Бедная Марта - Маурин Ли

«Хотя репортером я была неплохим», — подумала Кейт, опускаясь на колени у холодного камина. Она заняла место Клайва, но за то недолгое время, что она проработала репортером в «Ланкашир пост», ей не пришлось иметь дела ни с убийством, ни с другим тяжким преступлением на почве страсти, как она надеялась. А теперь она иногда писала короткие статейки о войне глазами гражданского населения. Кейт обещала себе, что непременно вернется в серьезную журналистику, как только дети станут взрослыми, но потом совершенно неожиданно вдруг родился Гарри, и ее планы в очередной раз пришлось отложить. Впрочем, она ничего не имела против. Она не променяла бы Гарри на самый сенсационный репортаж.

Раскрыв газету, Кейт свернула несколько страниц в трубочку, потом скомкала их и сложила горкой на решетку. Она осторожно накрыла их тонкими щепками, а потом щипцами выложила сверху угольные брикеты — она терпеть не могла брать уголь голыми руками, а потом отмывать их от черноты. Таблетку сухого спирта она сунула куда-то в середину. До войны огонь всегда разводил муж. Но с тех пор, как его забрали в армию, ей пришлось многому научиться. Он, Питер и Люси уехали почти одновременно, и Кейт не знала, сумеет ли она привыкнуть когда-нибудь к опустевшему дому.

Выпрямившись, Кейт потерла ноющую спину. «Старею», — подумала она, и едва не подпрыгнула до потолка, почувствовав, как что-то коснулось ее ноги.

— Тарзан! — воскликнула она, опустив глаза. — Где ты пропадал?

Тарзан Третий был огромным любвеобильным полосатым котярой. Во время воздушных налетов он обыкновенно спал на кровати Марты.

— Неужели все это время ты пролежал наверху в одиночестве? — Кейт подхватила его на руки и готова была поклясться, что он намеренно обнял ее лапками за шею и поцеловал. — Тебя следовало бы назвать Ромео, — сказала она.

Сообщив коту, что она собирается приготовить себе чай, она отнесла его на кухню и заглянула в кладовку. Кот моментально спрыгнул с ее рук, завидев на нижней полке молоко.

Кейт налила ему немножко молока в блюдечко, поставила его на пол в углу, и он принялся шумно лакать. Наверное, кот умирал от голода и жажды. Но она не собиралась трогать драгоценный кусочек ветчины, блестевший на тарелке, или наполовину съеденную баночку сардин. Кейт дала коту кусочек хлеба и пообещала, что хозяйка накормит его как следует, как только вернется домой.

В жестянке еще оставался чай, правда, совсем немного. Кейт пожалела, что не взяла чай с собой из дому, но потом вспомнила, что и у нее чая не было. Она налила воды в чайник, зажгла горелку на плите и поставила его на огонь.

Пока она ждала, кто-то заколотил молотком в дверь, выстукивая мотив «чижика-пыжика».

— Алекс! — воскликнула Кейт, бегом устремляясь к двери. — Алекс!

Он стоял на пороге, сорокасемилетний и такой же красивый, как всегда. Она втащила его в коридор, где он подхватил ее на руки и, целуя, отнес в гостиную.

— Меня подвезли, — пояснил он, когда они перестали наконец целоваться, но по-прежнему не размыкали объятий. — Кто-то из наших повез груз в Манчестер, а оттуда меня подбросили сюда.

— Надолго тебя отпустили? — Как было бы чудесно, если бы он ответил «навсегда».

Алекс поморщился.

— На четыре дня. Но, по-моему, это все равно лучше, чем ничего.

— Это значит, что ты будешь дома на Рождество и в День подарков. Ничего, и четыре дня очень хорошо. Хотя «навсегда» было бы намного лучше. — Кейт всматривалась в лицо мужа. — Я тебе не говорила, что при первой нашей встрече мне показалось, что из тебя выйдет превосходная модель? Ну, ты понимаешь, из тех, чьи фотографии появляются в модных журналах, рекламирующих вечерние костюмы. Ты бы потрясающе выглядел в плаще и цилиндре, опираясь на тросточку с золотым набалдашником.

— И курил бы длинную сигарету в серебряном мундштуке! Ты рассказывала мне об этом раз десять, не меньше. — Он вновь прижал ее к себе. — А когда я впервые встретил тебя, то подумал: «Вот молодая женщина, на которой я хочу жениться». Но потом я понял, что та же самая мысль посетила Клайва, и решил, что у меня нет ни единого шанса.

— Бедный Клайв, — прошептала Кейт.

Она часто гадала, а были бы они счастливы с Клайвом, если бы поженились? И как странно вышло, что каким-то сверхъестественным образом свою любовь к нему она легко и просто перенесла на Алекса, который был его лучшим другом.

— Как ты узнал, что я здесь? — спросила она.

Он опустился в кресло Марты и притянул жену к себе на колени.

— Гарри оставил на столе записку, в которой сообщил, что ты у Марты. Очевидно, ты говорила ему, что я могу вернуться домой. Так что, на всякий случай, он решил написать мне, где тебя искать. В записке также было сказано, что он уехал на обед к бабушке. Кстати, слово «обед» он написал через «а».

— В обоих случаях оно произносится одинаково, как бы ты ни написал его.

— Знаю.

У входной двери вновь наметилась какая-то активность. Дверь опять отворилась. На этот раз на пороге стояла Марта. Она задержалась в прихожей, чтобы повесить пальто на крючок.

— Почему это в моей кухне полно дыма? — спросила она, входя в гостиную.

— Проклятье! — Кейт едва не свалилась с коленей мужа. — Я как раз собиралась приготовить чай, когда появился Алекс.

— Тогда первая чашка — мне, если не возражаете, — сказала Марта. Остановившись посреди комнаты, она критическим взором окинула камин. — Алекс, дорогой, не мог бы ты поднести спичку к этому безобразно сложенному костру и заодно подтолкнуть таблетку поглубже в дрова? Возьми кочергу. Растопка должна лежать под бумагой и дровами, а не сверху. Твоя жена положительно не способна сделать что-либо правильно, даже испечь кекс, не говоря уже о том, чтобы разжечь огонь.

Алекс принялся возиться с камином, а Кейт тем временем приготовила чай.

— Ради всего святого, где вы пропадали? — поинтересовалась она, когда они все втроем с чашками в руках уселись у камина, с нетерпением ожидая, когда в нем разгорится пламя. Тарзан, накормленный хлебом, разлегся на коленях у Марты, явно довольный тем, что хозяйка наконец вернулась.

В своем простом коричневом платье с ниткой янтарных бус на шее Марта выглядела сегодня очень нарядной. Кейт совсем недавно рассказала Бетти о своей первой встрече с ней, и, вероятно, поэтому ей было трудно узнать в сидевшей перед ней женщине ту Марту, которую она впервые увидела двадцать один год назад, в старой шерстяной шали и поношенном платье до пят. В то время у Марты были длинные каштановые волосы, которые выглядели неопрятными; сейчас, когда ей исполнилось шестьдесят, они были коротко подстрижены, а каштановый цвет почти сплошь сменился сединой.

— Я была на рождественской вечеринке, — пояснила Марта, — в доме у Артура Хансона в Сефтон-парке. — Десять лет назад, когда Норман Браун умер от цирроза печени, его помощник Артур Хансон был избран вместо него депутатом парламента от Центрального округа Ливерпуля. — Бомбили так сильно, что домой не ушел никто; мы спустились в подвал и принялись во весь голос распевать рождественские гимны, чтобы заглушить грохот взрывов. А сегодня утром я помогла Артуру убрать после того, как все разошлись.

— Что-то вы стали часто видеться с Артуром Хансоном, — заметила Кейт.

— Я работаю на него, разве не так? — сварливо парировала Марта, словно Кейт позволила себе бестактно намекнуть на что-то.

Кейт лишь улыбнулась в ответ. Самостоятельно научившись читать, через несколько лет Марта овладела и машинописью, после чего стала внештатным секретарем Артура Хансона.

— Ладно, Марта, теперь, когда вы дома, мы с Алексом поедем к себе. Быть может, мы успеем вернуться до прихода моей матери и Гарри, который будет в восторге, обнаружив отца дома.

Марта встала, ласково расцеловала обоих и ущипнула Кейт за щеку.

— Спасибо, что беспокоишься обо мне, — сказала она. — Было здорово, вернувшись домой, застать у себя гостей, пусть даже они и вознамерились сжечь мой последний чайник.

— Постарайтесь найти время и заглянуть к нам на Рождество, ладно? — попросила Кейт. — Или мы сами можем прийти к вам.

— Что-нибудь придумаем, — пообещала Марта и принялась легонько подталкивать их к выходу. — Ступайте домой к Гарри и вашей матери, — сказала она.

После того как Алекс и Кейт ушли, в доме воцарилась гнетущая тишина, но ведь так бывало почти всегда, когда ее покидали гости. У Марты была всего пара знакомых, и она всегда с нетерпением ожидала их ухода.

Она вздохнула и отправилась на кухню, где попыталась выжать из чайника еще одну чашечку чая. Ей это почти удалось, но, сделав глоток, Марта обнаружила, что он давно остыл. Она вскипятила немного воды и долила ее в чашку.

— Как у тебя дела сегодня? — спросила Марта, вернувшись в гостиную.