Восход Орды - Кристи Голден

Велен опечалился, его сердце остановилось. "Если орки поверят, что они уничтожили нас, за исключением небольшой горстки, то тогда Кил'джеден будет удовлетворен. И он уйдет".

"Орки тоже получат свое", пообещал Ларохир, он не выглядел раздосадованным. После того, что орки недавно причинили дренеи, Велен не мог обвинять его в этом.

"Да. И я не сомневаюсь, что они продолжат искать нас".

"Но методы, которые они будут использовать, дабы отследить несколько десятков, будут отличаться от тех, которых они применят, если заподозрят, что нас осталось в живых несколько сотен", заявил Ларохир. "В наших интересах казаться столь рассеянными и беспомощными, насколько возможно".

Велен пристально осмотрел Ларохира. "Тебе легко говорить так. Это не твое решение. Это мое. Я должен сказать: "Ты, ты и твоя семья пойдете со мной и выживете. А ты, ты, ты и ты - вы останетесь и позволите ослепленным демонами оркам разорвать вас на куски и измарать себя вашей кровью"".

Ларохир ничего не ответил. Ему нечего было сказать.

Велен поговорил с каждым из своих дренеи, которых он выбрал, чтобы послать на верную гибель. Он обнял и благословил их; он взял по одной их личной вещи, которая что-то значила для них, и обещал присмотреть за сохранностью этих предметов. Он видел, как стоически они держались, но их глаза были словно мертвы, они безжизненно поправили свою броню и заточили свои мечи, словно исход все еще находился под вопросом. И он наблюдал, как они выступили, запев древнюю песню, встав на стены города, зажав булавы, топора и копья, чтобы распрощаться со своими жизнями.

Велен не мог идти с ними. Он обладал уникальными способностями, и если дренеи должны были выжить, то он тоже должен был остаться в живых. Но он использовал кристалл, чтобы увидеть каждый момент сражения, и боль, которую он почувствовал при этом, была иссушающей, но также и очищающей. Ни один из его народа не умер напрасно.

Орки не знали о болоте Зангар. Они еще не пронюхали об этом потайном убежище, лучшего места Велен не мог бы придумать. Здесь лучшие умы дренеи должны были продолжать искать способы использования и направления энергии, чтобы защитить немногих оставшихся в живых. Здесь они должны перегруппироваться и восстановиться, исцелиться, ждать и молиться, что они, наконец, обманули Кил'джедена Обманщика и избежали его ужасного взора.

Орки захватили три камня, но у Велен все еще оставалось четыре: Улыбка Удачи, Глаз Бури, Щит Наару и, конечно, Песня Духа. И хотя его связь с наару была ничтожно слаба, он знал, что К'ур все еще не умер.

Слезы текли по его белому лицу, и он уронил фиолетовый кристалл, но даже когда он полностью осознал трагическую потерю столь многих жизней, Велен, пророк дренеи, все еще чувствовал надежду, скрывающуюся в его сердце.

Глава 21

C этого момента мы потеряли все.

Мы отвернулись от баланса и гармонии нашего мира, и потому стихии отвернулись от нас. Демоны охраняли вход в Ошу'ган, отрезав нас от предков. Наши физические тела и сами наши души стали развращаться от крови, которую с удовольствием проглотило большинство орков в своем рвении к власти и силе. А затем, затем - когда мы выполнили все это под "руководством" Гул'дана, Кил'джеден покинул нас. Вслед за этим насупило время, которая прозвали Порой Умирания.

Да никогда не повторятся эти времена снова.

"Что я делаю?" Гул'дан не мог поверить, что его губы произносят эти слова, но он был столь испуган, что теперь совет, любой совет, мог смягчить его жуткий страх, с которым он жил.

Нер'зул осмотрел его с презрением. "Ты сам сделал этот выбор".

"Как будто ты не безупречен!" съязвил Гул'дан.

"Да, я не безупречен. Я сделал свой выбор ради личного возвышения. Но я никогда не бросался будущим моего народа - моего мира - ради достижения этого. Где власть, которую тебе обещали, Гул'дан? Власть, ради которой ты предал свой народ?"

Гул'дан задрожал и отвернулся. Не было никакой власти, Нер'зул уже понял это, и потому слова шамана сильно его задели.

Кил'джеден даже не думал наградить своего преданного слугу величием и божественностью, он просто исчез. Все, что осталось после него в этом мире - чернокнижники и их демоны, безумная Орда да разоренные земли.

Нет, промчалась у него мысль. Нет, это было не все, что осталось.

Еще остался Теневой Совет. Еще был Чернорукий, идеальная марионетка, даже не осознающая этого. И хотя Орда была теперь заражена кровью демонов и жаждет насилия и разрушений больше, чем мясо и воду, она не вышла из-под контроля. По крайней мере, пока.

Он должен созвать Совет на встречу в их чудном Черном Храме. Несомненно, они тоже ищут способы спасти свою утекающую власть.

Да. Был все еще Теневой Совет.

"Земля мертва", тихо произнес Дуротан, стоя рядом со своим старым другом, глядя на то, что когда-то было зелеными лугами и предгорьями. Дуротан шаркнул ногой почву. Сквозь сыпучий песок с камнями не его обуви показалась мертвая желтая трава, которую он тотчас отшвырнул. Ветер, больше не сдерживаемый деревьями, проносился со свистом мимо них.

Оргрим ничего не произносил в течение долгого времени. Но его глаза говорили, что Дуротан был прав. Он смотрел на русло реки, где он и Дуротан когда-то плавали, соревнуясь в одном из своих многочисленных вызовов, и не видел в нем ни намека, что здесь когда-то текла вода. Та вода, что осталась, была грязной, засоренной трупами животных и мутной. Пить ее означало рисковать заболеть; не выпить означало погибнуть.

Нет воды, нет травы. Где-то еще сохранились места, которые все еще сопротивлялись порче, типа леса Тероккар, как - это знали лишь предки. Орки худели, поскольку полное отсутствие травы означало полное отсутствие стад животных. За прошедшие три года орков от голода и болезней умерло еще больше, чем от войны против дренеи.

"Земля больше, чем мертва", наконец высказался Оргрим. Его голос был хрип и горек. Он посмотрел в лицо Дуротана. "Что с поставками зерна у Снежных Волков?"

В отражении его глаз он, как и сам Дуротан, был зеленого цвета. По сравнению с другими, типа Грома и Чернорукого, они все еще были скорее коричневыми, чем зелеными, но цвет их кожи тоже менялся. Дуротан предполагал, что в этой порче, случившейся с ними и со всем миром, виноваты силы чернокнижников. Те, кто выпил отраву Гул'дана, состряпанную для них, имели более яркий зеленый оттенок, чем другие. Странно, подумал Оргрим. В этом была какая-то ирония - в то время как земля становится коричневой, когда должна быть зеленой, орки становились зелеными, когда должны быть коричневыми.