Последний день может стать первым - Стас Северский

План музея на мои карты не нанесен… Не вижу здесь ничего, из чего можно было бы выжать хоть какую-то информацию… ничего, кроме Кота.

— Айнер, я в этом не разбираюсь…

— Мы не туда идем.

— Чем тебе не нравится?

— Ничем не нравится.

— Почему здесь все настоящее, кроме людей? Эти древние люди — это макеты. Я проверял…

— Города тоже не настоящие.

— Я же серьезно…

— Настоящих людей, пусть даже восстановленных из вымерших народов, выставлять запрещено. Кот, мы не туда идем.

— А я откуда знаю, куда надо идти?

— Ты же здесь был.

— Ну да.

— Кот!

— Ты на всех этих людей похож. Как вы друг друга отличаете?..

Ускорил шаг. Вот опять древние животные… Пошло обратное развитие: здесь есть даже деревья, ветер колышет травы на стеклянных подставках.

— Это опять биологические экспонаты! Мы что, круг сделали?!

Я остановился — пытаюсь поймать взгляд Кота, а он все бегает и отворачивается.

— Кот! Это что значит?

— Хотел, чтобы ты это увидел.

— Ты идиот?!!!

Уцелевшие на моей голове волосы вздыбились под порывом ветра. Я стою у окна на солнце, и оно жжет ожог на виске. Злоба распирает грудную клетку… Кот отступает на всякий случай.

— Айнер, тебе же понравилось…

— Давай быстро веди меня к компьютерам!

Поворачиваюсь кругом — со всех сторон проходы в залы. Сразу и не поймешь, где что. Люди, животные, растения… Иду обратно. Так… Я изначально куда-то не туда свернул — все не по порядку… Похоже, это уже другой корпус…

— Кот!

Кота нет… Сворачиваю наугад. Здесь вообще одноклеточные — первичные. Зато теперь все по порядку.

— Кот!

Он не может не слышать, он в зоне восприятия. Что за идиотизм! Иду еще быстрее… Вот зверушки начала Первой Техно-Эры… А это макет орбитальной лучевой пушки первого порядка. Он в зале вообще один. Я не понимаю, где я… Всем известно, что в музее Шаттенберга можно бродить неделями… Можно бродить здесь неделями, рассматривая экспонаты, — это время можно вычесть, но не зная плана, здесь можно бродить куда как дольше.

— Кот!

Ничего тупее быть не может — заблудиться в музее в такой момент. Сел передохнуть возле лучевой пушки…

Запись № 59

06.09.206 год Новой Техно-Эры 17:10

— S9, где Кот?

— А?.. Понятия не имею.

— Компьютеры у тебя?

— Нет. Видишь, я здесь сплю.

— Самое время. Вставай.

— Нашел что-нибудь?

— Да, но не все. Мне нужны новые компьютеры или андроиды.

— Они где-то рядом с теми, что из конца Эры Порядка.

— Их там нет, S9. Они в другом корпусе — вход заблокирован.

— Есть служебные входы… Должны быть и другие.

Если нет, придется разнести стены — тогда нас могут заметить. Крыс у меня на плече спит непробудным сном. Вот так — заснешь, недоглядишь, и на посту черт знает что. Я про него, вообще, забыл. Мог бы послать его на разведку… Что это?.. Кот.

— Айнер, хотел тебе показать эту штуку — она мне очень нравится, но раз уж ты не хочешь идти и смотреть, я ее тебе принес… Вот. Выдрать пришлось, но ничего.

Кот притащил в зубах блок компьютера третьего порядка и аккуратно положил у моих ног…

— Кот, ты знаешь, что это?

— Смотри, как светится…

— А сразу притащить не мог?

— Так далеко было, а потом ты разозлился и ушел. Пока я тебя искал…

— Где ты его взял? Там еще есть?

— Таких нет. Этот самый красивый. Ты его можешь на стол поставить.

Тупой Кот.

— Отведи нас туда, где взял эту штуку.

Топаем за Котом. В зал новейшей истории прошли окольными путями, через технический корпус, где готовили и реставрировали выставочные объекты.

Есть то, что надо. Пока «защитник» копается в электронных мозгах, мы с Котом обедаем или уже ужинаем… Крыс еду учуял и проснулся, я опять про него забыл. Других крыс не слышно — сигнала вроде нет… Подключаюсь к линии моего «передатчика»…

— Выспался?

— Так точно.

Это других крыс точно в зоне восприятия нет — никаких помех, фона, эха…

— Где пост?

— Пост близко. Знают, что мы здесь. Если что — сообщат.

— Цепь разрывать только по приказу!

— Понял.

— Как в городе дела обстоят?

— Ничего. Погода ясная, а на восток не прилетал ни один разведчик. На севере — как обычно летают.

— Похоже, что проверка скоро… что-то рано… Будьте очень внимательны, сразу докладывайте, из зоны восприятия не выходите. Понял?

— Да.

— Если что — прячьтесь под землю, как можно глубже, и сидите тихо.

— Есть.

Связь установлена. Теперь слышу помехи, несильные, но мне и этого достаточно, чтобы мысли начали сбиваться. Крысы в зоне восприятия, на связи — уже спокойнее. Ничего нельзя из рук выпускать — насколько крысы ответственные существа, а вот и мой «передатчик» заснул, выпал из сети связи. Все живые существа несовершенны. Контроль не должен ослабевать ни на секунду.

D40, кажется, закончил… Все это время я внимательно следил за тем, что он берет у этих застывших у стен машин — пока все нормально с учетом того, что нужно мне.

— Можем идти. Что с воздухом, S9?

— Чисто. На севере как всегда, а на востоке вообще ничего.

— К проверке готовятся.

— Ночью начнется.

— Пойдем быстрей. Нужно подготовить объект.

Поискал Кота взглядом… Он настоял, чтобы мы пока компьютер у него не забирали — никак на него насмотреться не может. И на что ему электронный мозг?..

— Кот, мы уходим.

— Да…

— Тебе задание есть.

— Наконец-то!

— Мне нужно, чтобы ты к вечеру собрал в бункере всех котов с ближайших объектов. И чтобы в восточном округе Шаттенберга не было ни одного представителя вашего вида.

— Айнер, не забирай эту штуку…

— Сможешь?

— Ну и задание. Мы только на востоке и группируемся или формируемся, как вы говорите. Нас очень много.

— Очень — это сколько?

— На территории отца и моего старшего брата…

— Сколько?

— Я считаю.

— Пошли, по ходу посчитаешь.

— Тридцать. Это не считая боковые линии рода.

— Кот, всего вас в Шаттенберге сколько?

— Да откуда я знаю? У нас у всех свои территории… Айнер, что за вопросы?

— Потом.

— Это почему потом?..

— Когда приведешь всех в бункер, тогда расскажу.

— Ты же не убить нас собираешься!..

Тупой Кот. Как ему объяснить?.. Он что думает, что я устрою кошачий геноцид? Ну да, они людей межвидовыми нацистами считают. Черт… Если получится геноцид, то непредумышленно.

— Убить — нет, лишь усыпить.

— А, ну ладно. Так бы и сказал. А как можно усыпить всех нас?

Кот тупеет на глазах или раньше казался умнее?..

— Ты родню приведи, и все будет нормально.

— Точно?

— Кот, со мной проделают то же, даже хуже.

— Ну и что? Я хочу быть уверенным, что с моими родственниками ничего не случится.

— Полной уверенности нет, но им ты не говори. По-другому вообще никто не уцелеет. Вас придется погрузить в очень глубокий сон — так, чтобы ваша ментальная активность снизилась.

— Моего брата с белым носом никуда погружать не нужно — у него и так ментальной активности нет. Он глупее даже, чем крысы.

— Крысы очень умные существа, но у них мозг другой. Думал, ты понимаешь.

— Я… Конечно, понимаю.

— Тогда приведи родню и не мешкай!

— Ладно, ладно. Может, на сон грядущий расскажешь нам сказку про охоту на крыс? — это моя любимая.

— Я ее не знаю.

— Да я пошутил.

— Ты меня удивляешь, Кот.

Снова проходим зал с древними животными. Не удержался: снял перчатку и дотронулся до золотистой шкурки лисицы. У лисы шерсть мягкая, пушистая…

— S9, надо идти.

— Не стой над душой.

У меня никогда не было времени даже, чтобы на месте постоять без особых причин. Жизнь пролетела на бешеной скорости и в неизвестном направлении. Не знаю, как так вышло, не знаю, куда это время делось… Годы прошли как дни, и я пробежал по ним, не успевая даже перевести дух. За этот этап — жизнь — я увидел не много, если не считать бескрайний мир киберпространства… Бесконечные бои за территории Хантэрхайма, несчетные операции по взятию Анлагена, из которого нас столько же раз и вышибали, год в Штраубе… и это все. Мы держали Хантэрхайм довольно долго — дольше моей жизни и практически всю мою жизнь, а к чему это привело?.. Для генерала Снегова, может, это и не время, а для меня — целая жизнь. И все это может просто пропасть? Эта война за время — борьба за каждый час, который мы обеспечили Совету AVRG такими потерями, канет в пустоту? Мы так и не успели?.. Значит все прахом пошло, и мы только продлили существование на то время, пока шли бои, и тем, кто погиб, думая что впереди еще что-то есть, повезло больше, чем тем кто выжил?..

Шаттенберг оккупирован, зачищен, но он окружен каким-то странным покоем. Это не значит, что город погружает сознание в сон — нет. Это спокойствие несет в себе большую угрозу, чем зарево самого жестокого боя. За этим спокойствием скрывается напряженное ожидание. Это даже не ожидание бури, следующей за штилем, а что-то, что будет после бури — что-то пустое, мертвое. Это пустота, которая заставляет того, кто стоит на ее границе, остановиться и внимательно всмотреться в нее.