i 42cf63a15e16204e - Admin

   Все было кончено.

   Тяжело дыша, мужчина опустился на землю. Его глаза, не моргая, следили за тем, как вытоптанная после драки полянка между плотными рядами деревьев и колючим кустарником, утопает в крови. Три зверя вытянули лапы в неизвестном направлении своего последнего бега, который продолжится уже совсем в ином мире.

   Олег вымученно выпустил из рук топор. На широком лезвии уже появились десятки зарубок, будто он только и делал, что махал им направо и налево с тех пор, как оружие попало к нему. Светлая деревянная ручка давно впитала в себя алый цвет, окрасивший ее и никак не стирающийся.

   Посмотрев на последнего убитого им волка, мужчина увидел грань костяного ножа, торчащего точно из шеи животного. Но эта удивительная точность была слишком слабым утешением на фоне всех полученных ран.

   Из мешка за спиной Олег достал несколько тряпок, прихваченных из дворца. Перевязывая ногу, он старался не думать о том, что это повреждение слишком серьезное. Левая рука понемногу приходила в норму, позволяя вновь управлять ею, будто использование конечности в драке только ускорило восстановление. Но вот лодыжка, болела невыносимо сильно, а кровь из нескольких глубоких ран от клыков сочилась не переставая.

   Неплохо было бы найти огонь и прижечь кожу, но зажигалка или кремень были на арене такой же редкостью, как провизия или вода.

   Затягивая узел посильнее, Олег задрал голову, сжимая зубы, чтобы не завыть от боли, и увидел, сразу три парящих камеры. Они все весело подмигивали ему красными огоньками, а в голове звучал голос Китти Стар, едва не захлебывающийся от удовольствия, описывая происходящее.

   Наверняка, что-то происходит и с другим участником или уже даже участниками, но Олег был уверен, что зрители сейчас видят именно его лицо.

   Улыбнувшись самой страшной улыбкой, на какую был способен, мужчина зачерпнул в ладони мокрой грязи и швырнул ее вверх. Дроны разлетелись в разные стороны, беззвучно исчезая между ветвями деревьев, но зрачки камер еще долго светились в медленно отступающей темноте.

   Холод уже едва ли напоминал о себе, полностью подчинив все вокруг. Он стал естественной частью окружающего мира. Температура, несомненно, поднимется на пару градусов, а если выглянет солнце, то может и еще больше, но это будет не скоро, а сейчас Олега занимали более насущные проблемы.

   Нужно было выбираться из леса. Еще одна схватка с дикими животными точно может стать для него последней.

   Оторвав длинную сухую ветку от ближайшего дерева, мужчина поднялся на ноги и использовал ее как костыль, чтобы не сильно опираться на поврежденную ногу. Представив, как он выглядит со стороны, Олег покачал головой: он сейчас не то, что не соперник любому атлету, он даже у самого себя вызывал только жалость. Оставалось надеяться, что и другим участникам не посчастливиться избежать встречи с лесным зверьем, выступающим уравнителем не хуже женщины-жнеца, которая еще даже не начала игру.

   На мгновение, он подумал, смогла бы Влада на его месте справиться с этими волками, или он сейчас нашел бы здесь ее бездыханное и обглоданное тело?

   Олег думал об этом, чтобы отвлечься. От боли, от бесконечных проклятий, рождавшихся в его голове в адрес самых разных людей, от усталости и от всего того, что еще не так сильно проявляло себя, вроде медленно деформирующегося сознания. Состязание должно было выявить лучшего, но кого? Атлета? Или убийцу?

   Большой разницы между этими понятиями не существовало, особенно для того, кто уже весь искупался в крови, забыв, как пахнет воздух не насыщенный противным металлическим ароматом, а горло не саднит от постоянного хрипа, рвущегося наружу из-за болевых ощущений, воцарившихся в организме.

   Нельзя было сказать, что Олег бы сейчас все отдал за пригоршню аспирина или оксикодона, но что-нибудь получше простой перевязки ему точно не помешало.

   Очень скоро, несмотря на медленную скорость передвижения, деревья впереди расступились, и атлет выбрался из чащи на опушку, где росло множество совсем тонких и невысоких подрагивающих на ветру осинок. Из-за прохлады все их ветви были покрыты слоем крупных капель росы, падающих на землю, как небольшой дождь. Под ногами проминалась все та же гниющая смесь листьев и песка, будто начинающееся озеро зыбучего песка, готового утянуть в свою глубь любого.

   Некоторые вековые стволы валялись, преграждая путь. Кто-то вытащил их из леса, оставив здесь неизвестно для чего. Аккуратный ровный спил не заставлял сомневаться в том, что это дело рук человеческих.

   Годовые кольца слились в единую картину, не позволяя рассмотреть, какого же возраста эти деревья, но и по одной толщине стволов было ясно, что не меньше пары сотен лет.

   Олег присел отдохнуть на один из поваленных стволов.

   Вытащив из мешка за спиной, который тоже пропитался кровью и стал похож на реализованную идею безумного дизайнера, бутылку воды, атлет жадно припал к горлышку и тут же закашлялся.

   Его рвало.

   Теперь желудок был окончательно и бесповоротно пуст. Скоро, очень скоро захочется есть, но это все же будет позже.

   Со второго раза у него получилось сделать несколько глотков. Чуть смочив руку, чтобы не расходовать воду слишком бездумно, Олег протер ладонью лицо, смывая засохшую кровь и толстый слой налипшей грязи. Сейчас он больше всего походил на лешего. Отличный костюм на день всех святых, подумал мужчина, ухмыляясь. Если бы кто-то еще помнил, что это за день и кто все эти святые.

   Глубоко дыша и считая удары сердца, Олег в то же время осматривал местность.

   Опушка переходила в еще одну широкую дорогу. Такую он видел только около маленького озера, ведущую в противоположную его движению сторону. Должно быть, это была основная транспортная артерия арены. Под ковром из почерневших листьев легко можно было разглядеть серость асфальтового полотна. Нависающие над дорогой ветви деревьев почти не мешали обзору, но даже если бы они опускались до самой земли, Олег все равно уже догадывался, что увидел бы за ними.

   Встав на ноги и опираясь на свою палку, он готов был сделать шаг, но нога запнулась о тонкий корень, почти неразличимый в темноте, и мужчина полетел на землю.

   Он успел подумать, что это хитрая западня и сейчас какой-нибудь механизм испепелит его тело или погасит сознание, но вместо этого он только глубоко впечатался лицом в пахнущую перегноем и тухлой водой землю.

   Отплевываясь и вновь стирая грязь с только что умытого лица, Олег был готов разразиться громкими ругательствами, позволив своей злости вырваться наружу, но не стал этого делать.

   Прямо перед его глазами рос низенький кустик брусники. Чуть дальше еще один, и еще. Большие красные ягоды выглядели спелыми и сочными, как будто и не конец октября царил вокруг. Здесь некому было мешать их росту, да и лучшего места, чем едва не превратившийся в болото подлесок, было просто не найти.

   Не веря тому, что увидел, атлет недоверчиво протянул руку и коснулся ягод. Листья кустика мелко задрожали, сбрасывая холодную росу.

   Сорвав горсть брусники, он осмотрел ее со всех сторон и, боязливо прищурившись, отправил в рот. Кислый сок заставил его поморщиться и задышать чаще. Сорт этих ягод точно был выведен искусственным путем, чтобы они плодоносили как можно позже, но по вкусу ничем не уступали самой обычной бруснике, а может, были даже более питательными и плотными.

   Усевшись на землю, Олег прислушался к своим ощущения. В животе заурчало, но ничего страшного больше не происходило.

   Так он провел минут пять. Нужно было убедиться, что от ягод ему не станет плохо, что они не скрывают в своем соке, какой-нибудь токсин. И все же это было совсем не похоже на ловушку.

   Нарвав побольше ягод, атлет привалился спиной к стволу старого дуба и посмотрел в небо.

   Он подумал, что у тех, кто уже на земле есть преимущество и в том, что они вполне могут проследить за раскрывающимися парашютами и при удачном стечении обстоятельств устроить западню. Но очень быстро эта мысль сменилась другой. Каждый следующий атлет будет парить над полностью освещенной ареной и сможет выбрать наилучшее место для приземления, не говоря о том, чтобы иметь представление об обнесенном стенами участке.

   Сдавив пальцами одну из ягод, Олег поднял руку и наблюдал, как бледно-алые капли сока, стекают по его ладони.

   Чем дольше он рассиживался, тем сильнее ощущалось давление опасности, но атлет не мог заставить себя идти дальше. Болела нога, учащенные дыхание сбивало с ритма пульс, саднили раны на лице и теле. Все складывалось не совсем так, как Олег себе представлял. И пусть он привык, что реальность всегда далека от представлений о ней, он признавал, что совершил слишком много ошибок, и теперь за них приходилось расплачиваться.

   Из ближайших опасных противников, кто уже должен был появиться на арене, тут же вспомнился один из братьев Ставрович. Руслан, которого Олег поначалу принял за теоретика, но очень быстро изменил свое мнение. Этот парень опасен больше своего брата, слишком явно демонстрирующего свою бурлящую страсть убивать. Такие обычно напарывались на самые очевидные ловушки, не успев продемонстрировать, на что способны в поединках со своими соперниками.