Три товарища - Алексей Викторович Селютин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Даже так? — я уже просто хохотал. Я был очень рад, что к нему, кажется, вернулся вкус к жизни.
— Ну, иногда с соседями болтаю, — он, как бы извиняясь, пожал плечами. Я-то отлично знал, что своими соседями он считает весь наш многоквартирный дом. А то и жителей всех окрестных домов. — Все о тебе спрашивают. Всем интересно. Я как начинаю рассказывать, какой у меня внук, где он сейчас и что видел, дара речи многие лишаются. Завидуют мне… Чёрт возьми, как же приятно видеть их раскрытые варежки. Хи-хи-хи, — дед натурально захихикал.
Но я не стал его журить или грозить пальчиком. Я знал, что он живёт моими успехами и гордится мной перед каждым, кто совершит ошибку и пожелает его выслушать. Ведь, в таком случае, закрыть деду рот удастся не скоро.
— Пойдём посидим, — хоть он не казался уставшим, я решил отвести его в кафетерий, где заранее застолбил местечко. — А потом я устрою тебе экскурсию. Познакомлю кое с кем, если те "кое-кто" не станут возражать. Расскажешь потом дома своим дружкам — в обморок попадают точно.
Хоть нам со старым воякой не удалось по-настоящему уединиться, мы всё же смогли уделить друг другу время. Вокруг нас сновали и мельтешили другие счастливчики, но мы не обращали на них внимания. Мы соскучились друг по другу. Он рассказывал о том, как обстоят дела в Магнитогорске. Как к нему приходили репортёры с местного телевидения, как уговаривали дать интервью. И как он сурово им выговаривал, потому что, дескать, не время языками чесать. Планета в опасности. Вместо того, чтобы таким молодым и крепким людям заниматься ерундой, им надо поступить, как поступил его внук — лётчик-истребитель. И лишь затем, когда журналистка сказала, что они пришли именно для того, чтобы поговорить о внуке, дед сжалился и с удовольствием рассказал всё, что знает. И даже остался недоволен, что журналисты ретировались, так и не дослушав до конца.
Я слушал, улыбался и чувствовал нежность к этому старому болтуну. Он заменил мне отца в самые важные годы мужского становления. Он не сбежал, не убоялся этой ответственности. Он не отправил меня в интернат, а повсюду возил за собой. И единственным, чем я мог его отблагодарить, — своим вниманием. Да, можно, конечно, сказать, что у меня есть своя жизнь, и надо заниматься ею. Смотреть в будущее, а не зацикливаться на прошлом. Но я слишком многим ему обязан, чтобы не беспокоиться. И никогда бы не оставил его одного.
Я внимательно выслушал деда. Как и всегда, он болтал долго. Успел даже выпить три стакана чая с лимоном и съесть несколько шоколадных конфет. Но я его не перебивал. Я слушал, кивал и задавал вопросы. А затем рассказал о том, что происходит здесь, на секретной военной-воздушной базе. И он, как бывший военный, подозрительно косился по сторонам, считая, что я говорю слишком громко и могу выдать секреты. Спрашивал о друзьях и наших совместных успехах. Он был удивительно собран. Не только как для пенсионера его возраста, а как для него самого. Я давно не видел его в столь добром здравии. Не только в физическом, но и в ментальном. И тогда я убедился, что он действительно завязал. Что не лукавит и не прячет в кармане пальто флягу из нержавеющей стали, подаренную ему когда-то сослуживцами.
— Ну что, дед? — опять на моём лице появилась довольная улыбка. Сегодня я был по-настоящему счастлив. — Пошли, познакомлю тебя с полковником Вышинским. Вон, видишь, за дальним столиком сидит в окружении семьи? Это он.
Дед обернулся и, прищурившись, проследил за моим взглядом. Затем картинно покашлял в кулак, встал и, будто по-военному, оправил не китель, а пальто.
— Идём, Илюш, — кивнул головой он. — Для него будет честью познакомиться с тем, у кого вырос такой внук.
Я не сдержался и захохотал.
Лейтенант Телегин Алексей Сергеевич.
Сестру я сразу узнал. Я не видел её много лет. Но после недавней встречи, её образ намертво запечатался в моей памяти. Так что когда полноватая крашенная блондинка, носом уткнувшаяся в экран смартфона, выходила из автобуса и едва не упала с финальной ступеньки, я поспешил на помощь.
Но, оказалось, помощь была нужна не ей, а спустившемуся перед ней мужику: Света была близорука и немного рассеянна, а потому, стараясь сохранить равновесие, сумочкой засадила мужику по спине.
— Ой, простите, пожалуйста!
— Ничего, девушка, бывает, — деликатно ответил тот.
И тут подскочил я.
— Привет, сестрёнка. Ты в порядке?
— Ого! Вы же Телегин? Лейтенант Телегин? — попавший под раздачу мужик заметил меня и уставился как на диковинку. — Невероятно. Неужели это он?
Я подал руку сестре и вместе с ней удивлённо смотрел на незнакомца. Тот, видимо, меня узнал, рассмотрел звание на погонах и полез ручкаться. Дружелюбно улыбался и предлагал сфотографироваться.
Сначала я не знал, как реагировать. Смотрел то на него, то на сестру и чесал подбородок. Затем расслабился, немного возгордился собой, ибо популярность мне всегда нравилась, и позволил с собой сфотографироваться не только мужику, но и всему его семейству.
Правда, вышло всё немного скомкано, потому что к нам тут же подскочили чересчур серьёзные представители военной полиции, тщательно проверили получившиеся фотографии, а затем напомнили про юридическую ответственность, если на фотографиях окажется нечто большее, чем просто счастливые мордашки.
— Ну прямо звезда! — захохотала сестра, когда неожиданные охотники за автографами, весело обсуждая друг с дружкой небывалое событие, удалились. — Военная форма тебе действительно идёт. Какой статный красавец… Дай и я тебя сфотографирую. Девчонкам покажу в универе — обзавидуются. Адресок потребуют, письма начнут высылать. Берегись поклонниц. Там такие есть — живьём съедят.
Сестра улыбалась заразительно, и я не мог не поддержать её улыбку.
— Я никогда не отказывался от сладкого.
— У-у-у-у, даже так!? — она опять засмеялась, повиляла бёдрами в такт и иронично пропела. — Мач-чо, мач-чо мэн… Ну, как ты тут, бр… братишка?
Лёгкая заминка после откровенной демонстрации радости не осталась без внимания. Сестра меня сто лет не видела, и нет ничего удивительного, что братом называть меня ей сложно. Как, в принципе, мне называть её сестрой.
Поэтому, наверное, несмотря на весёлую встречу, обняться мы так и не решились. Ни она не проявила желание, ни я.
— Тьфу-тьфу-тьфу, пока всё нормально, — я постучал по собственной макушке, так как больше ничего деревянного рядом не обнаружил. — Мы с
