постель Рочестера, а тот крепко спал. Теперь Гоббс понял, где находится. Скоро сюда придет Джен и бросится тушить огонь. Но вот откуда она появится, из каких дверей, он не знал. Он снова шагнул в коридор и чуть не подпрыгнул, столкнувшись нос к носу с крупной краснолицей теткой. От нее крепко несло спиртным, вид у нее был агрессивный, и смотрела она с едва скрываемым презрением. Они стояли, пялясь друг на друга: Гоббс соображал, что делать, женщина, хоть и покачивалась, отступать не собиралась. Гоббс запаниковал и полез было за пистолетом. Женщина с невероятной скоростью перехватила его руку и стиснула так, что он едва не взвыл от боли.

– Ты что тут делаешь? – прошипела она.

– Да кто ты такая, господи помилуй? – воскликнул Гоббс.

Она с размаху съездила его по лицу, убийца аж пошатнулся.

– Я Грэйс Пул, – сказала Грэйс Пул. – Может, я и служанка, но не смей произносить имя Божье всуе! Вижу я, ты не тутошний. Чего тебе надо?

– Я… я с мистером Мэзоном, – пробормотал он, заикаясь.

– Врешь, – ответила она, глядя на него с угрозой.

– Я… мне нужна Джен Эйр, – проблеял он.

– И мистеру Рочестеру тоже, – отрезала она. – Но он ее даже не поцеловал аж до самой сто восемьдесят первой страницы.

Гоббс заглянул в комнату. Сумасшедшая плясала вокруг постели, улыбаясь и хихикая, а пламя поднималось вокруг Рочестера все выше.

– Если она сейчас не придет, то не будет никакой сто восемьдесят первой страницы.

Грэйс Пул снова пригвоздила его к месту злобным взглядом.

– Она спасет его, как тысячу раз до того, и спасет еще тысячу раз. Так заведено.

– Да? – ответил Гоббс – Ну, порядок вещей может и измениться.

В этот момент сумасшедшая вылетела из комнаты, растопырив пальцы. С диким смехом, от которого чуть не лопнули перепонки, она бросилась на Гоббса и вцепилась острыми ногтями ему в лицо. Он завопил от боли. Грэйс Пул с трудом оторвала миссис Рочестер, захватив ее за шею из-под плеча полунельсоном, и потащила в мансарду.