Данаприский рубеж. Партнерство ради мира - Маркъ Ренiй

— Да как ты смеешь? — возмущался бог, когда ругательства иссякли.

— Она сказала, что у нее есть важная встреча и посоветовала мне не скучать.

— Ну-ну. А я думал, что выражение сапожник без сапог характерно и для других профессий, — невысказанные намеки заставляли Купидона покраснеть, что само по себе удивительно. Бог продолжал пятиться от скалящего хищника. Тот, разумеется, не мог убить бога, но похвастаться каменной кожей Амур не мог, а быть пожеванным волком сомнительное удовольствие.

Когда отступать стало некуда, бог наконец-то вспомнил, зачем ему крылья и взмыл в воздух. На высоте метров пять он наконец-то вздохнул спокойно. Анастас отказывался верить глазам и начал подозревать если не шизофрению, то, как минимум галлюцинации на почве переутомления, но по вытянувшемуся лицу Андроника понял, что тот видит то же самое. Как ни странно, но волк еще недавно угрожающий Купидону отнюдь не расстроился от исчезновения противника. Наоборот, он потрусил к неприметному деревцу на поляне. Проследив за ним, друзья с удивлением возле него лук и небрежно брошенный колчан со стрелами.

Только тогда стали ясны маневры волка: тот гонял бога по поляне с одной-единственной целью — подобраться к оружию. Запоздало понял это и Амур, предприняв отчаянную попытку спасти имущество от посягательства, но тщетно. Волк вальяжно улегся на луке, а на колчане по-хозяйски расположились передние лапы хищника.

— Отдай мне колчан, немедленно! — Амур попытался прибавить голосу твердости, но вместо этого отчетливо слышались плаксивые нотки. Вид Амура летающего над Волком в надежде отобрать оружие вызывал жалость.

— В свое время, быстрый ты наш. Вначале расскажи, куда так спешила Венера?

— Я не знаю.

— Неправильный ответ, — послышался треск: стрела быстро переломалась в умелых лапах Волка.

— Ты что делаешь, Орк тебя подери! Ты хоть знаешь, как тяжело получить новую стрелу?

— Вот именно, что знаю. Не люблю, когда мне нагло врут, еще не краснея.

— Ах ты, волчара позорная! — треск повторился. Бог взвыл, как будто его ударили. Волк невозмутимо зевнул и спросил:

— Мне повторить или ты помнишь мой вопрос?

— Она обмолвилась, что хочет кому-то помочь.

— Кому?

— Каким-то влюбленным.

— Исчерпывающий ответ, — раздался очередной треск.

— Кто? Где? В чем состоит помочь?

— Не знаю, — на Амура стало страшно смотреть, казалось еще немного и бог просто расплачется.

— По-моему Гефесту придется делать новые стрелы, а тебе придумывать правдоподобное оправдание, — невозмутимо сказал Волк, взяв очередную стрелу.

— Не надо! — Волк выплюнул стрелу и не мигая посмотрел на Амура:

— Я весь внимание — ласково произнесем он.

— Они встретились случайно. Точнее они забрели на поляну. Лиц я не рассмотрел. Я был занят.

— Это я уже видел — Амур вспыхнул, но продолжил:

— Насколько я понял, их кто-то преследовал, и мама решила помочь.

— Какой альтруизм!

— Попрошу не выражаться! — Грозно, по крайней мере постарался, возразил бог, но Волк и ухом не повел:

— Хоть примерно описать сможешь?

— Среднего роста, в плащах… — бог мучительно задумался. Очень скоро Волку надоело ждать:

— Ладно. Предположим, что в окрестностях больше никто не устроил романтическое путешествие. А в чем заключается помочь?

— Я точно не знаю, — и быстро добавил, видя, что пасть зависла над бесценным оружием, — но скорее всего испытание на прочность чувств и в случае положительного эффекта — благословение и помощь.

— Ага, а потом еще одна десятилетняя война.

— В смысле? — видимо Венера не часто вспоминала авантюру с яблоком, а Купидон предпочитал работать, а не читать книги.

— Та так, о жизни. Где будет происходить испытание?

— Я не… — но тут увидел в зубах хищника стрелу и быстро добавил:

— На Лысой горе.

— И почему я не удивлен! — напоследок съязвил Волк, вставая с оружия.

— Только это, — быстро заговорил Амур, видя, что собеседники уходят, — нигде не ссылайтесь на меня.

— Не дрефь. Репутация не пострадает, если она у тебя есть, — и довольный бог скрылся со злополучной поляны.

— Какие все-таки греки доверчивые, — проговорил Волк, ни к кому не обращаясь.

— В смысле? — поинтересовался Анастас.

— Хоть бы заставил чем-то поклясться, хотя бы водами Стикса.

— А помогло бы? — недоверчиво спросил Андроник, знавший о нерушимости такой клятвы.

— Нет — рассмеялся Волк, только ему понятной шутке. Анастас и Андроник только недоуменно переглянулись и поежились.

— Так, щенки — рык проводника, раздавшийся из-за спины, заставил вздрогнуть:

— Времени у нас мало, потому используем крайнее средство, — быстро садитесь и крепко держитесь. Упавших подбирать не будем! — засмеялся Волк, но в глазах не было ни намека на веселье. Оба пассажира нервно сглотнули. Они осторожно сели на спину Волка, Андроник крепко обхватил могучую шею, Анастас намертво вцепился в приятеля.

Сказать, что поездка была быстрой — ничего сказать. Анастас смутно вспомнил немногие полеты на сверхбыстрых самолетах и пришел к выводу, что те поездки ничто по сравнению с невероятной скоростью Волка. Нещадный ветер терзал глаза, одного взгляда вниз бета-тестеру хватило, чтобы до самого конца путешествия смотреть только в затылок Андроника. Тот в свою очередь делал тоже самое только поглубже зарывшись в густую, хотя и вонючую, шерсть Волка.

Время для них тянулось бесконечно, хотя на самом деле Волк управился за полчаса. Первое, что сделали Андроник со Стасом, ощутив твердую почву под ногами, опустошили содержимое желудков у близлежащего куста, спиной ощущая презрительный взгляд и почти человеческое ехидное хихиканье серого хищника. Когда они оглянулись, то оказалось, что на полянке они далеко не одни.

Нынешняя встреча оказалась не менее пикантной, чем предыдущая. На расстеленном ковре вперемешку валялись женские вещи вперемежку с мужскими, в их числе присутствовал шлем, кольчуга и кованые сапоги. Их владельцы нерешительно стояли рядом. Невероятно красивая женщина средних лет с пышными формами, завернутая в алый плащ, который только подчеркивал все плавные изгибы совершенного тела, смотрела несколько испугано. Крепкий мужчина, с суровым выражением лица, в наспех завязанной на бедрах тунике, разглядывал пришельцев со смесью презрения и раздражения.

Единственный кто получал истинное удовольствие, был Волк. Голос просто сочился ядом и желчью:

— Перед вами скульптурная композиция «Муж в кузнице работает допоздна». Фигура слева символизирует воинственное мужское начало. Правда, за последние сто лет воюет этот субъект исключительно с Вулканом. Скандалы регулярно будоражат Олимп, особый интерес вызывают изощренные ловушки, в которые с изрядным постоянством попадает несокрушимый бог войны, — Волк ощерил пасть и продолжил, — женский образ, сомнительного происхождения, символизирует любовь во всех ее проявлениях, — Волк похабно ухмыльнулся, — и является главной проблемой всей жизни Марса, — бог дернулся, но женщина удержала его. На лице Марса ожесточенно заиграла желваки.