Поздняя осень (романы) - Василе Преда

Кристиана допивала кофе. При последних словах Ванды она вздрогнула.

— А все-таки, — робко начала она, отводя взгляд, — почему ты одинока? Прости, — тут же извинилась она, — я знаю, что об этом не принято спрашивать, что любой человек, будь то мужчина или женщина, не остается один по собственному желанию! Если не хочешь, можешь не отвечать. Это не праздное любопытство. Если бы я могла тебе чем-нибудь помочь…

— Так, как когда-то я тебе помогала, помнишь? — Ванде были приятны эти воспоминания молодости.

— Вот именно! Я ничего не забыла, — серьезно откликнулась Кристиана. — Я была беременна, чувствовала себя неважно, иногда целыми днями не могла встать с постели, не могла ходить в библиотеку, а ты мне доставала конспекты, книги. Иногда, когда мне тяжело было дойти до столовой, даже еду приносила…

— Как давно это было! — Ванда улыбнулась и с грустью добавила: — Как быстро пролетело время! Незаметно. И главное — бессмысленно…

— Мало кто остается доволен собой, оглядываясь на прошлое, — попыталась ее утешить Кристиана. — Я тоже собой недовольна…

— У тебя, по крайней мере, ребенок…

— Я не ставлю себе это в заслугу, — возразила Кристиана. — Родить может каждая здоровая женщина…

— И семья у тебя есть, — настаивала Ванда. — Ты не одинока!

— Я уверена, что и у тебя она будет! — Кристиане хотелось, чтобы Ванда не теряла бодрости духа.

— Едва ли, — прошептала Ванда с сомнением. — Иногда мне хочется наброситься с кулаками на эти стены, которые меня отделяют от людей!.. — призналась она, и долго сдерживаемые слезы покатились по щекам. — Когда-то, в ранней молодости, я не считала, что нужно обязательно выйти замуж. Мысль о замужестве пришла ко мне с годами, когда я заметила, что время идет, а я так и осталась одна. Раньше меня удовлетворяли временные связи. И их у меня было достаточно! За мной всегда ухаживали. Да и сейчас ухаживают! — уточнила она поспешно. — Но теперь это в основном женатые мужчины. Ничего не поделаешь, годы! — заметила она с отчаянием. — Знаешь, нет ничего ужаснее, невыносимее, чем связь с женатым мужчиной!

Она помолчала, собираясь с мыслями. Затем продолжила с горечью, неохотно:

— У него своя жизнь, двойная! А у тебя ничего… Особенно невыносимы праздники. Он-то веселится в кругу семьи — так надо, так требуют приличия. Тогда острее всего ощущаешь свое одиночество…

— Почему же ты не избегаешь подобных связей? — осмелилась спросить Кристиана, когда Ванда замолчала.

— Случалось, что я не знала, что он женат… Узнавала слишком поздно, — ответила она откровенно. — Я уже была привязана к нему, трудно было от него отказаться… Но бывало и так, что я знала… И почему все-таки шла на это? Хочешь знать? — опередила она вопрос подруги. — Лучший ответ дает пословица: «Плохо, когда плохо, но еще хуже, когда нет ничего»! Ну, отказалась бы. Ну и что? Осталась бы опять одна?.. Надоело мне быть одной. Бывали дни, когда мне казалось, что я и разговаривать разучилась. Мои коллеги никак не возьмут в толк, почему я такая разговорчивая на работе. Они и не подозревают, что эти часы для меня что-то вроде ежедневных «упражнений по разговорной речи». Я заметила, что болтуны, как правило, одинокие или изолированные люди. Правда?

Кристиана не обратила внимания на вопрос, она сочувственно смотрела на подругу.

— А у тебя есть друзья? — спросила она. — Ты же давно в этом городе.

— Да, конечно! Друзей у меня много, — ответила Ванда. — Но не на работе! — тут же уточнила она. — Там у меня со всеми полуофициальные отношения. Так лучше! Я убедилась в этом на собственном опыте, — заключила она серьезно.

— Почему? — растерянно спросила Кристиана.

— Лучше, если на работе твоя личная жизнь никому не известна. На работе предпочтительнее играть роль. И чем удачнее ты играешь роль жертвы, обойденного счастьем существа, тем больше у тебя окажется сочувствующих и защитников. Это психологический эффект. Люди легче переносят несчастье ближних, нежели их успех. Везение вызывает зависть, даже ненависть. Для признания успеха, безусловно, необходимо одно качество: благородство. Только благородные люди — а их ох как мало! — способны признавать без оговорок, что есть люди лучше, умнее или красивее их. А чтобы пережить неудачу кого-то, чей-то неуспех, не нужны никакие качества. Наоборот, чужие неудачи служат утешением при неудачах собственных. Может быть, из чувства солидарности…

— Какие странные теории, — удивились Кристиана. — Где это ты их набралась?

— Я их не набралась, а сама пришла к таким выводам. Друзья, подруги, как бы хороши они ни были, не в состоянии превратиться в верного спутника. У них своя личная жизнь…

— И все-таки, — возразила Кристиана, — если бы ты не заводила сомнительных романов, за это время ты, может быть, встретила бы подходящего человека. А так, зная, что ты не одна, никто не решается…

— В какой-то степени ты права, — нехотя согласилась Ванда, — но я всегда слишком верила в очередную «единственную, неповторимую» любовь, переставая замечать все вокруг. Как бы тебе объяснить… Есть женщины несерьезные, легкомысленные, ничего не принимающие всерьез, в том числе и любовь. Я к ним не принадлежу. К любви я отношусь, как это ни смешно, даже слишком серьезно. Возможно, поэтому я и проигрываю всегда… Ведь каждый раз я верю в это всем сердцем, каждый раз влюбляюсь так, будто это впервые. И каждый раз мне кажется, что никогда я не любила так сильно, так глубоко. А потом? Все рушится, великая любовь разбивается, я остаюсь такой же одинокой, как прежде…

Она заплакала. Кристиане стало ее жаль, но она старалась не показывать этого.

— И ты не делала никаких выводов из того, что с тобой происходило? — упрекнула она Ванду. — Каждый раз начинаешь все сначала, ничему не научившись из прежнего опыта? С любым новым поклонником?

— Вовсе нет, — возразила Ванда. — Ты даже не подозреваешь, как упорно я могу сопротивляться! Как я равнодушна и сурова поначалу. Я их прямо-таки гоню! Но они ко мне все равно липнут. А потом исчезают так, что и не сыщешь! Как волшебники в сказках, как домовые, как призраки! Звоню им домой, на работу, поджидаю по дороге… Нет, их не найти, будто бы и вовсе не существовали. Все они одинаковы, — заключила она с горечью. — Убегают как трусы, хотя я их с самого начала предупреждаю…

— То есть как — предупреждаешь? — не поняла Кристиана.

— Очень просто. Я им говорю: «Ты поступишь точно так же…» Потому что я люблю честную игру. Я прошу их отказаться от меня, если это у них не всерьез, уйти, оставить меня в покое, не возбуждать во мне надежд. Но куда там! Они и слушать не хотят!..

— Потому что понимают, что имеют дело с человеком слабым, — прервала ее Кристиана.

— Они безжалостны, — продолжала Ванда, будто не слыша ее. — Вначале создают иллюзии, а потом бросают. Когда я счастлива, мне кажется, что на этот раз все будет иначе, что не повторится обычная история, — пожаловалась она наивно. — Знаешь, я заметила, — сказала она, немного поколебавшись, — таким образом ведут себя рожденные под знаком Рыб и Девы. Сначала взрыв увлечения, а потом ни с того ни с сего улетучиваются! Я дошла до того, что при знакомстве с мужчиной спрашиваю у него, под каким знаком зодиака он родился. Глупость ужасная, но, понимаешь, для меня это очень важно. Непонятно, почему мне попадаются только такие знаки, с которыми Скорпион совершенно несовместим!

— Ты полагаешь, что… — заикнулась было пораженная Кристиана.

— Абсолютно точно! Это доказано! — остановила ее Ванда. — У меня на этот счет точные данные, можешь мне поверить. У меня нет сомнений. Своему последнему, как только он начал меня осаждать своими ухаживаниями, я прямо заявила: «Я с Рыбами больше дела иметь не желаю!» А он, конечно, уверял, что он не такой, как другие, что у него настоящее чувство. Где там!..

Кристиана слушала ее, все больше убеждаясь, что было бы трудно, даже невозможно помочь ей. Ванда слишком уверена в своей правоте, чтобы прислушиваться к чужим мнениям и советам.

Прошло уже много времени, и Кристиане нужно было идти. Все равно она не сумела бы ответить себе на мучившие ее вопросы, связанные с происшедшими в характере Ванды изменениями. А может быть, Ванда всегда была такой? С Кристианой она была добра, отзывчива.

Такой Ванда когда-то и была, по-видимому. Когда и как она стала другой?

— Как много счастливых женщин! Незаслуженно счастливых! — продолжая плакать, Ванда с ожесточением сжала кулаки.

— Несчастных тоже хватает, — возразила Кристиана. — Неужели ты думаешь, что те, кто делят любовь своего мужа с другой женщиной, могут быть счастливы? Думаешь, они не чувствуют себя обездоленными и не страдают?..

Она не сумела сдержать себя. Возможно, она выразилась слишком резко и теперь сожалела об этом. Однако слова Ванды вернули ее к действительности.