Бог гномов - Борис Иванов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Как я понял, — подвел Ким первый итог услышанному, — существует целый ряд условий, ограничений, которые они добровольно соблюдают или соблюдали до недавнего времени. Ну, например, грабеж банков, на которых держится вся местная экономика, это — «табу». Не подскажете вы мне, что могло заставить гномов это «табу» нарушить?
— Хм… — Доктор озадаченно воззрился на Агента. — На кой шаг гномы могли решиться только в одном случае.
Только если для них сделалось необходимым… может быть даже жизненно необходимым какое-то очень крупное приобретение…
— Вы можете предположить, что это за приобретение? — спросил Ким. — В ваших архивах зафиксированы хоть какие-нибудь подобные случаи? Случаи, когда гномы платили кому-то огромные деньги?
— Подобные случаи достоверно не зафиксированы в наших записях, — покачал головой Ватанабе. — Но вот что до предположения, то, по крайней мере, одно я могу вам подарить. Каждый, кому здесь приходилось слышать сказки о гномах, хорошо знает легенду о том, как у гномов украли их Бога. И о том, что они обещали невероятно огромную награду тому из людей, кто им этого Бога вернет.
Хозяин боев сделал рукой неопределенный жест, и понимавший его с полуслова Мартин молниеносно скрылся за дверью и тут же появился обратно, сжимая в руках поднос с высоким стаканом, наполненным подогретым молоком. Термос с этим любимым успокоительным шефа сопровождал его во всех, даже самых неожиданных поездках.
Максу было дозволено взгромоздиться на его привычное место пребывания в лавке — на высокий табурет у кассовой стойки. Ему не без труда удавалось держаться на этом насесте.
— Я г-готов! — сообщил он своим незваным гостям.
— Ну что ж, — пожал плечами Обух и пригубил молоко. — Бери трубу и назначай встречу Мессеру. И будет лучше, если ты обойдешься без фокусов… Это в твоих интересах, мой дорогой.
— Я п-понимаю… — энергично закивал Макс, судорожно набивая номер на клавиатуре. — С-сейчас он возьмет
— Э-э-э… так не пойдет! — остановил его Обух и отставил молоко в сторону. — Я, прости меня, с Мессером дела имел. Он — скользкий тип. Недоверчивый. И если будешь его подманивать этаким козлетоном, то на своей затее пиши пропало!
Он забрал у Макса трубку и нажал «отбой».
— Ч-черт! Нервы! — сдавленным голосом стал оправдываться «антиквар». — Г-глотку сперло от в-вашего к-керо-сина… Н-надо п-промочить г-горло… М-может, у Ч-чарли п-получится?
Обух кивнул одному из подручных, и тот пинком под ребра заставил Чарли подняться на ноги и подойти к шефу.
— Ну, у тебя-то хоть язык ворочается? — осведомился он, не спеша передавать ему мобильник.
— Ворочается! Еще как ворочается! — Чарли умудрился произнести эти слова так, что Обух просто с размаху швырнул мобильник на пол.
— Придурков надо привести в форму, — распорядился он. — У тебя, Роб, это вроде получается…
— Нужно виски, — отозвался мордоворот, поименованный Робом. — А лучше — русская водка. Но у нас полно керосина, а со спиртным…
Мартин, безмолвно стоявший за спиной шефа, не говоря ни слова, извлек из внутреннего кармана полированную, украшенную резьбой объемистую фляжку и протянул ее Робу. Тот отвернул крышку металлической посудины, понюхал ее содержимое, заломил правую бровь в знак высокой оценки предложенного снадобья и с сожалением во взоре пальцем поманил к себе Макса.
Мессер, несмотря на то, что утро уже надумало переходить в день, спал сном невинного младенца. Призрак не совсем невинно убиенного Разноглазого Свистуна и не думал являться к нему, завывая: «Отдай мою руку!» И громыхание полицейских дубинок о косяк двери его квартиры не чудилось ему в блаженной тишине. Сегодня, после довольно тревожной ночи, ему предстоял сложный и, может быть, самый удачный в его жизни день. Так что надо было выспаться как следует. Поэтому, вернувшись от «антикваров», он зашторил окна, заблокировал все номера мобильника, кроме «особо важных», и, поставив будильник на пятнадцать тридцать, погрузился в объятия сна.
Однако поднял его на ноги вовсе не писк будильника, а трель трубы. Проклиная себя за то, что не выключил к чертовой бабушке проклятую Свиристелку, Мессер поднялся и рявкнул в трубку свое недовольное «Алло!». Как-никак, звонок с «особо важного» номера в преддверии «особо важных» событий мог оказаться решающим для всего затеянного дела. Большой радости, услышав успевший ему опротиветь голос Макса, Мессер не испытал.
— Вы напрасно не обыскали того парня, мсье Григорий… — бодро известил его Макс. — Вы поняли, о ком я говорю? Так вот: мы нашли при нем одну важную штуку… В общем, мы все можем загреметь под фанфары… Надо срочно встретиться… В течение часа…
— Вы там ненароком ничего не наглотались на радостях? — поинтересовался Мессер.
В глубине души он уже клял себя и за то, что внес номер трубки проклятых дурней в список «особо важных» и — одновременно — за то, что не потратил несколько минут, чтобы как следует проверить содержимое карманов Франта, отданного ему на заклание.
— Слушай меня внимательно, дорогой, — твердым голосом отчеканил Мессер, — сейчас я навещу вас…
— Он сейчас будет! — громко и радостно прошипел Макс, зажав ладонью микрофон.
Чарли энергично покрутил пальцем возле виска и одними губами, «немым криком» выкрикнул: «Ке-ро-син, Тво-ю мать!»
— И если выяснится, что я из-за вас, дурней, потерял время зря, — продолжал бубнить со своего конца провода Мессер, то…
— Да, — продолжая зажимать ладонью микрофон, пробормотал Макс. — Если Мессер почует эту вонь, то один Бог знает, что он тогда выкинет…
— Назначь другое место, — тихо буркнул Обух. — И не забудь в следующий раз, что на трубе есть такая кнопочка «MUTE». Это — специально, чтобы у тебя ладошка не потела.
— …То вы узнаете, сколько стоит одна минута того времени, которое вы у меня отнимете! — закончил Мессер и смолк, тяжело дыша спросонья и ожидая ответа на свои слова.
Макс посмотрел на мобильник совершенно бессмысленным взглядом, убрал ладонь от микрофона и неуверенно произнес:
— Уж лучше мы к вам, мсье… Если нас сейчас накроют… С тем парнем… Ну, вы понимаете…
Настроение у Мессера испортилось окончательно.
— Так вы от него еще не избавились? — зло осведомился он. — У вас что? Проблемы? Вы там ненароком не засветились, дорогие мои?
— Еще не засветились, но все может обернуться очень плохим боком, если вы… Это — не телефонный разговор… В общем, нам надо увидеться у вас… Или на нейтральной территории.
«Кажется, этот олух принял неплохую дозу спиртного, — подумал Мессер. — Оно, чувствуется, и мне не помешает. Иначе с этим делом я не разберусь до скончания века».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});