Проводник - Алексей Евгеньевич Михайлов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
У двери толпились три воина в длинных кольчугах и характерных русских шлемах. Они молча толкались и пытались, по всей видимости, открыть дверь. Двое держали в охапке сокровища — какие-то золотые и серебряные кубки, блюда, цепи, инкрустированные самоцветными камнями кинжалы, отрезы шелковой ткани. Третий за их спинами держал в руке длинный молот и напирал в спины товарищам плечом.
Внезапно откуда-то из-под крыльца, злобно шипя, выскочили две ящерицы на коротких ножках и бросились в мою сторону. Я даже испугался. Длиной они были примерно метра полтора. Морды тупые, зубы мелкие и частые, на лапах — когти. Не крокодилы, конечно, но, если укусит, думаю, ничего хорошего от этого не будет. К счастью, ящерицы были на цепи. Из меди!.. Достать они меня не могли, но это не мешало им злобно извиваться, шипеть и бросаться.
Я посмотрел на воинов. Те не обращали на меня никакого внимания, продолжая свой безумный танец перед дверью. Я огляделся, стараясь прикинуть, как бы мне обойти терем. Странно, но почему-то в этом месте пространство как будто сужалось: от стен терема до горизонта было не больше полуметра. Эти пресмыкающиеся гады до меня дотянутся, как пить дать дотянутся.
И тут я увидел неподалеку от себя перевернутую миску. Тоже медную. Гады! Надо их напоить! Так ведь сказал Белун. Вот тут я и обрадовался, что встретил Белуна. Даже страшно представить, что было бы, если бы этого не произошло. Я взял миску, перевернул ее, налил в нее немного воды из рога и осторожно подвинул к ящерам.
Они, внезапно утихомирились и стали жадно пить воду из миски. «Пора!» — решил я и со всех ног бросился в обход терема с правой стороны.
Дальнейший путь во многом повторял приключения у медного терема. Вот вдалеке показался второй терем. Я добрался до него также неожиданно быстро. Этот терем был очень похож на первый, только крыша у него была сделана из белого металла, похожего на серебро. Этим же металлом была обита и дверь, у которой стояла какая-то старая растрепанная женщина с седыми спутанными волосами, держащая человеческий череп за глазницы и грязно ругающаяся скрипучим голосом. Я поймал себя на мысли, что ее голос и интонация напоминают звуки саксофона в какой-то авангардной джазовой мелодии.
Она тоже не обратила на меня никакого внимания, зато из-под крыльца выскочили ящерицы и принялись на меня зло кидаться и шипеть. Если бы не цепи, они бы точно меня достали. И здесь я тоже нашел миску. Серебряную. Налил в нее воды и подсунул ее этим рептилиям, только после чего смог обойти терем.
Последний терем был с золотой крышей. И дверь тоже была золотая. Перед ней валялся пьяный мужик, который упорно стучал ладонью в закрытую дверь. Делал он это на удивление ровно и методично. Я даже подумал, прикольно было бы соединить этот его ритм с руганью старухи и посмотреть на толчею воинов.
Ящерицы были и здесь. Но уже на золотых цепях. Еще издали я заметил блестящую золотую миску, сразу же направился к ней и наполнил ее остатками речной воды. После этого я сунул миску под нос ящерам, которые, похоже, немного растерялись от такой прыти. Некоторое время они молча стояли, глядя на меня и, по всей видимости, размышляя, что им делать: сразу пить воду или все-таки пошипеть и поклацать зубами. В конце концов, они принялись за воду, а я обошел их терем и направился дальше.
Очень скоро передо мной предстал гигантский старый дуб. Я все надеялся, что на нем будет висеть цепь с ученым котором. Но нет. На нем не было ни цепи, ни кота, ни листьев, ни русалки. Но размеры его впечатляли. Чтобы его обхватить, понадобилось, наверное, двое или даже трое человек.
У дуба стояли две здоровенные кадки, обтянутые деревянными обручами. Тоже мне колодцы! Правая и левая. А если бы я с другой стороны зашел? Как тут отличить, где нужная вода? Я подошел к левой кадке. Она была заполнена прозрачной водой. Без запаха. В правой кадке по виду была точно такая же вода. Я пожал плечами.
Задача была поставлена четко. Набрав в рог воды из правой кадки, я принялся ее пить. Просто не мог устоять. В горле пересохло от всего этого напряжения. Физического и эмоционального. На вкус — прекрасная родниковая вода. Немного сладковатая. Прохладная и освежающая. Я почувствовал, как по рукам и ногам у меня пробежали волной мурашки. Какой-то биоэнергетический импульс. Такое бывает, когда махнешь грамм сто водки за раз. Но в целом ничего по ощущениям не поменялось. Я наполнил рог до краев и пошел обратно, стараясь не расплескать воду.
Первый, золотой терем я преодолел чуть ли не бегом, боясь, что ящеры набросятся на меня. Но всё обошлось. Этих гадов я даже не видел. Так же и во втором тереме. Последний, медный терем, я преодолевал спокойным шагом, почти уверенный, что ящеры на меня не нападут. Но все же остановиться и обернуться я решился только отойдя на безопасное расстояние. Ящеров действительно видно не было. У входа в терем остался только один воин, все также держащий в охапке свое добро. Под ногами у него валялись различные золотые украшения и предметы посуды, которые, по всей видимости, выбросил его приятель, куда-то пропавший. Теперь я мог оценить представшую передо мной картину. Тоскливо. Эффект заметно усиливал тот полумрак, который царил в этом странном подземелье. Возникло непреодолимое желание как можно скорее отсюда убраться.
Белун ждал меня на прежнем месте. Я молча протянул ему рог, и он с видимым удовольствием отпил из него добрую половину.
— Ну, вот, — радостно сказал он, поднимаясь со своего места, — совсем другое дело. Теперь полей-ка мне, пожалуйста, на руки, я хоть умоюсь!
Взяв у него рог, я стал осторожно плескать на руки Белуна. Тот, фыркая и кряхтя, как будто оказался под мощной струей ледяной воды, принялся умывать лицо и руки.
— Замечательно, — провозгласил он, — уважил. Теперь тебе нужно умыться.
— Зачем это? — удивился я.
— Порядок такой, — ответил Белун, забирая у меня рог и нагибая его над моими руками.
— Ну ладно, — пожал я плечами, решив, что здесь это фишка такая — чуть что, сразу умываться.
Окунув лицо в ладони, наполненные живой водой я почувствовал, как по телу вновь
